Андрей Истомин - Накануне

Бедность государства вынуждала пограничников идти на разные хитрости. В двадцатые годы, закрывая границу, частенько делали на пути наиболее вероятного следования нарушителей старые добрые завалы из деревьев, устраивали плетни и частоколы. А иногда рыли банальные волчьи ямы. За десяток лет, минувших с того момента, многие из подобных преград пришли в негодность. Так случилось и здесь.

Один из рядовых провалился в яму. Но за время, прошедшее с момента её изготовления, деревянные колья на дне сильно изгнили, и он отделался испугом, разодранными штанами и лёгким вывихом. Но всё равно это происшествие изрядно задержало их.

Каменев собрался встать и пойти навстречу, искать, куда же они подевались. Лежать больше он не мог. От холода начали трястись руки, и его всего колотило. Если они даже покажутся, сейчас он не сможет ни выстрелить, ни задержать их.

В конце концов, он тихонечко поднялся, растёр ладони, порастирал щеки, чтобы согреться. Взял карабин наперевес и выдвинулся навстречу.

Двигался он максимально аккуратно, старательно прислушиваясь. Промокший насквозь сам, он не очень уже следил за тем, чтобы не наступать в лужи. За счёт того, что он начал движение, он, конечно, разогрелся слегка, но всё ещё не отошёл от лежания на сырой земле. Периодически его потряхивало от холода. Видимо, из-за этого он, несмотря на все предосторожности, не услышал заранее приближение японцев.

Встреча была неожиданной. Выйдя из зарослей какой-то сухой травы в рост человека, он наткнулся на японского солдата. Тот был в разодранных штанах, с поцарапанным лицом и, вообще, имел весьма потрёпанный вид. Японец уже потянулся к ремню винтовки на плече, но Каменев сориентировался первым. Он в один прыжок сократил расстояние до солдата и совместил этот прыжок с ударом приклада по голове японца. Сложившись вместе, усилие прыжка и удара дало потрясающий результат. Нарушитель, сбрякав навешанной на него амуницией, упал на спину и замер без движения, явно получив серьёзный нокаут.

Подняв взгляд от неподвижного японца Каменев увидел… Ещё двоих! Рядовой уже держал в руках винтовку и взводил её, офицер же направил на него пистолет.

В последний момент Каменев упал на землю. Выстрел пистолета прозвучал с опозданием, и офицер промазал. Георгий шёл с взведённым карабином, поэтому выстрелил сразу же. Но позиция была не удобная, и стрелял он впопыхах, чуть ли не в прыжке, так что попасть в кого-то можно было только случайно. Выстрел был, скорее, для испуга. Сразу после него Каменев откатился на пару метров в сторону. Японцы залегли и открыли ответный огонь. Все лежали на открытом месте. Расстояние было небольшим. Чисто по статистике два ствола против одного – шансы у связиста были слабоваты.

Но он нашёл в себе силы, в отличие от японского солдата, не палить в белый свет, как в копеечку, а тщательно прицеливаться перед выстрелом, несмотря на пули, впивающиеся в землю рядом. Это дало результат. Вскоре винтовка японца замолчала, а сам он начал, крича, кататься по земле. Вдруг что-то полетело в сторону пограничника. Георгий инстинктивно вжался в землю. Совсем рядом раздался взрыв гранаты. Его не зацепило осколками, но сильно оглушило.

Начав соображать, что произошло, он схватил карабин и попытался встать. Но тут же упал, поскользнувшись на сырости. Вокруг была тишина. Он не оглох. Да, в ушах звенело, но он ясно слышал, как японец побежал в лес. Собравшись с силами, он встал.

На поле боя лежали два японских солдата. Первый, которого он приложил прикладом, так и не пришёл ещё в себя. Второй, которого он зацепил, лежал неподвижно чуть поодаль. Подойдя к нему, Георгий увидел причину неподвижности. В его затылке была дыра от пули. Офицер застрелил его, прежде чем броситься бежать. Раненый для него – обуза. Японец, видимо, не сообразил от неожиданности, что им противостоит одиночный пограничник. Решил, что попал в засаду. И, добив раненого, бросился бежать.

Каменев вернулся к первому японцу. Тот оказался жив, но всё ещё без сознания. И, видимо, у него была сломана челюсть. Повернув его на бок, отделённый связал руки ему за спиной его же ремнём, а ноги ремнём от его винтовки.

Направление, куда побежал японец, Каменев определил быстро. Но вот бежать по лесу точно по следу вооружённого человека, не видя его, весьма опасное занятие. Стоит тому, взяв себя в руки, укрыться за первым же деревом, и преследователь станет прекрасной мишенью.

Собравшись с мыслями, Каменев понял, как действовать. Скинув шинель, взяв опять наперевес карабин, он побежал чуть левее направления, по которому побежал японец.

Прямо у него на пути будет открытое место без леса, сплошные крупные валуны. К тому времени он успокоится и вряд ли сунется бежать по открытому месту. Значит, возьмёт левее, в сторону леса. Тем более это направление как раз к границе. Главное, оказаться там раньше его.

В ушах всё ещё звенело. Но то, что он вообще мог бежать, успокаивало – контузии нет. Так, слегка оглушило. Бег давался с трудом, сказывалась уже усталость. Но бежать надо и чем быстрее, тем лучше. И помогала ему в этом какая-то внутренняя злость и, казалось, не знакомое ему ранее, чувство мести. Вид японцев пробудил в нём залёгшую в душу с детства ненависть к японцам. Кажется, именно сейчас, дерясь с ними, он возвращал им все, что пришлось натерпеться в детстве от них. Он не стал пугать молодого бойца подробностями виденных им в детстве сцен. И то, как его, мальчишку, таскали однажды на допрос в контрразведку, где много били. А за спиной избивающих стоял японский офицер и брезгливо морщился.

Тогда что-то у кого-то из японцев пропало, пока он был с девочками. Георгия спасло то, что пока его и ещё двух девиц мордовали, пропажа нашлась.

Он потом неделю не мог работать. Отлёживался после допроса. Одну из двух девушек, что допрашивали вместе с ним, он так больше и не видел. После допроса она «пришла в негодность», и мадам её «списала». Тогда его удивило, что сам он не был выброшен на улицу. Лишь много позже узнав, что «мадам» – красная разведчица, всё понял.

И вот теперь всё, что ему пришлось натерпеться от интервентов, белых и просто всякой сволочи, что много всплывает на полях гражданских войн, всё это собралось в какой-то сгусток энергии. И он, несмотря на усталость, с маниакальным упорством бежал вперёд, думая лишь о том, что этому гаду нельзя дать уйти.

И вот они – валуны. Прислонившись к одному из них, Каменев укрылся от взоров и, тяжело дыша, начал проверять своё снаряжение. И вот тут выяснилось, что в карабине нет патронов. Проверить это перед тем, как бежать за японцем, он не сообразил в суматохе. Ремень он, конечно, взял с собой и сейчас, подтянув, надел его. Но он же был связист, а не пограничник в дозоре! У него не было с собой запаса патронов. Карабин-то был взят как необходимость не столько от людей, сколько от животных, в тайге можно встретить и медведя, если что, а то и тигра. А за людьми должны, по идее, бегать пограничники с заставы.