Людмила Евграфова - Тень Гамаюна

Необъяснимым образом, еще в детстве, как только отец рассказал ему о князе Андрее, Николай почувствовал странную, почти мистическую связь своей фамилии с прозвищем русского князя, жившего за восемьсот с лишним лет до его рождения. Известно было, что построил князь город – крепость Боголюбов, ставший резиденцией и плахой его смерти. Построил необыкновенную по своей несказанной красоте, церковь Покрова на Нерли. Этот белокаменный храм, выросший в пойме разлива двух рек, покоился на искусственном высоком фундаменте, и единственная маковка его тихо отражалась в водах. Грустным памятником Андрееву сыну Изяславу, погибшему в битве с волжскими булгарами совсем юным, был этот памятник. А в городе Владимире, основанном его дедом Мономахом, князь Андрей построил «Золотые» и «Серебряные», как в Киеве, ворота. Славилась и церковь Успения Богородицы, где обитала вывезенная Андреем из Вышгородского монастыря «красно украшенная» чудотворная икона, позднее названная Владимирской. Боголюбский установил на Руси праздник Покрова Богородицы, «унизил» Киев последним походом своим на южную Русь, и умер страшно, убитый подлыми родственниками и боярами, которых «с руки кормил». В 1702 году церковь канонизировала мученика Андрея Боголюбского.

Николай так увлекся далеким XII веком, что не заметил, как у него под носом жена его Ирина пустилась во все тяжкие. Без зазрения совести примеряла она на себя вольность, беспардонность и распущенность XX века. Бесконечные вечеринки, то у заядлых театралов, где среди «тонко чувствующих мужчин» половина которых была гомосексуалистами, то в мастерских грубых художников, занятно расчленяющих в своих картинах человеческие тела на кубы и квадраты, привели к тому, что без всякого объявления войны, она ушла от него к какому – то бородатому «митьку». С этим «митьком» Ирина жила по сей день, легко и бездумно, нисколько не утруждая себя размышлениями о Порядке вещей в Природе. Ей все было понятно и так. Жизнь должна доставлять удовольствие! Надо искать этого удовольствия «здесь и сейчас». Этот мир полон увлекательных вещей. Он создан для того, чтобы радоваться солнцу, свету, вину, хорошей еде и мужчинам! А копаться в каких – то пыльных, потрепанных древних источниках, которыми отгородился от мира ее бывший муж – просто мазохизм. Для Боголюбова существовала только одна женщина – Ее Величество История. Какая жена может соперничать с ней? Увольте, сравнение было не в пользу несчастных современниц!

Боголюбов оставил Ирине кооперативную квартиру, а сам вернулся в отчий дом. Елизавета Матвеевна ожила, помолодела, почувствовав свою необходимость взрослому сыну. Снова как в детстве Николенька принадлежал только ей! Ролевая игра: Я – мать, ты – ребенок – заставляла забыть о своих хворобах, и всецело сосредоточиться на служении сыну. Она говорила:

– Пока мы в этом мире охраняемы Господом во плоти, то не можем существовать без дела и труда, освещающего пользой и нашу жизнь, и жизнь близких.

Однако Елизавета Матвеевна никогда и никому не навязывала своих убеждений. Из «Цветника духовного» почерпнула она важную мысль, что делать идолом свой ограниченный разум, и устами этого идола вещать истину – стыдно. Когда Николай развелся с супругой, не потерпевшей его экспедиций, командировок, поездок по стране, его тихого копания в древних литературных источниках, Елизавета Матвеевна только вздохнула:

– Это была не твоя женщина.

Николай с уходом жены присутствия духа не потерял. Мать подозревала, что не очень – то он и любил ее. Разные они были. Вообще – то в большом теле Боголюбова не только «духа», но и «материи» было много. Он совершенно не походил на тех «ботаников», с которыми люди связывают свое представление об ученых. Это был высокий осанистый мужчина тридцати семи лет от роду. Шатен, с волнистыми волосами, зачесанными назад, что придавало ему некий «артистизм» и несомненное сходство с предком Илларионом Петровичем Боголюбовым. Тот же прямой нос, высокий лоб, ясные зоркие глаза, и в дополнение ко всему, светлый ум, выхватывающий из цепи ничтожных предпосылок то главное, что помогало определять в работе верную интерпретацию научных данных. Качество для ученого немаловажное!

В общем, Николай был свободен, полон сил, и со всей серьезностью собирался посвятить себя во время летнего отпуска работе над книгой об Андрее Боголюбском.

…Телефон упорно призывал. Хозяин не торопился. Настойчивые трели никак не повлияли на скорость его шагов. Казалось, Боголюбов ждал, когда звонок прекратится совсем. Он еще не был готов окунуться после Парижа в российскую действительность. Постояв у столика несколько секунд, он с неохотой поднял трубку, раздумывая, кто бы это мог так настойчиво домогаться его?

– Алло! Николай Петрович? – услышал он на том конце провода, – здравствуй, пропащий ты наш! Что трубку не берешь?

Боголюбов узнал голос своего учителя, профессора Камышникова, руководителя археологической экспедиции в Старой Ладоге.

– Здравствуй, Анатолий Сергеевич! Твой звонок меня прямо из ванной вытащил, я дорожную пыль смывал.

– Наслышан, наслышан.

– Откуда? Мы, по – моему, полгода как не созванивались.

– Ну, ты меня уже совсем старым маразматиком считаешь? Думаешь, я кроме древних черепков и ржавых наконечников ничего вокруг не замечаю? Когда ты мне нужен, я сумею разыскать тебя всюду, даже в Париже.

– Понял. Что случилось?

– Случилось, – голос Камышникова стал торжественным, – тут студент у меня вислую актовую печать откопал. Предположительно, XI век, интересуешься?

– Интересуюсь. Печать свинцовая?

– Точно! Судя по всему – из Греции. Такие печати, сам знаешь, встречаются на раскопах не часто. Эта – с надписью, но самое главное там не то, что написано, а что изображено. Обещаю, тебе понравится! Еще попался нам удивительный женский амулет в виде райской птицы, возможно, образ Гамаюна. Твоя, кажется, тема? Та самая первая твоя монография, в которой говорилось, что предки наши были знакомы с восточной и скандинавской мифологией! Что они знали руническое [1] Древнейшие скандинавские письмена, сохранились на камнях и металлических предметах. Восходят к началу н. э. письмо, вели божественный образ жизни, и чтили первых князей своих? Ты тогда убедил неверующих, что на Руси существовала Великая Дохристианская Культура! Находка, возможно, имеет к этому доказательству прямое отношение. Здесь, в Старой Ладоге скрыто еще много тайн. Многие думают, что город был заложен на месте более древнего поселения. Простор для размышлений! Приедешь?

– Приеду.

– Когда ждать?

– Давай завтра утром! Сегодня я к матушке в Кировск заскочу, а утром на твой раскоп. От Кировска до Старой Ладоги рукой подать. Договорились?

Читать дальше