Александр Чиненков - Слово атамана Арапова

Очнулся султан далеко за полночь. Рядом суетились лекарь и его помощник, который разводил лекарства и подавал их своему учителю. Как только Танбал сел на подушках, лекарь выглянул на улицу, сделал знак рукой, и вскоре в шатер вошли с поклонами мурзы.

Султан, ничего не понявший поначалу, потом уразумел, что его подданные собрались на военный совет. Все они были намного старше его, некоторые уже седовласые и умудренные жизненным опытом, но приветствовали своего юного правителя с особым радушием. Затем все сели в круг. Высокий старик, которого остальные почитали как наставника султана, посмотрел на Танбала и сказал:

– Повелитель мой, я привел с собой тысячу воинов, готовых хоть сейчас в бой. Но с огорчением вижу, что ты болен. Скажи, сколько времени ты не сможешь вести нас к берегам Сакмары?

– Я рад тебя видеть, наставник. – Танбал приветливо, но вяло улыбнулся и перевел взгляд на лекаря. – В поход я давно готов. Да вот хворь странная овладела телом моим. Али, скажи почтенному Исмаил-беку о моем здравии.

– О повелитель, – начал издалека лекарь, – овладевший тобою недуг изучен многими великими врачевателями и носит название… Гм-м-м…

– Мне неинтересно, как называется недуг, – нетерпеливо перебил его Танбал. – Мне не терпится узнать, сколько времени потребуется на его лечение.

– Уже утром ты будешь здоров, весел и свеж. – Али церемонно поклонился и продолжил: – Я приготовил чудодейственный бальзам, который…

– Ты слышал? – Султан Танбал посмотрел на Исмаила и удовлетворенно потер ладони. – С рассветом выступаем!

Пока султан, вдохновясь, говорил, Исмаил-бек не мог оторвать от него глаз. Мужественная красота молодого лица, огонь, горевший в его глазах, звук мягкого голоса и поток вдохновенных слов туманили трезвый ум почтенного воина. Он понимал, что его воспитанник вполне сможет одержать победу над казаками, осевшими на берегах реки. Танбал заметно возмужал за минувший год и сделался настоящим воином и предводителем.

– К реке подойдем двумя колоннами, – продолжал Танбал. – Исмаил-бек истребит казаков, осевших на горе у реки, а я со второй половиной войска спущусь вниз и истреблю казаков, строящихся в лесу. Напав внезапно, мы быстро справимся с врагом и надолго отобьем желание селиться на моих землях.

Рука султана воинственно ухватилась за рукоять кинжала, торчавшего за поясом.

– Предать огню все, что успели построить неверные, женщин и детей в полон, а казаков… – Танбал стиснул зубы, на его лбу выступил холодный пот. – Головы казаков на пики.

Султан был вне себя. Каждая жилка его дрожала. Ему хотелось стереть с лица земли не только две группки казаков, против которых он готовил в поход целое войско, но и разбойный городок Яицк, из которого неугомонные казаки растекаются повсюду, сея раздор и ужас. Несколько раз Танбал провел рукой по влажному лбу, резко сел и принялся в раздражении грызть ноготь мизинца левой руки.

– Выслушай меня, повелитель. – Исмаил-бек склонил голову, продолжая наблюдать за взволнованным лицом Танбала. – Одно только слово! Я должен сказать…

– Говори, – кивнул султан и, справившись с волнением, приготовился слушать.

– Сегодня в мое сердце вонзился острый кинжал, и я хотел проклясть день, когда меня родила мать… – Хитрый вельможа сделал паузу и, прочтя на лице своего воспитанника полную заинтересованность, продолжил: – Мрак пал мне на глаза, камень – на сердце, я готов был заживо лечь в землю, как только моих ушей коснулась весть о гибели моего второго воспитанника и твоего младшего брата Касымбека. Однако незримая рука вырвала меня из объятий отчаяния и указала более правильный путь. И если бы на том пути стал родной брат мой Ибрагим, я убил бы его!

Лицо Танбала побледнело от напряжения. Слова Исмаил-бека тронули султана, хотя он терялся в догадках, пытаясь понять, куда клонит его бывший наставник.

– К походу следует подготовиться более тщательно. Казаки – воины искусные, и страх им неведом. Если мы придем к ним неподготовленными, то понесем немалые потери. Они не испугаются и не убегут при виде всей наши мощи, а встанут грудью на защиту и умрут до последнего, но…

– Что ты хочешь предложить мне, почтенный Исмаил-бек? – нахмурился Танбал. Он предвидел, что высказанный Исмаилом план, вне сомнений, будет безупречен. Старик, умудренный опытом боевых походов, знал толк в военном искусстве. Но этот план, скорее всего, будет рассчитан на длительную борьбу с казаками, и все произойдет не так, как хотелось бы ему, султану, – одним мощным натиском покончить со всеми раз и навсегда. Но Исмаил готовится говорить дальше, и придется его внимательно выслушать.

– Я предлагаю перекрыть реку ниже лесного поселения казаков и отрезать им путь к возможной помощи или отступлению. – Исмаил-бек на секунду задумался и продолжил: – Затем обложить оба поселения, лишив возможности промышлять охотой и рыбной ловлей. Затем незначительными набегами изматывать их силы. Как только голод сделает свое дело и лишит врагов способности сопротивляться, истребить их всех без больших потерь для нашего войска.

– Осада значительного урона казакам не принесет, а лишь затянет время, – возразил Танбал после нескольких минут раздумий. – Наших воинов достаточно, чтобы сокрушить казаков разом! Пусть они отчаянны и храбры, но число их слишком мало, чтобы нам попусту тратить время на осаду.

Высказавшись, султан посмотрел на угодливо кивающих мурз и, уже не сомневаясь в своей правоте, закончил:

– Выступаем сразу, как только привезут тело Касымбека и мы предадим его земле. Воины к походу готовы, и великий хан Хивы ждет от нас не осады, а быстрой победы!

– Я ждал столь мужественного ответа, – вздохнув, согласился Исмаил-бек. – Пришедшие со мною воины, посланные твоим старшим братом, пошли Аллах ему много лет жизни, тоже готовы к битве.

Поздно вечером, испив приготовленного лекарем бальзама, Танбал почувствовал прилив сил и вышел на улицу. Опираясь на пику, он долго смотрел в мигающую огнями костров степь. Лагерь спал, но султану почему-то не спалось. Хотелось поразмышлять о предстоящем походе и о свадьбе, которую предстоит сыграть, как только враг будет разбит. Красавица Юлдуз…

Перед Танбалом неожиданно появился Исмаил-бек. Старому воину, видимо, тоже не спалось душной ночью, или он специально выжидал выхода своего бывшего подопечного из шатра, так как очень хорошо знал привычки воспитанника и умело их использовал.

Пышная белая чалма, сам весь воплощенное достоинство – Исмаил-бек приблизился к правителю с чуть склоненной головой:

– Вассалам алейкум, достопочтенныйсултан! Путь доблести и славы начертан судьбою и открыт перед тобой.