Владимир Литвиненко - Черные мифы о Великой Победе

Никто из резуноидов не обращает внимания на оценки намерений СССР в 1941 г. высокопоставленными чинами нацистской Германии.

Так, один из разработчиков плана «Барбаросса» генерал пехоты Эрих Марксс сожалением констатировал: «Русские не окажут нам услуги своим нападением на нас» .

Такого же мнения был и сам Гитлер. В беседе с немецким послом в СССР Шуленбергом он сказал: «Советский Союз невозможно спровоцировать на нападение».

В мае 1941 г. полковник Ганс Кребс [3] В 1945 г. – генерал пехоты, последний начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта. , временно исполнявший обязанности немецкого военного атташе в Москве, докладывал в Берлине: «Россия сделает все, чтобы избежать войны. Можно ожидать любую уступку, кроме отказа от территориальных претензий».

На Нюрнбергском процессе бывший руководитель немецкой прессы и радиовещания Ганс Фричеговорил, что он «организовал широкую кампанию антисоветской пропаганды, пытаясь убедить общественность в том, что в этой войне повинна не Германия, а Советский Союз… Никаких оснований к тому, чтобы обвинять СССР в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было…».

Не встретит читатель в статьях и книгах резуноидов слов В. М. Молотова,сказанных в разговоре с писателем В. В. Карповым: «Наша задача психологически и политически заключалась в том, чтобы как можно дольше оттянуть начало войны. Мы чувствовали, знали, что были к ней не готовы». Нигде у резуноидов не цитируются слова Г. К. Жуковао том, что все помыслы и действия Сталина в то время «были пронизаны одним желанием – избежать войны или оттянуть сроки ее начала и уверенностью в том, что ему это удастся».

Не соблюдают резуноиды и принцип историчности, предполагающий рассмотрение событий с учетом конкретной исторической обстановки, в которой они произошли.Книги и статьи резуноидов, как и книги их гуру Резуна, полны суждениями о приверженности советского правительства идее мировой революции и стремлению к развязыванию войны для насаждения социализма в других странах. При этом цитируются слова руководителей страны, сказанные или написанные ими в 20-х годах прошлого века. Но, как убедительно показано многими исследователями, к середине 30-х годов советское правительство отказалось от идеи мировой революции и перешло на позиции построения социализма в одной стране – СССР – и отстаивания ее национальных интересов. Тезис активного резуноида Дмитрия Хмельницкого, будто бы «Советский Союз так же, как и Германия, планировал мировую войну в качестве способа распространения своей власти на территории других государств», опровергается реальными действиями советского правительства в 1944–1945 гг. Если бы этот тезис был верен, то в освобожденных от немецкой оккупации странах Европы немедленно была бы установлена советская власть. Но этого не произошло: в течение войны «экспансии социализма» в европейские страны со стороны СССР не просматривалось. Более того, зарубежные средства массовой информации писали об умеренных требованиях советского правительства к составу и политике правительств освобожденных стран. Так, в сентябре 1944 г. в алжирской печати была опубликована статья Поля Бланка «В чем величие Сталина», в которой отмечалось, что есть одна область, в которой Сталин возвышается до такой моральной высоты, «которой не достиг до него ни один полководец, даже Юлий Цезарь. Речь идет о его умеренности во внешней политике. Несмотря на неслыханную жестокость немцев и их сателлитов, условия, предложенные финнам советским правительством, условия, предъявленные Румынии в момент ее капитуляции, остаются умеренными» (цит. по книге Р. Ф. Иванова «Сталин и союзники: 1941–1945 гг.», 2000 г.). В результате такой политики к 9 мая 1945 г. в Европе, кроме СССР, не было ни одной страны, официально провозгласившей социалистическое строительство. В Финляндии во главе страны был маршал Маннергейм. В Румынии сохранилась монархия, король Михай, арестовавший правительство Антонеску и объявивший войну Германии, был даже награжден высшим советским полководческим орденом «Победа». В Болгарии у власти было правительство Отечественного фронта, которое возглавлял генерал Кимон Георгиев, бывший у власти еще в 1934 г. и к коммунистам не имевший никакого отношения. В Чехословакии президентом страны был Э. Бенеш, занимавший этот пост и до оккупации страны немецкими войсками. В Польше было сформировано коалиционное правительство, в которое вошли пять представителей лондонского эмигрантского правительства. Коалиционные правительства существовали в это время в Югославии и в Албании. Другое дело, что в большинстве правительств восточноевропейских стран коммунистам сначала принадлежала ведущая роль, а затем и полнота власти (полученной, кстати, мирным, демократическим путем – как правило, в ходе выборов), но это заслуга не СССР, а самих коммунистов этих стран, возглавивших антифашистскую борьбу народов своих государств в годы войны и потому имевших большой авторитет среди населения.

В целом доказательная база резуноидов научно ничтожна.Зато их научная беспомощность с лихвой компенсируется мощным пропагандистским кликушеством. Безапелляционные утверждения резуноидов о том, что они якобы нашли «…неопровержимые доказательства подготовки Сталина к нападению на Германию, которые уже невозможно ни подвергнуть сомнению, ни опротестовать, ни замолчать…», в обилии рассыпаны по страницам их книг и статей. Во всех своих проявлениях «резуниада» – это не научный, а чисто идеологический проект, встроенный в рейдерско-мародерскую кампанию западных стран по приватизации победы во Второй мировой войне. Его цель очевидна: цинично исказив события 1939–1941 гг., возложить на СССР такую же ответственность за развязывание Второй мировой войны, как и на Германию, а Великую Отечественную войну представить как столкновение двух одинаково кровожадных чудовищ – СССР и Германии. Ну а в перспективе – навязать новым поколениям граждан России западный подло-лживый взгляд на итоги Второй мировой войны: его в наивной форме выразил один американский школьник – «США освободили Россию от Гитлера».

Фальсификаторы считают, что репрессиями 1937–1938 гг. «командному составу Красной армии был нанесен непоправимый урон», что «расправа над армейскими кадрами причинила огромный ущерб военной мощи и обороноспособности СССР…», и поэтому в июне 1941 г. Красной армии «очень недоставало командных кадров, преступно загубленных в годы репрессий». Леонид Млечин в книге «Иосиф Сталин, его маршалы и генералы» (2004) утверждает, что «массовые расстрелы офицеров Красной армии в предвоенные годы, по существу, привели к катастрофе лета 1941 г.». Ему вторит бывший московский мэр Гавриил Попов в книге «Сорок первый – сорок пятый. Одна война или три?» (издана в 2011 г.): «…37-й год радикально ослабил его (Сталина. – В.Л.) армию…». А Николай Сванидзе в ходе дискуссии с Александром Прохановым «Сталин: “Гений Победы” или “Мужикоборец”?», состоявшейся14 августа 2007 г. на радиостанции «Эхо Москвы», даже такое ляпнул: «…Сталин лично практически расстрелял половину комполков, почти всех комбригов, комдивов, комкоров, руководителей военных частей округов. Он обезглавил всю Красную армию…» Так и сказал: «ЛИЧНО… расстрелял». Видимо, Сванидзе так представляет себе эту жуткую картину: ездил, значит, Сталин по стране с маузером в руках и, как встречал, скажем, комбрига, комдива или комкора, так сразу его и расстреливал. Комполков, правда, стрелял через одного.