Array Сборник - Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Важным обстоятельством является также то, что ущерб в результате участия в коллаборационизме, согласно советскому законодательству, должен был быть причинен именно СССР. Однако закон установил здесь дополнение, обусловленное духом того времени, – не только СССР, но еще и «всякому другому государству трудящихся», а именно двум другим социалистическим государствам того периода – Монголии и Туве (но только в случае, если такое преступление было совершено на территории СССР) [19] Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская З. Уголовный кодекс… С. 63. .

В-пятых, местом совершения преступления может быть оккупированная территория Советского Союза (в общем случае) или любая другая территория, находящаяся вне контроля СССР. «Переход на сторону врага» мог быть осуществлен, фактически, где угодно, кроме территории, находившейся под советским контролем. Сношения с вражеским государством, совершенные на территории, контролируемой властями СССР, должны квалифицироваться не как коллаборационизм, а по нормам ст. 58 3УК РСФСР.

В-шестых, способом совершения преступления является оказание помощи вражескому государству. Оказание помощи может быть осуществлено в виде взаимодействия (т. е. контактный способ). Так, в период Великой Отечественной войны ущерб мог быть причинен СССР в рамках работы (службы) гражданина в административных органах, вооруженных, полицейских и прочих формированиях Третьего рейха. Однако оказание помощи врагу могло состояться и в одностороннем порядке, например, когда человек самостоятельно вел вооруженную борьбу против советских партизан. Однако в этом случае коллаборационизм имел место, только если у такого человека был умысел [20] Содержание понятия «умысел» раскрыто в параграфе «Субъективная сторона». именно на оказание помощи Третьему рейху, а не просто на причинение ущерба СССР. Иначе в коллаборационисты можно было бы записать все антисоветские силы, действовавшие на оккупированной территории СССР, а это не так.

В-седьмых, средства и орудия совершения преступления, которое можно квалифицировать как коллаборационизм, могут быть разными, что и показывает типология коллаборационизма, достаточно хорошо разработанная в историографии [21] См.: Семиряга М.И. Коллаборационизм…; Ковалев Б.В. Указ. соч. .

Субъективная сторона преступного деяния – это отношение человека, совершившего преступление, к своему деянию. Сюда входит определение вины (у нее есть две формы – умысел и неосторожность), мотивов и целей лица, совершившего деяние.

Во-первых, коллаборационизм характеризуется наличием умысла (осознание виновным сущности совершаемого деяния, предвидение его последствий и наличие воли, направленной к его совершению). Кроме того, здесь следует говорить о сдвоенном (дуальном) умысле, который одновременно должен был быть направлен и на оказание помощи врагу СССР, и на причинение ущерба Советскому Союзу. Наличие только одной из перечисленных направленностей умысла не дает основания рассматривать деяние как коллаборационизм.

Умысел здесь может быть и прямым, и косвенным [22] Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская З. Уголовный кодекс… С. 62. . Прямой умысел мы должны предположить у идейных, «политических» коллаборационистов. Косвенный умысел, т. е. сознательное допущение последствий или безразличное отношение к ним, – у лиц, которые были вовлечены в коллаборационизм по другим мотивам. Хотя, конечно, нужно изучать каждый конкретный случай.

Наличие умысла коррелируется с добровольностью вовлечения в коллаборационизм. Этот аспект принимался во внимание советскими властями. Согласно указанию НКВД СССР о задачах и постановке оперативно-чекистской работы на освобожденной от немецко-фашистских оккупантов территории СССР от18 февраля 1942 г., советские спецслужбы брали под наблюдение «лиц, служивших в созданных немцами учреждениях и предприятиях, вне зависимости от рода обязанностей», а также всех лиц, добровольно оказывавших услуги немцам, какой бы характер эти услуги не носили», кроме тех людей, которые были оккупантами «насильно мобилизованы» [23] Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сб. док. Т. 3: Крушение «Блицкрига». Кн. 1 (1 января – 30 июня 1942 г.). М., 2003. С. 130–132. . Таким образом, последние, фактически, выводились из круга лиц, подозреваемых в коллаборационизме.

Во-вторых, мотивы (побуждения, которые провоцируют решимость на правонарушение) и цели (представление человека о желаемом результате, к которому он стремится, нарушая закон) совершения человеком преступного деяния, которое квалифицируется как коллаборационизм, могут быть разными, что отмечено в историографии. При этом добровольность вовлечения в коллаборационизм не исключает вынужденности принятия такого решения: так, С. Хоффман выделял вынужденный и сознательный коллаборационизм [24] Hoffmann S. Op. cit. P. 378 et al. , В.А. Пережогин сделал вывод, что в СССР «гражданский коллаборационизм по большей части носил вынужденный характер» [25] Пережогин В.А. Вопросы коллаборационизма // Война и общество, 1941–1945. М., 2004. Кн. 2. С. 293. .

Мы предлагаем более подробный анализ мотивов и целей вовлечения граждан СССР в коллаборационизм в период Великой Отечественной войны:

1. Психологические мотивы– страх перед жестокостью оккупантов, стремление защитить свои семьи [26] Калинин П. Указ. соч. С. 32–33; Гилязов И.А. Коллаборационистское движение среди тюрко-мусульманских военнопленных и эмигрантов в годы Второй мировой войны: дис… д-ра ист. наук. Казань, 2000. С. 4–5; Безугольный А.Ю., Бугай Н.Ф., Кринко Е.Ф. Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.: Проблемы истории, историографии и источниковедения. М., 2012. С. 332; Подпрятов Н.В. Национальные воинские формирования народов Советского Союза в СССР и в фашистской Германии в годы Второй мировой войны. Пермь, 2006. С. 228; Другая война: 1939–1945. М., 1996. С. 322. , спастись от тяжелейших условий плена [27] Кондратьев Н. Оплачено кровью // «Родина» (Москва). 1991. № 6/7. С. 8. . Такие мотивы лишены низменного содержания. Цель, обусловленная ими, – физическое выживание человека. Попав в экстремальную психологическую ситуацию оккупации или плена, люди часто были вынуждены делать биологически обусловленный выбор – умереть от голода и иных тяжелых условий или пойти на сотрудничество с врагом.

В некоторых случаях решение пойти на сотрудничество с врагом люди принимали в состоянии сильного душевного волнения (аффекта), которое могло быть как резким, так и «накопившимся» (кумулятивный аффект). Ситуация оккупации, плена, жизни «остарбайтеров» с точки зрения психологии была экстремальной. Для многих попавших в нее людей она выходила за пределы «нормального» человеческого опыта. Определявшими ее экстремальность факторами были эмоциогенные воздействия в связи с опасностью, трудностью, новизной положения человека; дефицит необходимой информации; чрезмерное психическое, физическое, эмоциональное напряжение; воздействие неблагоприятных климатических условий: жары, холода и т. д.; наличие голода, жажды. Эта ситуация была связана с угрозой потери здоровья или жизни и существенно нарушала базовое чувство безопасности человека, веру в то, что жизнь организована в соответствии с определенным порядком и поддается контролю [28] Определение экстремальной ситуации и ее характеристики взяты из: Психология экстремальных ситуаций для спасателей и пожарных. М., 2007. С. 20. .