Алексей Войтешик - Основание

– Ка-а-а-а-азык, – пропел с укором Ласт Пранк и снисходительно рассмеялся, – это ест саботаж? Бандитсы идут, как солдат, по три. Зейшас заходят ешо, а ты…? Как я не могу звать тьебя зобака?

Шыски опустил голову:

– Нас, – сквозь слезы раскаяния выдавил он из себя, – н-нас спаляць, пан Свод! Прыціснуць дошкамі дзверы і вокны і аддадуць агню. Нашто ім з намі біцца? Яны ж бачаць, як ты іх, пан, шаткуеш, як капусту…

– Зпалясь? – задумался на миг Свод и тут же решительно ринулся в задымленное пространство. Напоровшись на край стола, он что-то недовольно прорычал и, переступая через плотно устилающие пол тела, подошел к открытой двери.

– Хэй! – закричал в черный проем сеней англичанин. – Захади! Давай не будим убивать больше! Можьна нам гаварыть! Кто капитан, шкипер? Я не стрэляю болей…

Свод на самом деле отошел в глубь комнаты, толкнул на два шага ко входу массивный стол и после этого уселся за него так, словно был твердо уверен в том, что никому из чувства мести не придет и мысли прямо из сеней всадить ему в лоб пулю. Следивший из своего угла за паном Казик вдруг почувствовал, как от страха его ноги покрываются инеем. Ему уже грезились врывающиеся в дом бандиты, палящие из мушкетов в его доброго покровителя; густой, едкий дым, снова застилающий мрачное пространство… однако ничего подобного не случилось. Гнетущее ожидание отмерило короткий промежуток времени, и в ответ на призыв пана Рычы в пустых сенях послышались одиночные тяжелые шаги.

Ночной гость не спешил. Осмотревшись через открытую в дом дверь, он, оставаясь невидимым в густом мраке ночи, подошел к порогу и, гулко постучав в дверной косяк, треснувшим голосом произнес:

– Здравия всем.

Свободный доступ воздуха быстро выхолаживал помещение и очищал его от порохового дыма. В слабом свете красноватых сполохов было видно, как из темноты проявился и подошел к столу какой-то высокий человек. Он оперся на стол и, мотая головой, тихо и зло рассмеялся:

– … шестерых моих ребят, что теперь с вами со всеми дел…?

Чужак осекся. Осмотревшись, покосился в угол, где сидел полуживой Шыски, повернул голову и беглым взглядом «ощупал» все закутки. Получается, что две его передовые ватаги положил замертво один человек! Смелость и боевые умения соперника несомненно заслуживали уважения. Первое, импульсивное и полное эмоций решение в его голове быстро остывало. Чужак придвинул лавку к столу и сел напротив англичанина.

Свод, внимательно наблюдавший за его действиями был также собран и спокоен. Неторопливым движением поставив на край стола лампу, он наконец отвел взгляд от пришлого и сказал:

– Казимеж, дай огонь. Свьетло. Не дремай. И, – добавил Ласт Пранк, видя, как скованный ужасом Шыски с трудом стронулся с места и полез в топку с лучиной, – зачини нам двер. Холод льетит.

Когда в единственной в этом гостевом доме комнате появился свет, Свод указал слуге на отставленный до утра завтрак, что стоял в большом печном устье. Казик послушно выставил на стол оставшиеся яства и отошел в сторону.

Было заметно, что чужаку импонирует подобное поведение «хозяев», однако начатая соперниками игра продолжалась, и ход сейчас был за ним. Бандит, не отводя взгляда от иностранца, чуть повернул голову и крикнул себе за спину:

– Эй, кто там?

На оклик в открывшуюся дверь заглянула наглая бородатая рожа:

– Че, Григорьич?

– Скажи Мошне, чтобы сбегал к Улдису и принес нам …парочку. И пусть Яшка рассчитается с ним за эту наводку. Скажи: «какая наводка – таков и расчет». Только сам присмотри там, чтобы жидок не перестарался, пригодится нам еще тот красномордый. Да! И позови ребят, пусть вынесут наших.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Роба (устар.) – страх перед неведомым (отсюда: «оробеть»).

Полова – солома (отсюда предположительно: половцы – люди с волосами цвета соломы).

«Знатно, очень знатно порубил их пан Свод. Так им и надо , злодеям! Ух, и сколько ж крови сцедил на панский двор англичанин!» (бел.).

Каханка – любимая женщина, любовница (бел.).

«Хорошо бы было, Антось, отослать твоего Казика куда-нибудь так далеко, чтобы про него тут и забыли. Не сладко придется и ему, и нам всем, когда судья с Никоном возьмет его за горло да узнает о Юрасике » (бел.).

«Что-то будет: так, как было, уже не останется» (бел.).

Кромешники – общее название бесов и чертей.

«Что ж, пан, если посмотреть на дырки в его шкуре, да и на него самого, как тут не поверить, что его из Пекла выгнали? Пан, вы лучше скажите, куда его сейчас нести? » (бел.).

« Ушла она. Что ей тут делать? Брата убили, любимого убили. Она и пошла в мир (в значении “в белый свет”… » (бел.).

«Т ак для нее сейчас весь мир открыт. Где ни сядет – там и пустит корни. Но и близко не останется, чтобы ничего не вспоминать. Наверное, уйдет далеко. А зачем она вам, пан? » (бел.).

Да как же? Е го же насквозь, как ежика, поистыкали. Или сам черт его к вам привел? (бел.).

Что вы, пан ? Наши тут не пасут, а уж чужой! Разве кто захочет, чтобы его отлупили и коров забрали за выпас на чужой земле? (бел.).

То Богово, в древности написанное. Его только старые ведуны в лесу могут разъяснить как следует. Говорят, Бог Коляда приходит на Землю пастушком с золотыми волосами, и волы у него от Матери-Кормилицы Богов наших старых, Земун (бел.).

Параскева Климовна, вы же ходите в костел? Что ни служба, то и вы с людьми. Какой старый Бог?! (бел.).

Е дин, мой мальчик, но ведь нельзя его делить на Христа, Коляду да Перуна Великого. И ты, и я, и Христос, и Сварог Небесный, мы все одно – Бог, а он – это мы. Вот твоя рука . Больно ведь тебе, а не только ей, правда? Хотя рука – это еще не весь ты, пан, так? Но она – это также и ты, только не весь, твоя часть. Так и мы все – только части Бога (бел.).