Карл Май - Виннету. Сын вождя

Мне не терпелось увидеть мустангов. Остановившись на опушке леса, примыкающего к долине, я собрал лассо в петли и удобно расположил под правой рукой, чтобы в любой момент метнуть его, не забыв, конечно, привязать конец веревки к луке седла.

Не прошло и четверти часа, как я увидел вдалеке массу темных точек, увеличивающихся по мере приближения к моей засаде. Сначала они казались воробьями, потом кошками, собаками, телятами, пока не приблизились настолько, что я разглядел их настоящую величину. Это были дикие мустанги, в экстазе погони мчавшиеся прямо на меня.

Зрелище было впечатляющим! Длинные гривы, словно пламя, развевались вокруг шей, пышные хвосты, подобно пучкам перьев, разлетались по ветру. Животных было не более трех сотен, но земля, казалось, дрожала под их копытами! Восхитительный белый жеребец буквально парил впереди всех. Его, конечно, можно было бы поймать, но ни одному охотнику прерий не взбредет в голову сесть на белого коня – ведь он выдаст хозяина любому врагу!

Пришло время выходить из засады. Я быстро выбрался из лесной чащи, чем вызвал немалый переполох. Белый вожак отпрянул, будто в него попали пулей, и табун мгновенно остановился – слышно было лишь испуганное фырканье. Через несколько секунд весь табун повернул назад, а вожак оказался уже на другом конце. Мустанги помчались обратно.

Я медленно двинулся за ними. Спешить мне было незачем, поскольку я рассчитывал, что Сэм снова направит их на меня. При этом я пытался объяснить себе одно удивившее меня обстоятельство. Хотя дикие лошади появились передо мной лишь на мгновение, мне показалось, что одно животное было мулом, а не мустангом. Я мог и ошибиться, но все же полагал, что хорошо разглядел его. Во второй раз я решил быть более внимательным. Мне запомнилось, что мул находился в первом ряду, как раз за вожаком. Значит, мустанги считали его не только ровней себе, он, по-видимому, занимал какое-то особое положение в их среде.

Вскоре табун снова двинулся мне навстречу, но, увидев меня, опять повернул обратно. Такое повторилось еще раз, и я понял, что не ошибся: среди мустангов находился светло-коричневый мул с темной полосой на спине. Несмотря на большую голову и длинные уши, он казался красивым животным. Мул менее требователен, чем конь, у него более уверенная поступь, и он никогда не испытывает головокружения над пропастью. Все эти преимущества на Диком Западе имеют немалое значение. Правда, животное это очень упрямо. Я видел мулов, позволяющих избивать себя чуть не до смерти, но не двигающихся с места, несмотря на отличную дорогу и отсутствие всякой поклажи, просто потому, что они не желали идти!

В какой-то миг мне даже показалось, что в глазах у этого мула светилось больше ума, чем у лошадей. И тут я решил поймать его. Наверное, он просто сбежал от своего хозяина, примкнув к табуну диких лошадей.

Тем временем Сэм снова погнал стадо на меня. Расстояние между нами было совсем маленьким – мы могли видеть друг друга. Теперь оба пути для мустангов были отрезаны. Они ринулись в сторону, мы – за ними. Табун разделился, а я заметил, что мул остался в главном стаде и мчался бок о бок с вожаком. Я погнался за ними. Сэм, казалось, тоже положил на них глаз.

– Загоняйте их в середину: я – слева, вы – справа! – заорал он.

Пришпорив лошадей, мы не только не отстали от мустангов, но нагнали их раньше, чем они достигли леса, перед которым опять повернули и хотели проскочить между нами. Стремясь помешать этому, мы ринулись навстречу друг другу. Мустанги рассыпались во все стороны, подобно курам, спасающимся от ястреба. Белый вожак и мул, отделившись от других, промчались между нами. Мы погнались следом. Сэм, размахивая лассо над головой, воскликнул:

– Опять этот гринхорн! Быть вам таким до конца дней своих!

– Почему?

– Потому, что ловите белого жеребца, а это может сделать только гринхорн!

Ответ мой он не услышал – его громкий смех заглушил мои слова. Значит, он думает, что я наметил жеребца. Пусть думает! Я предоставил ему мула, а сам помчался к остальным мустангам, с испуганным фырканьем и ржанием мчавшимся в беспорядочном смятении по долине. Сэм настолько приблизился к мулу, что ему удалось забросить на него лассо. Прицел был верный – петля обвилась вокруг шеи животного. Хокенс придержал свою лошадь и попятился с нею назад, чтобы устоять против толчка, когда лассо туго натянется. Однако проделал он это недостаточно быстро, и его лошадь, не успевшая занять устойчивое положение, от сильного толчка упала на землю. Сэм, лихо перевернувшись в воздухе, свалился навзничь. Лошадь его быстро поднялась и побежала дальше, лассо снова ослабло, и мул, крепко стоявший на ногах, ощутил свободу действий. Он помчался что есть мочи в прерию, увлекая за собой и лошадь Сэма, к луке седла которой было приторочено лассо.

Я поспешил к Сэму, желая узнать, жив ли он. Не успел я приблизиться, как он уже вскочил на ноги и испуганно вскричал:

– К дьяволу их всех! Кляча Дика, пожалуй, сейчас смоется вместе с мулом! Даже не попрощавшись, если не ошибаюсь!

– Вы не ранены?

– Нет. Слезайте быстро с коня и дайте его мне. Я должен поймать их!

– И не подумаю! От ваших кувырков все лошади разбегутся!

Я во весь опор погнал своего жеребца следом за мулом, который уже отбежал на порядочное расстояние. Издали я видел, как у упрямца с кобылой что-то не заладилось: он рвался в одну сторону, та – в обратную. При этом они оставались рядом – мешало лассо. Я быстро нагнал обоих, но раскручивать свое лассо не собирался, а схватился за то, которое связывало обоих животных. Обмотав его несколько раз вокруг руки, я пребывал в полной уверенности, что мне удастся обуздать мула. Тот продолжал бежать, а я мчался позади, постепенно натягивая ремень, чтобы потуже стянуть петлю. Через пару минут я довольно хорошо научился управлять мулом. Разными уловками и мнимыми уступками я заставил его пробежать по дуге и вернуться к тому месту, где находился Сэм. Тут я резко и сильно затянул петлю – у мула сперло дыхание, и он свалился на землю.

– А ну, держите этого плута, пока я не скажу отпустить его! – закричал Сэм, подскочивший к мулу и ставший рядом.

Поверженное животное что есть мочи отбивалось копытами.

– Хватит! – не без улыбки сказал мне Сэм.

Я отпустил лассо. Мул перевел дух и вскочил, но еще быстрее Сэм оказался у него на спине. Упрямое животное на миг застыло от испуга, а потом принялось подбрасывать Сэма в воздух. Это не удалось, и тогда мул внезапно прыгнул в сторону, по-кошачьи выгнув спину, однако Сэм держался крепко.

– Теперь он сделает последнюю попытку и помчится со мной в прерию. Ждите меня здесь, я приведу его покорным! – заверил меня Сэм Хокенс.