Сесил Скотт Форестер - Лейтенант Хорнблауэр. Рука судьбы

Справа тянулась заболоченная речная долина, и Хорнблауэр скоро увидел далеко впереди мост и дамбу, те самые, которые им предстояло захватить. Дорога уходила вниз. Миновав несколько серых домишек, они вышли на большую дорогу, вдоль которой раскинулся город. Здесь стояли серая каменная церковь, гостиница и почтовая станция, уже окруженная солдатами. Дорога расширялась и была обсажена деревьями. Хорнблауэр решил, что это городская площадь. Из окон изредка кто-нибудь выглядывал, но на улицах горожан не было, только две женщины поспешно запирали лавки. Де Пюзож остановил лошадь и принялся отдавать распоряжения. Из почтовой станции уже вывели лошадей, и гонцы сновали туда-сюда с какими-то неотложными поручениями. По команде де Пюзожа один из офицеров собрал солдат (ему пришлось долго увещевать их, размахивая руками) и повел к мосту. Другой отряд двинулся в противоположном направлении, охранять город на случай непредвиденной атаки с той стороны. Толпа солдат расселась на корточках прямо на площади и жадно набросилась на хлеб, который вынесли из лавки, взломав дверь. Двух или трех горожан приволокли к де Пюзожу и по его указанию потащили в городскую тюрьму. Мюзийак был взят.

Де Пюзож, видимо, в этом не сомневался. Взглянув на Хорнблауэра, он развернул лошадь и рысью поскакал к дамбе. Город кончился, дальше начиналось болото, на пустыре между ними передовой отряд уже разложил костер. Солдаты сидели вокруг огня и жарили на штыках куски говядины, рядом лежал коровий остов с остатками мяса. Дальше, там, где дамба переходила в мост, грелся на солнышке часовой. Ружье он прислонил к парапету у себя за спиной. Все казалось тихим и мирным. Де Пюзож въехал на мост, Хорнблауэр за ним. Они посмотрели на другой берег, врага нигде не было видно. Когда они вернулись, их ждал военный в красном мундире – лорд Эдрингтон.

– Я решил посмотреть лично, – сказал он. – Позиция выглядит достаточно сильной. Как только вы поставите здесь пушки, вы сможете удерживать мост, пока не взорвете его. Но тут есть брод, переходимый в низкую воду, в полумиле по течению. Там встану я сам. Если мы не удержим брод, нас могут обойти с тыла и отрезать от берега. Переведите этому джентльмену – как его там, – что я сказал.

Хорнблауэр как мог перевел и продолжал переводить, пока два командира, указывая пальцами в разные стороны, решали, что кому делать.

– Договорились, – сказал наконец Эдрингтон. – Не забудьте, мистер Хорнблауэр, что я должен быть в курсе всех изменений.

Он кивнул, поворотил коня и ускакал прочь. Со стороны Мюзийака появилась навозная телега, за ней с грохотом катились две шестифунтовые пушки. Каждую с трудом тащили по две лошади, ведомые под уздцы моряками. На передке повозки сидел мичман Брейсгедл. Он широкой улыбкой приветствовал Хорнблауэра.

– От шканцев до навозной телеги один шаг, – сказал Брейсгедл, – как от мичмана до артиллерийского капитана.

Он внимательно посмотрел на дамбу.

– Поставьте пушки здесь, тогда они будут простреливать ее всю, – предложил Хорнблауэр.

– Точно, – сказал Брейсгедл.

По его приказу пушки скатили с дороги и поставили вдоль дамбы, выгрузили из навозной телеги боеприпасы, расстелили на земле брезент, на него положили картузы с порохом и накрыли другим брезентом. Ядра и мешки с картечью сложили рядом. Возбужденные новой обстановкой, матросы работали в охотку.

– С кем не поведешься от бедности, – сказал Брейсгедл, – и чем не займешься на войне! Вы когда-нибудь взрывали мосты?

– Никогда, – ответил Хорнблауэр.

– Вот и я. Что ж, давайте попробуем. Позвольте предложить вам место в моем экипаже.

Хорнблауэр забрался на телегу рядом с Брейсгедлом, и два матроса повели лошадей по дамбе к мосту. Здесь оба мичмана слезли и посмотрели на мутную воду – был отлив, и река текла очень быстро. Свесив головы через парапет, они осмотрели крепкое каменное основание моста.

– Нужно взорвать замковый камень свода, – сказал Брейсгедл.

Это – азбука взрывного дела, но Хорнблауэр с Брейсгедлом, раз за разом осматривая мост, не нашли, чтоб это было очень легко сделать. Взрывная волна идет вверх, кроме того, порох должен взрываться в закрытом пространстве, а как им запихнуть порох под мост?

– Может, попробуем возле быка? – неуверенно предложил Хорнблауэр.

– Надо посмотреть, – сказал Брейсгедл и повернулся к одному из матросов. – Ханней, давай трос.

Мичманы привязали трос к парапету и, осторожно упираясь ногами в скользкие камни, спустились к основанию быка. Река плескалась у самых их ног.

– Наверное, подойдет, – сказал Брейсгедл, сгибаясь вдвое, чтоб заглянуть под арку.

Время бежало быстро. Пришлось снять часть солдат с охраны моста, найти кирки, ломы или что-нибудь взамен и вывернуть несколько каменных блоков в основании арки. Два бочонка с порохом осторожно спустили на веревках и запихнули в образовавшиеся пустоты, вставили огнепроводные шнуры, а затем заложили полости камнями и землей. Когда работу закончили, под аркой было почти темно. Солдаты с трудом взобрались по веревке, а Хорнблауэр с Брейсгедлом вновь поглядели друг на друга.

– Я подожгу запал, – сказал Брейсгедл. – Отправляйтесь наверх, сэр.

Спорить было не о чем: взорвать мост поручено Брейсгедлу. Хорнблауэр полез вверх по веревке, Брейсгедл вынул из кармана огниво. Поднявшись на мост, Хорнблауэр отослал повозку и стал ждать. Прошло две или три минуты, и появился Брейсгедл. Он быстро-быстро вскарабкался по веревке и перевалился через парапет.

– Бежим! – только и сказал он.

Они помчались по мосту и, задыхаясь, спрятались за береговым устоем дамбы. Послышался глухой взрыв, земля под ногами вздрогнула, поднялось облако дыма.

– Пойдем посмотрим, – сказал Брейсгедл.

Они вернулись к мосту, который был весь окутан дымом и пылью.

– Только частично… – начал Брейсгедл, когда они подошли к мосту и дым рассеялся.

В этот миг второй взрыв заставил их пошатнуться. Громадный валун ударил о парапет рядом с ними, взорвался, как бомба, и осыпал их градом осколков. Арка с грохотом рухнула в воду.

– Видимо, взорвался второй бочонок, – сказал Брейсгедл, вытирая лицо. – Надо было помнить, что все запалы разной длины. Подойди мы чуть ближе, две многообещающие карьеры могли бы преждевременно оборваться.

– В любом случае мост взорван, – сказал Хорнблауэр.

– Хорошо, что хорошо кончается, – заключил Брейсгедл.

Семьдесят фунтов пороха сделали свое дело. Мост был разрезан надвое, посредине зияла рваная дыра шириной в несколько футов, за ней, свидетельствуя о крепости кладки, нависал кусок пролета от другого быка. Посмотрев вниз, они увидели, что река почти запружена камнями.