Рональд Дитмар Герсте - Исцеление мира. От анестезии до психоанализа: как открытия золотого века медицины спасли вашу жизнь

В первую категорию вошла композиция «Угасание» британского фотографа Генри Пича Робинсона, созданная в 1850-х годах и высоко оцененная супругом королевы Виктории, принцем Альбертом. На фотографии изображена умирающая в кругу семьи бледная девушка – ее лик и название работы указывают на чахотку. Изображение полностью соответствует вкусу того времени с его упором на семейные ценности высшего общества и среднего класса с одной стороны и культом смерти – с другой. Правда, Робинсон составил сцену и группу фигур не менее чем из пяти негативов.

Донне, однако, был заинтересован в подлинном воспроизведении результатов микроскопии и заручился компетентной поддержкой, начав работать с молодым человеком по имени Леон Фуко. Последний приступил к изучению медицины, но не смог завершить начатое: ему не удалось заставить себя работать с человеческим трупом и, соответственно, изучать анатомию общепринятыми способами. Тем не менее он изберет свой путь постижения науки, не имея высшего образования, и станет одним из самых известных физиков XIX века.

Эксперимент с маятником в Пантеоне Парижа в 1851 году стал одним из звездных часов науки: с его помощью Фуко продемонстрировал вращение Земли.

Донне и Фуко работали над методом усиления интенсивности света и, следовательно, улучшения качества передаваемого микроскопом изображения. Помимо этого, они применяли другую силу, в то время еще не использовавшуюся, – силу электричества, получая в итоге фотоэлектрический микроскоп. С техникой Дагера и высокой интенсивностью света они могли делать снимки с выдержкой от четырех до двадцати секунд, что в то время считалось очень небольшим промежутком времени для создания фотографии. Донне сделал микрофотографии всех мыслимых жидкостей организма: от крови и слюны до постыдных выделений, а также клеток или компонентов клеток различных органов людей и животных. Также были задокументированы элементарные компоненты, служащие воспроизводству человеческого рода: яйцеклетки женщины и сперма. И, конечно же, Донне сфотографировал свое открытие – трихомонады. Коллекция изображений впервые увидела свет в 1844 году в атласе под названием «Курс микроскопии» – предшественнике поколений тех учебников, с которыми каждый студент-медик должен внимательнейшим образом ознакомиться на первых порах своего обучения [3].

Фотографии отдельных тканей человеческого тела и документирование того, что медики называют макроскопическим описанием, фиксация внешнего вида больного человека для наблюдения врачами и студентами (а с годами все чаще и для ознакомления непрофессиональной публики, привлекаемой чем-то странным и пугающим) – все это было лишь маленьким шагом. Дэвид Октавиус Хилл и Роберт Адамсон в 1843 году основали фотостудию в Эдинбурге. Всего за несколько лет она превратилась в настоящую сокровищницу фотографий, которые по праву считаются ранним выражением новой формы искусства (и теперь демонстрируются в национальной галерее Шотландии). Хилл был признанным художником с острым чутьем на стоящие мотивы и, если речь шла о людях, на умелую аранжировку. Эти двое создали снимки пейзажей и городских видов, благодаря которым можно заглянуть в Эдинбург давно минувших дней, с его практически всегда свободными улицами, где экипаж можно увидеть лишь изредка. Однако искусство создания портретов они подняли на новый, прежде не существовавший уровень лишь через четыре или пять лет после изобретения фотографии. Было сделано несколько частично экспериментальных индивидуальных портретов, представляющих, например, загадочную женщину, повернувшуюся спиной к камере (весьма необычная композиция, поскольку, вероятно, все остальные фотографы того времени сосредотачивались на лицах), или обнаженного молодого человека, лежащего наполовину в тени. Помимо таких работ, по большей части фотографы создавали тщательно спланированные групповые портреты, показывающие нам людей из далекого, давно затерянного мира такими живыми. Так, Хилл и двое его друзей на фотографии под названием «Edinburgh Ale» [4]  Эдинбургский эль ( англ .). – Прим. пер. озорно смеются над нами, сидя за столом с наполненными пивом стаканами, как бы подчеркивая, что и к 1840-м годам применим слоган «Life Is Good!» [5]  Жизнь хороша! ( англ .). – Прим. пер. . В другой работе Хилла и Адамсона, получившей название «Miss Ellen Milne, Miss Mary Watson, Miss Watson, Miss Agnes Milne and Sarah Wilson» [6]  Мисс Эллен Милн, мисс Мэри Уотсон, мисс Уотсон, мисс Агнес Милн и Сара Уилсон ( англ .). – Прим. пер. , перед камерой расположились пять молодых женщин. Прямые взгляды, которые они бросают на зрителя, серьезные, но отнюдь не пренебрежительные, идут вразрез с появившимися позднее представлениями об этом периоде как об эпохе ритуализированной целомудренной скромности [4].

Совершенно иным был случай с одной неизлечимо больной для того времени женщиной: в нем Хилл и Адамсон тонко почувствовали мотив, выходящий за рамки обычного и общепринятого. Вероятно, этому дуэту потребовалось приложить весь свой талант убеждения, чтобы склонить женщину встать перед камерой. На портрете «Woman with a Goiter» [7]  Женщина с зобом ( англ .). – Прим. пер. перед нами предстает женщина средних лет с явным симптомом тяжелого заболевания щитовидной железы – зобом размером с голову ребенка. Это первая известная фотография человека, страдающего определенной болезнью. Несмотря на свое состояние, шокировавшее наблюдателей прошлых лет так же, как современных, женщина с зобом пережила молодого фотографа Роберта Адамсона. Из-за ослабевшего здоровья – эта фраза часто свидетельствовала о туберкулезе – он умер в 1847 году в возрасте 26 лет.

Уверенность и гражданское самосознание, которые излучают многие люди на фотографиях Хилла и Адамсона (возьмем, к примеру, фотопортрет молодого хирурга Джеймса Янга Симпсона), подпитывались убеждением, что они живут во времена практически ничем не ограниченного прогресса, стремящегося вперед с захватывающей дух скоростью. Эта вера в будущее была воплощена, прежде всего, в железной дороге, но подпитывалась также и другими изобретениями, открывшими новые измерения в представлениях о времени и коммуникации.

В способе передачи сигналов на большие расстояния и в итоге – информации произошел прорыв. Благодаря экспериментам с электрическим телеграфом анатома Самуэля Томаса фон Земмеринга в 1809 году, многим изобретателям в 1830-х удалось передать электрические сигналы. В 1833 году знаменитый математик Карл Фридрих Гаусс вместе с физиком Вильгельмом Эдуардом Вебером смогли установить подобную связь между обсерваторией в Геттингене и центром университетского городка. Телеграфия стала действительно удобной благодаря нововведениям американца Сэмюэла Морзе, который не только разработал пишущий телеграф, но и ввел особую последовательность сигналов. Каждый из них передавался с помощью электричества по кабелям и означал определенную букву: так появилась азбука Морзе. Часом рождения этой технологии, вскоре распространившейся по всему миру, стал момент отправки 24 мая 1844 года короткой цитаты из Библии – «What hath God wrought?» [8]  Что сотворил Бог? ( англ .). В оригинальном сообщении Морзе вопросительного знака не было; в русском Синодальном переводе эта фраза представляет собой восторженное восклицание: «Вот что творит Бог!» (Чис. 23:23). – Прим. науч. ред. .