Алекс Шеб - Тёмный сыр

Сколько купцу денег не плати, он все равно в твой кошелек смотрит.

/Кто-то с рынка

Утро Агнессы началось довольно приятно, она улыбнулась первому лучу света, что проник сквозь окно и нежно коснулся её лица. Энергия бурила в ней кипящей лавой, потому, не дожидаясь прислуги, девушка вскочила с кровати, и, кружась в ночной рубашке, плавно переместилась в ванную комнату. На её удивление, свежая тёплая вода её уже ожидала. Улыбнувшись в ответ на свои мысли о том, что, судя по всему, её и так собирались вскоре будить, девушка шустро принялась приводить себя в порядок.

Вопреки всем религиозным убеждениям и руководствам учтивости Агнесса мылась часто, а чтобы не позорить семью, всё объясняла тем, что у неё редкий вид духов и мешочков с травами, и потому от неё не пахнет козлом или протухшей рыбой. Окунув лицо в бочку, она вытерла его мягким полотенцем, и, сняв рубашку, небрежно кинула её в угол, после чего встала над сливным отверстием и облилась водой. Затем, не задумываясь о своей наготе, села напротив зеркала и стала осторожно и бережно расчесывать свои яркие рыжие волосы. Это заняло гораздо больше времени, чем омывания, все же эти локоны пламени доставали ей почти до бёдер. И к большому удивлению многих, у неё в волосах не было вшей.

Увы, но одеться самостоятельно ей не удалось, как только она отложила расческу, в её комнате почти незаметно появились две девушки, они и помогли ей затянуть корсет, и прибрать волосы в гораздо более презентабельный вид. Агнесса никогда не понимала, для чего ей нужно терпеть эти мучения с дыханием, что доставлял ей корсет. Больше всего она мечтала хоть раз выйти из комнаты без него. Но ей каждый раз не везло на случай, чтобы успеть одеться самостоятельно, как хотела сама. А прислуга, несмотря на свой статус, слушались не свою госпожу, а её отца. Ослушаться его никто не осмеливался. Даже дочь. Вот и приходилось терпеть.

– Доброе утро, папенька. Благодарю тебя за новый корсет, он как всегда прекрасен внешне, и как всегда абсолютно не гуманный для моего дыхания, – спустившись, заявила она. Хоть смелости ослушаться у неё не хватало, но вот язвительности можно было отливать литрами.

– Доброе, моя дорогая. Пора бы тебе принять тот факт, что гуманности в нашем мире не существует. Лишь набор правил и наказаний для одних и абсолютный хаос для других. И в том, и в другом гуманности не больше, чем мозгов у крыс, чума их побери. А значит, придется тебе научится экономить воздух. Между прочим, очень полезный навык, дольше сможешь плавать под водой. И твой будущий муж тоже будет весьма рад такому развитию. Хм… Впрочем, возможно, ради этого семейного навыка и счастья, корсеты и были придуманы. Никогда не задумывался над этим.

Какие у тебя сегодня планы? Хотя не важно. Отмени их. Сегодня вечером у нас будет много гостей. Приехал один купец. Хочет продать нам как же их там… Ах, да. Точно! Сурков. Говорят, мясо этих животных считается деликатесом в их краях. Так что думаю, это будет выгодное вложение золота. В наших краях эти зверушки не водятся, потому будут еще большим деликатесом. Да и на мясо всегда большой спрос. Тебе надобно быть на этом приёме и украсить его. При виде тебя все мужчины согласны на менее выгодные условия, чем с теми, что они пришли, – деловито и не отрываясь от бумаг отозвался отец.

– Как скажешь, папенька. Но если разрешишь мне прогуляться сегодня за городом. А то я неделю не выходила за стены. А мне, знаешь ли, хочется искупаться в речке и немножко поваляться на солнышке, – чуть надув губы, стала торговаться Агнесса.

– Все-таки ты настоящая дочь купца. Хорошо. Но будь осторожна, сама же слышала, какие слухи ходят.

– Но ведь это же только слухи, – закатывая глаза, вздохнула она.

– В нашем деле, слухами пренебрегать нельзя, они влияют на торговлю не хуже войны или смены монарха. Как собственно и на нашу жизнь.

– Всё, всё. Поняла. Буду осторожна.

Радуясь, что смогла выторговать себе наконец-то хорошую прогулку за городом, тут же рванула наверх собирать вещи для речки и прогулки. Её счастью не было предела. Конечно, ужасно скучный приём, ожидавший её вечером, мог подпортить настроение. Но ведь он же будет только вечером. А сейчас перед ней еще целый день приятного времяпровождения.

Дорогой читатель, ты много раз слышал об этих временах и том, как там все было прекрасно. Все эти рыцари на белом коне, балы и прочее. Но, увы, это все слишком романтизировано и приукрашено. Молчу о том, что все это было вранье. Ведь на самом деле, просто выглядело не так, как все представляют, или скорее, как нам это показывают.

Мало кто любит вспоминать плохое. Вот и помнят хорошее. Потому если ты один из тех, кто хочет помнить только хорошее, лучше прекрати читать сейчас. Ибо часть рассказаного дальше, может испортить твое представление о тех временах. Я честно старался как можно сильнее сгладить негативные стороны времени, в котором живут наши герои. Но уверен, это у меня не всегда хорошо вышло. Потому, лучше закрой этот текст, выпей чаю, кофе или любого другого любимого напитка, выйди на улицу и прогуляйся. Даже если тебе не нравится твой город и район, знай, когда-то все было гораздо хуже. И, надеюсь, это немного облегчит твой день, немного поднимет настроение.

А если уж ты все же решил подпортить себе настроение, то можешь читать дальше. Там как раз сейчас проснулся еще один герой моей истории. Или, скорее, героиня…

Поберегись, поберегись, поберегись. ВЫЛИВАЮ.

/Женщина из окна в узком переулке

Лола проснулась от того, что её голова очень жутко чесалась. Она знала, это, скорее всего, от вшей, которые достают её который день. Ей было семнадцать, и до недавних пор ей удавалось не испытать все прелести маленьких питомцев. Кто-то из родственников ей когда-то говорил, что вши и пахнущий рот – это удел либо зверья, либо аристократов. А вот сейчас было прямое опровержение тому тезису.

Возможно она все же голубых кровей. Или зверье…

Отбросив эти мысли, она поднялась и потянулась. Её старший брат встал и ушел на службу раньше. Потому в комнатушке она была одна. Несколько раз зевнув и чуть не поперхнувшись от запаха из своего рта, решив, что она, видимо, все-таки аристократка, направилась к окну. Там, куда падал свет, рос горох, сорвав несколько, она отправила недозревшие горошины в рот. После чего вышла на улицу.

Жили они с братом недалеко от города, в одной из тех халуп, где были земляные полы. Это давало неплохие преимущества в части выращивания гороха прямо внутри дома. Внутри ведь сложнее было украсть.

Братец прислуживал в церкви и все мечтал стать священником, но пока это ему не удавалось. Потому ему приходилось почти весь день горбатиться на тех, с кем он хотел встать в одном ряду, выполняя всякую разную грязную работу по церкви. Она пыталась несколько раз объяснить, что таким способом он только закрепляет своё положение, но безуспешно. Не дает умереть с голоду и то хорошо. Периодически братцу удавалось спереть что-то со стола, и в такие дни у них был праздник.