Сергей Суханов - Тень Химавата

Вместе с ним над картой склонились стратеги [85] Стратег – 1) командующий родом войск; 2) главный городской военачальник. .

Полемарх [86] Полемарх – главный военачальник армии, у которого в подчинении находились стратеги. объяснял план атаки:

– Раджувула занял Пурушапуру. Оттуда до Шагайских гор рукой подать, так что он нас опередит, но не рискнет сразу двинуться к Капише. Я хорошо знаю старого лиса: не имея сведений о наших силах в долине Кубхи [87] Кубха – древнеиндийское название реки Кабул, протекающей по территории Афганистана и Пакистана, в античных источниках – река Кофен. , он предпочтет дерзкой атаке глухую оборону. Его армия на две трети состоит из индийцев. Ударить в лоб мы не сможем, потому что их больше. Они займут весь проход от Джамруда до Ляваргайского перевала. Силы неравны, но мы можем победить Раджувулу хитростью. Обойдем с тыла!

Хлопнув ладонью по столу, македонянин поднял глаза на членов военного совета. Те одобрительно загудели.

Он вернулся к карте.

– От Шагайского хребта Раджувула пойдет вверх по Хайберу. За горой Асураг начинается глубокое ущелье. Сразу он туда не сунется, пошлет разведчиков узнать, свободна ли дорога. К этому времени гоплиты Зенона должны выйти на высокогорное плато Лоарди. Когда саки встретят фалангу, будет уже поздно: я закрою ущелье.

Гермей водил пальцем по пергаменту.

– Пехота ударит с фронта – вот здесь, а конница атакует с тыла.

Стратеги закивали головами.

Убедившись, что маневр понятен, македонянин продолжил:

– Мы сейчас здесь, в долине Тирах. Фаланга двинется к Ляваргайскому перевалу. Конница свернет на юг, вот сюда, перейдет хребет Морга по перевалу Цоиобикандао и остановится у горы Зир-Сар.

Он сурово посмотрел на гиппарха [88] Гиппарх – командир конницы. Эрнака, бактрийца родом из Александрии Оксианской.

– Одну тарентину [89] Тарентина – отряд из тридцати всадников, часть илы. оставишь мне. За спину остальным сядут пращники и лучники. Катафракты помочь не смогут, они и так тяжелые. Смотрите в оба – конь с двумя седоками рискует сорваться в пропасть… Но я уверен: Аполлон Гекатебол будет нас хранить.

– Справимся, – спокойно ответил гиппарх. – Принесу ему в жертву дикого козла.

– Хорошо, – сухо сказал Гермей. – Отправь охотников прямо сейчас. Лопатку и внутренности отдашь гиероскопу [90] Гиероскоп – жрец, гадающий по внутренностям животного. для гадания.

Он снова склонился над картой.

– Дальше конница двинется по долине реки Хауры. От горы Гази-Сар свернет на север. Возле горы Асураг сделаем короткий привал. Потом пращники и лучники полезут на вершину, а конница поскачет к Хайберу, чтобы зайти в тыл Раджувуле.

Полемарх повернулся к командиру пращников Менелаю, греку из Капишы.

– Лучники переходят под твою команду. Займете позицию на северном склоне Асурага, там ширина ущелья не больше броска камня, а по бокам отвесные стены, так что это самое удобное место для внезапной атаки… Да ты и сам знаешь, ты ведь родом из этих мест. Ваша задача – повернуть слонов назад, когда начнется бой. Зажжешь костер, он послужит сигналом для фаланги. Лучники должны разъярить слонов, а пращники пусть ударят по корзинам. Бросайте огненные снаряды. Поражайте оголенные места – ноги, хобот, уши, глаза. В первую очередь убейте махаутов.

Затем положил руку на плечо иларха [91] Иларх – командир илы. Адусия, командира отряда наемников из малоазийской Карии.

– Вы должны отрезать и уничтожить заградительный отряд в хвосте колонны. Сделать это надо до атаки Менелая, иначе бегущие слоны растопчут вас. Пленных не брать, они будут только обузой. Копыта лошадей обмотать кожей… И никаких боевых кличей!

В глазах карийца зажглись недобрые огоньки: приказ полемарха не щадить пленных ему понравился.

Сделав паузу, Гермей сказал:

– Если услышите топот слонов, скорее уходите из ущелья. Хотя решать тебе.

Он поставил на карту тяжелый подсвечник.

– Я буду ждать отступающего Раджувулу вот здесь, у выхода из ущелья…

И снова обратился к бактрийцу.

– Эрнак, не отставай. Не дай сакам сомкнуться за моей спиной.

Наконец тепло посмотрел на стратега фалангистов, старого друга, вместе с которым вырос в Бактре.

– Зенон, у фаланги задача простая: смять передовые отряды копейщиков. И держаться до конца… Что делать туреофорам, перед боем объяснишь сам. Греков поставишь в переднюю и заднюю шеренги, бактрийцев – в середину. Сомкнутым строем атакуйте там, где это возможно. Перейдете на бег, когда в вас начнут бросать дротики. Главное – не оголять фланги, поэтому растянешь шеренги от края до края долины.

Глаза Зенона блеснули.

– Тактика Мильтиада при Марафоне!

– Именно! Когда подойдешь к ущелью, бей в барабаны, потому что флейты я не услышу… И еще раз – все должно пройти как по нотам.

Гермей ткнул пальцем в каждого военачальника поочередно.

– Налет Адусия, атака Зенона, удар Менелая. Тогда мы услышим самую упоительную музыку на свете: паническое бегство врага.

Он окинул взглядом стратегов.

– Все ясно?

Те ответили по-военному громко и четко.

– Хорошо, готовьтесь… Вы знаете, что даже малочисленный отряд опытных воинов в бою имеет преимущество перед толпой необученных рекрутов… К тому же мы, бактрийские эллины, выросли в суровых условиях и привыкли к трудностям, а эти… – тут он кивнул по направлению к Синдху, – хлипкие и трусливые, потому что круглый год нежатся на солнце. Вспомните, как Эвкратид с тремя сотнями телохранителей разбил шестидесятитысячное войско Деметрия, наполовину состоявшее из разного сброда.

Остаток дня Гермей разрешил ополченцам провести в праздности. Обычно дважды в день, утром и вечером, они упражнялись в искусстве рукопашного боя. Специально для этой цели обозные мулы тащили обрубки бревен и тяжелые плетеные щиты. Полемарх был уверен: только ежедневно воюя с колодой, новобранец может набить руку в приемах нападения и защиты.

С первыми лучами солнца войско Гермея выстроилось в походный порядок, после чего двинулось в сторону двух острых вершин, стерегущих Хайберский проход. Бактрийские конники показывали на них пальцем, называли псами Ямы, Адского Князя, почтительно бормотали молитвы.

Зенон приказал вестовым немедленно разжечь жертвенный костер у подножия сопок. Проходя мимо, бактрийцы упоенно вдыхали запах горящего мяса, с надеждой прислушивались к завываниям жрецов. Греки еще до начала марша принесли жертвы двенадцати олимпийским богам на походных алтарях, каждая фила – своему. Теперь они с пониманием поглядывали на боевых товарищей. Пусть вера разная, зато враг общий – саки.