Сергей Войтиков - Брестский мир и гибель Черноморского флота

27 (по другим данным – 28 [121]или 30 [122]) марта путем слияния ОЦВИК и Совета рабочих и солдатских депутатов был образован единый Совет депутатов армии, флота и рабочих (в июне 1917 г. переименован в Севастопольский Совет военных и рабочих депутатов [123]), в состав которого вошли 163 делегата: 55 рабочих, 87 солдат и матросов, 20 офицеров [124]. Исполнительным органом Совета депутатов армии, флота и рабочих стал Центральный исполнительный комитет (ЦИК) [125]. Большевик С. Г. Сапронов [126]вспоминал впоследствии: «На первом же заседании Совета различные партии начали оформляться во фракции и выставлять своих лидеров. Самой многочисленной была фракция эсеров, лидером которой был доктор С. О. Бируля [127]. Затем шли кадеты и меньшевики. Мы, большевики, тоже объявили себя фракцией во главе с лидером Каличем [128]. Заявление наше было встречено смехом: так нас было мало. Кроме Калича и меня во фракцию входили еще два большевика – Сюсюкалов [129]и Клепиков [130]. Но нас не смутили вражеские насмешки. Пусть предлагаемые нами резолюции не принимались Советом, зато они показывали массам, за что именно борются большевики. Наши лозунги с требованиями заключения мира, удаления буржуазии из правительства вызывали горячий отклик среди матросов, постоянно переполнявших галерку цирка, в котором заседал Совет» [131]. Как видим, место Горы французского революционного Конвента в Севастополе заняла Галерка его Совета. А. И. Калича – солдата из семьи безлошадного крестьянина Херсонской губернии, делегированного в Совет электротехнической ротой Севастопольского гарнизона, – В. К. Жуков признал «самой яркой фигурой этого времени» [132]среди большевиков Севастополя и Черноморского флота. Жуков констатировал, что именно новоиспеченный большевик Калич «первое время он являлся лидером фракции большевиков» [133].

При этом, несмотря на создание объединенного Совета, фактическую власть в Севастополе в значительной мере удалось удержать командованию Черноморского флота. Как указала работник Севастопольского Совета М. М. Заславская, «Совет военных и рабочих депутатов находился под чрезвычайно большим влиянием Колчака» [134]. Начальник Главного морского штаба доложил 1 апреля 1917 г. в Ставку Верховного главнокомандующего: «…происшедшие события до настоящего времени на боеготовности Черноморского флота не отразились; авторитет старших начальников и офицеров мало поколеблен, почему полагаю, что при надлежащих условиях общественной жизни Черноморский флот может считаться боеспособным» [135]. В 1920 г. сам А. В. Колчак показал на допросе в Иркутской ЧК: «…много способствовал известному порядку и лояльности, которую проявляли Советы депутатов в отношении меня и командования, начальник штаба ударной дивизии десанта, который готовился у меня – Верховский», который впоследствии был вызван Керенским в Москву и затем стал военным министром [136]. А. И. Верховский же в свою очередь записал в своем дневнике: «Центральный исполнительный комитет офицеров, солдат, матросов и рабочих» [137], как он назвал ЦИК Совета депутатов армии, флота и рабочих, был создан в Севастополе «в качестве буфера между массой и офицерством» [138]и работал «необычайно напряженно. Масса кипит и волнуется, стремясь сбросить с себя всякую узду, но система организаций, в которых выборные из этой самой массы играют видную роль, сдерживают ее, и это единственное, что ее сдерживает. […] В комитетах как бы происходит перевоспитание масс» [139]. А. И. Верховский, вполне в духе более поздних показаний А. В. Колчака, с гордостью писал в своем дневнике: «Тот факт, что у нас офицеры стали во главе движения, позволил нам добиться гораздо лучшего порядка, чем во всей остальной России» [140]. Впоследствии немецкий военный историк Г. Лорей признал в своей монографии, что Февральская революция, «несмотря на влияние на личный состав, не отразилась на боевой деятельности флота. Почти ежедневно русские эскадренные миноносцы и подводные лодки появлялись у Анатолийского побережья и топили каждое судно, попадавшееся им под руки. Перед Босфором постоянно оказывались новые мины, и ни одного дня нельзя было пропустить без траления» [141].

А. В. Колчак показал на допросе: «Рабочие также образовали у себя Совет рабочих депутатов, но этот Совет не сливался с Флотским комитетом и существовал независимо. Слияние произошло позже, примерно в мае месяце. Нужно сказать, что рабочие Севастопольского порта прямо заявили мне, что они будут поддерживать меня во всех военных работах, что они будут выполнять свои работы так же, как раньше, даже вначале заявили мне, что они не признают 8-часового рабочего дня и будут работать столько, сколько потребуется для военных надобностей флота. Такое заявление установило самое лучшее отношение с рабочими Севастопольского порта; во всех тех постановлениях, которые касались известных экономических вопросов, которые я мог своей властью разрешить, я всегда шел им навстречу» [142]. По свидетельству адмирала, обычно к нему «являлся Васильев [143]– председатель (товарищ председателя . – С.В. ) Совета рабочих депутатов Севастопольского порта, и мы с ним долго обсуждали эти вопросы. Некоторые я удовлетворял, другие направлял в дальнейшую инстанцию – Ставку [Верховного главнокомандующего] – и сообщал [Временному] правительству» [144].

В условиях 1917 г. часть комсостава Черноморского флота активно включилась в общественно-политическую деятельность. Возникла группа давления, которая оказала заметное влияние на политическую обстановку в начале Февральской революции. Немногочисленные офицеры приняли участие в работе партий и общественных движений. Комсостав активно участвовал в работе черноморских Советов и других выборных органов власти в 1917 г. Эти офицеры оказали значительное влияние на работу выборных учреждений весной – летом 1917 г., направляя её в конструктивное русло, используя легальные возможности этих органов для борьбы с анархией [145].

Весной 1917 г. офицеры оказали значительное влияние на деятельность комитетов, сохраняли возможность командования подчиненными. Участие их в работе указанных учреждений в большинстве случаев стало продолжением служебной деятельности. Правда, выборные органы постепенно расширяли сферу своей компетенции, неуклонно снижалось влияние офицеров. Была введена выборность комсостава. Характерным явлением в обстановке на Черноморском флоте стали конфликты между нижними чинами и командирами. Истоки этого явления можно найти как в предшествующей истории вооруженных сил (социальное неравенство офицера и матроса, грубость со стороны командного состава), так и в конкретной ситуации на флоте 1917 г.: борьба офицеров за сохранение дисциплины, конфликт командования с выборными органами, месть со стороны нижних чинов за ранее наложенные взыскания, подозрения в контрреволюционности и др. [146]