Галина Трашина - Расхитительницы замка

Матрена вновь притихла. Начав заново рассказ, резко перескочила эпохи:

– Вон, в войну с Гитлером всё с землей смешалось, как бомбили, уж так бомбили! А замок цел. Хранит его видно кто. Сказывали, немцы взорвать умыслили, да штуковина взрывная не сработала. Подрывники исчезли. Особая немецкая команда исследовала что-то, но замок секрета не открыл. Наш, русский дух видно в нём! А дань с людей хозяйка ныне сама изымает. Ведь истёкшим летом в соседней деревне десятилетняя девочка пропала… пропала. Совсем пропала, не сыскали ведь. Ясно… где она.

– Ну, бабка наметелила! – прервал рассказ женский голос из толпы.

– Верно, уши развешали по домам пора, – поддержал другой голос, и народ быстро разошёлся, оставив печальную женщину наедине со своими мыслями.

Не утро в деревню прибыл на новенькой иномарке участковый, с хорошо одетыми парнями крепкого телосложения. Он прямиком направился к деду Гоше. Испугавшись суровых лиц, старик выложил, как на духу, все подробности испытанного им события, прихватив рассказ Матрёны. Участковый по секрету шепнул пастуху что, действительно, пропало двое городских в районе замка.

Реабилитировавшись в глазах насмешников, Гоша с деловым видом суетился возле группы поисковиков. Всё же искатели отбыли ни с чем, оставив после себя свежие толки, будто пропавшие являлись новоиспечёнными владельцами, желающими устроить в замке романтическую гостиницу. На что баба Матрёна глубокомысленно заметила:

– Значиться пробил час, и, жертвенная душа вознеслась. Осталось увидать убиенную голову в когтях ворона.

Данное изречение, как и прошлый её рассказ, был услышан тремя девушками. За чьими плечами, как и у другой молодежи, остались школьные годы. И в их головах витали грёзы о роскошной жизни. В реальности, им светила однообразная работа с сельским укладом. Более шустрые разъехались кто куда, оставшиеся собирались по вечерам на лавочках, слушали хрипы подтрёпанного магнитофона и травили байки под лузганье семечек.

Надо отметить, что последнее событие заметно разнообразило деревенские посиделки, особенно тёплого и безветренного вечера. Стрелки часов уже сошлись на одиннадцати, но расходиться никто не собирался.

Привычное развлечение кипело в обсуждениях новостей, когда мать позвала домой русоволосую, голубоглазую Дашу. Так как музыкальное озвучивание было заслугой её магнитофона, то, она выключила его. Но тут над головой прозвучали хлопки мощных крыльев. В изумлённом сознании молодых людей запечатлелся, на фоне полной луны, вид крупной птицы, держащей за волосы голову человека.

Девичий визг и спонтанные ругательство парней перемешались, создавая сумятицу неопределённости.

В общей суматохи, Даша толкнула в бок смуглую, кареглазую Тоню, испуганно напоминая той последнее пророчество бабы Матрёны. Тоня, растерянно заморгала, не отводя взгляда от звёздного неба. Дашу услышала остроглазая, подвижная Катя. Приятельницы живо отделилась от толпы.

– Всё так, но как-то стрёмно и примитивно, – заметила Катерина и перекрестилась.

– Я б в замок смоталась! – возразила Даша. – Не помешало б разбогатеть.

– Удумала… чушь всё это! Только врубитесь! Если б кто надумал замок к рукам прибрать. С чего бы начал? Утку запустил: реклама… движет бизнес! Понимать надо…

– Я с тобой Катька согласна, но, а Гоша? – возразила Тоня.

– Тонька, ты впрямь мамой переношена? Дали ему поллитровку и дело в шляпе, – настаивала Катя.

Тоня обиженно пожала плечами.

– Да, ну вас, – разочаровалась Даша.

– Ты чертей, на ночь глядя, не зови, – насторожилась Тоня.

– Ой! Тебе замуж за попа надо. Готовая попадья! – рассмеялась Даша. – И всё-таки в замок я прошвырнусь, завтра с утра. Кто со мной? Иль слабо?

– Самая ушибленная, да? – буркнула Катя.

– Так со мной, или? – повторила Даша.

– Признаться и сама собиралась, даа… думала, трухнете, – осторожно высказалась Катерина, полагая, что подруги не заметили замаскированного самолюбия.

– Ну-ну… вы дамы на винте, я ж погожу, – пробубнила Тоня, потирая нос.

– Думай-думай, тебе не привыкать. Только я мучаюсь, чем, ты, мерекаешь?

– Дашка! Опять издеваешься. Кать, скажи ей.

– И впрямь, Дашка, не тронь Тоньку. Лучше план давайте составим.

И три девичьи головки наметали стратегию, где цель – сокровища, задачи – безопасный способ проникновения в замок и заготовка снаряжения.

Никто из девиц не имел представления, что их ждёт, но именно это и стимулировало оптимизм. Они решили, что необходимо взять моток верёвки, мешок, лопату, спички со свечой и немного провианта. Даша, припомнив фильм о вампирах, предложила захватить связку чеснока и распятье. Тоня прошептала, что необходим половник, чем и насторожила подруг. После того как она пояснила, будто поварёшка прабабушки чудодейственная вещь, и что к их сведению собирается ещё выкрасть и подкову счастья у злющего деда, то получила предупреждение: тащить магический скарб будет сама. Тоня, выслушав насмешки, заметила, что не мешает выспаться. Согласившись с ней, приятельницы разошлись.

Когда рыжее и ещё холодное солнце коснулось горизонта, девушки собрались в запланированном месте. Бесшабашная молодость, окрылённая надеждой, довольно скоро подвигла подруг к месту назначения. Всю дорогу они весело смеялись, распевая незатейливые мотивчики. Замолчать заставило первое препятствие. Оно навело на потребность изобрести что-то вроде обряда посвящения в дело и девиза к нему.

– Ик пук, тру-ля-ля! – тут же пропела Катерина, предлагая, запальный гимн.

– Пойдёт, – в голос согласились остальные.

– Тогда и обрядец возведи, – предложила Даша.

Катя, прикрыв глаза, задумалась. Прошло минуты две, может меньше, но Тоне с Дашей не терпелось и они дёрнули её за рукав кофты.

– Быстро сорвали веток крапивы! – оживилась Катя. – Да не гоните дрожь. Хлестаться не заставлю: сама боюсь проклятущую.

Придуманное посвящение вложилось в короткие действия: маханием крапивой вокруг голов, с высказыванием клятвы верности делу и обещанием не бросать друг друга при любых обстоятельствах. Незатейливый обряд трактовался поспешностью: приятельницам не хотелось, что б кто-нибудь из досужих сельчан узрел их присутствие.

Первой наступила на мост Даша, решив, зажечь в девчатах смелость. В этом, словно кто помог ей: доски даже не скрипнули. Затем, зажав в зубах подкову отправилась Тоня, изрядно расшатав без того не надёжный проход пышной фигурой. Но как бы там, ни было, его предстояло пересечь и Кате. Ее рациональное мышление недолго спорило с беспечностью, поэтому, закрыв глаза, не держась за перила, двинулась на насмешливые выкрики подруг.