Олег Попцов - Жизнь вопреки

Раньше главной инновацией дойки коров была так называемая «ёлочка», куда заводили коров и доили вручную. Это можно было назвать полумеханизацией процесса – коровы выстраивались, и доярки по коридору, расположенному ниже, поочередно переходили от одной коровы к другой. Карусель же подразумевала переход на механическую дойку. По существу, эту технологию можно было бы назвать революцией в животноводстве. Изобрели карусель в Америке военные специалисты, которые были откомандированы из американского ВПК указом президента Америки с задачей модернизировать сельскохозяйственное производство в стране.

И ещё одна деталь, которую я отнёс бы к собственным открытиям. Мне казалось, что я разгадал и понял Хрущёва: нюанс – именно после поездки в Америку в Советском Союзе провели реформу партийной системы. Она преподносилась Хрущёвым как приближение партийного руководства страны к конкретике повседневной жизни. К ней было приурочено создание сельских и промышленных обкомов партии. Хрущёв, я бы сказал, был помешан на этой идее, переводя научно-исследовательские институты, занимающиеся проблемами растениеводства и животноводства, в сельскую местность. Такую передислокацию устраивали и в городах, когда профильные институты переводились в зону крупных промышленных городов и районов. Отчасти подобные перестановки имели право на обоснованность, но лишь отчасти. Но смысл разделения «монолита» партии заключался в другом. Побывав в Америке, Хрущёв, как я полагаю, заразился идеей двухпартийной системы «демократы и республиканцы», поочерёдно находившиеся у власти. Нечто подобное он хотел сотворить в Советском Союзе – Коммунистическая партия рабочего класса и Коммунистическая партия крестьянства. Нужна была и депутатская структура, и партийная, которые сконцентрируют своё внимание на проблемах развития села, сельского хозяйства и будут отстаивать их интересы на высших этажах власти. Возможно, моё предположение больше сродни мифу. Но я уверен, что нечто подобное в мыслях Хрущёва витало. Некая модель двухпартийной коммунистической системы.

Я уже упоминал, что изменения эти случились после поездки Хрущёва в США. После ухода Хрущёва в отставку воплощение идеи сошло на нет – партийная структура вновь стала единой. Равно как и косыгинские реформы относительно совнархозов. Они так и не стали «паровозами развития» и перестали существовать. Началась длительная эпоха брежневского поэтапного застоя.

Всякая политика, как и лидеры, творящие её, всегда суммарны. Оценка их деятельности только в негативных тонах ошибочна, как и только в положительных. Моё политическое прошлое, как и всякое прошлое, было школой жизни. В те далёкие времена я впервые оказался в сфере большой политики. Я довольно часто выезжал за рубеж – когда в составе делегаций, а иногда и возглавлял их.

В мою пору комсомол был на пике своей политической значимости. Этому способствовали и ударные стройки, БАМ, целина, и Всемирные фестивали молодёжи.

Сейчас, спустя много лет разглядывая карту Европы, я вдруг понял кое-что про те далёкие, но запоминающиеся годы. Теперь, когда мне за 80 лет, ясно осознал, что более 50 лет из них я прожил в государстве, которое называлось Советский Союз. Исключаем из них детство и юность – остаётся чуть более тридцати лет. За эти годы я побывал во всех без исключения странах Старого Света, плюс к этому – в Америке, Мексике, Кубе и Канаде. Где-то – в составе партийных делегаций, где-то – в составе делегации ЦК ВЛКСМ в качестве руководителя. Посмотришь на карту – и осознаёшь, что жизнь получилась интересной, а благодаря политике, которую постигал, – ещё и многомерной, сложной. Я видел, как строилась Берлинская стена, был свидетелем событий в Чехословакии и Венгрии. В Америке мы оказались в день и час совершения покушения на Джона Кеннеди. И как итог, хочется сказать: даже не верится, что это была моя жизнь!

Комсомол – это часть моей личной биографии, и часть очень важная. Хотя во временном исчислении это усреднённая цифра – чуть более 6 лет. Но их хватило на то, чтобы перевести стрелки на дороге моей жизни. Используя терминологию моей первой профессии, обозначим эту веху термином лесного хозяйства – «я вышел из леса», но другой дорогой и в другой мир. И имя ему – политика.

– Попцов у тебя?

Я сидел напротив.

– Нет, – ответил Павлов. – А что случилось?

– Ничего особенного. В связи с реорганизацией обкома и возвращения прежнего состояния единого обкома партии мы решили его перевести на партийную работу. Ему был сделан ряд предложений, и он отказался.

– Ну, Василий Сергеевич, ничего страшного, бывает.

– Ах, бывает… Ты знаешь, что он ответил?

– Нет.

– Ну так послушай! «Я пойду работать туда, где мои интересы пересекутся с интересами партии. В этом случае я буду наиболее полезен для партии». Ничего… Кого он из себя корчит? Вот такого сукина сына ты вырастил, товарищ Павлов.

– Василий Сергеевич, ваше беспокойство излишне. Мы уже наметили перевод товарища Попцова по тем же причинам в аппарат ЦК ВЛКСМ.

– Как в аппарат? А почему он нам об этом ничего не сказал?

– Потому что ничего не знал. Это решение было принято три дня тому назад.

– И на какую должность?

– Пока не определили, но, видимо, заместителем заведующего отделом.

– Ну и слава богу. В таком кресле по крайней мере не зазвездится.

На прощание ещё несколько матерных слов в мой адрес, и на этом разговор закончился. Павлов положил трубку и, посмотрев на меня, со вздохом произнёс:

– М-да, ничего не изменилось. Попцов, твой язык тебя не до Киева, а до тюрьмы доведёт. Ты понял?

– Понял.

– Ну и что нам теперь делать? Когда мы четыре месяца тому назад предложили тебе возглавить отдел сельской молодёжи, ты отказался, стал выпендриваться: «не хочу превращаться в чиновника».

– Но вы же сказали – заместитель заведующего отделом?

– Это я сказал, чтобы охладить Толстикова. Ты что, не слышал, как он орал? Ставить первого секретаря Ленинградского обкома комсомола на пост заместителя заведующего отделом – это попросту недопустимо. Да и фамилия этого человека – Олег Попцов, член ЦК ВЛКСМ – на слуху, заметная личность в комсомольском мире страны.

Вот так завершилась моя ленинградская комсомольская биография.

В итоге я стал первым заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК ВЛКСМ по вопросам СМИ. У ЦК ВЛКСМ было много своих изданий: журнал «Молодой коммунист», литературный журнал «Молодая гвардия», журналы «Смена», «Сельская молодёжь», «Техника молодёжи», журнал «Пионер» и газета «Пионерская правда». Ну и, конечно, «Комсомольская правда» издательства «Молодая гвардия», на базе которого печаталось большинство названных журналов миллионными тиражами. Я уже не говорю о республиканских областных и краевых комсомольских изданиях. Бесспорно, это был мощнейший идеологический ресурс, которым располагал комсомол, и этим ресурсом надо было управлять, так что проблем было сверхдостаточно.