Александр Чиненков - Сплетение судеб

– Микитой Караваевым.

– Чтой-то я не припомню эдакова.

– Да он не здешний, а с Лямбурга. Ещё, помню, Егорка Бочков сказывал, что этот Микита зараз девочку к нам в Яицк «погостить» отряжал.

«Никита Караваев! – обожгла мозг Баркова тревога. – Так и есть. Этим именем казаки называли проходимца Анжели! Неужто граф отпустил его? А быть может…»

– Куда он повёл девочку? – побледнев, спросил Барков, ненавидяще глядя на растерянную казачку.

– Вон туда, к реке, – указал малец, выглянув из-за матери и шмыгнув носом.

– Он один был?

– А я почём знаю, – ответил малец. – К нам в избу один заходил, а тама кто его знает.

Капитан развернулся и поспешил к калитке.

– Ты куды, Ярёмушка? – крикнула ему вслед Нюра.

– Девочку возвернуть, чтоб кара Господа на ваши бошки не обрушилась, – не оборачиваясь крикнул Барков, убыстряя шаг, и подумал: «Если настигну этого проклятого француза, то убью незамедлительно!»

Шум утих, и казаки с удивлением посмотрели на «юродивого».

– Чаво тебе тута надобно? – грубо спросил Егор Зотов.

Барков остановился и поклоном поприветствовал собравшихся.

– Хочу вот полюбопытствовать… не подходил ли к вам казак Никита Караваев?

Кое-кто ухмыльнулся, другие с недоумением смотрели на «юродивого». Ерофей Ружейников и Матвей Плотников поднялись, стараясь через головы казаков разглядеть странного пришельца.

– С ним должна быть девочка. Вот её я и ищу!

– С утра вроде юродивым был, а сейчас… – округлил глаза Зотов. – Сейчас он и на помешаного не походит?

– А может, он и беды на бошки наши зараз выдумал? – выкрикнул Борис Хвостов.

Казаки вновь загудели, как встревоженный улей, горячо обсуждая странность поведения пришлого «юродивого».

– А может, он комендантом к нам подослан? – послышались недоброжелательные выкрики.

Барков уставился на них и с усмешкой сказал:

– Подсобите мне девочку сыскать, казаки? А когда я калякал с вами давеча у атамановой избы, то не в себе был. Не взыщите уж. Эдакое, быват, на меня находит!

Зотов помрачнел.

– Ты на государя нашего хулу возводил и непотребности высказывал!

– Так то в помутнении пребывал я… уж не взыщите!

– И впрямь всё запамятовал, что язык твой пёсий молол?

Барков улыбнулся. Эта улыбка окончательно «огорчила» казаков.

– Может, камень на шею, да в Яик его? – предложил выкриком Борис Хвостов.

Страсти разгорелись с удвоенной силой. Барков стоял, потупив глаза. А сторонников Зотова и Хвостова становилось всё больше; те, кто колебался, примкнули к большинству, и в конце концов Матвею Плотникову пришлось махнуть рукой и сердито проворчать:

– Видать, придётся и мне согласие дать.

Все охотно согласились с ним. Казаки повернулись к Баркову, на которого пристально смотрел Зотов.

На губах капитана мелькнула еле заметная улыбка. И вдруг… Он вздрогнул.

– Ратуйте, казаки! – выкрикнул Барков с безумным видом, тыча пальцем куда-то в верховья реки. – Вон, глядите, слуги Сатаны уже скачут. Падайте ниц, безумцы! Чего стоите? Они скачут за вашими душами!

Вдоль реки скакал отряд всадников. Казаки увидели, как «юродивый» подбежал к реке и зачерпнул воду пригоршней.

– Вот и всё! – выкрикнул он. – Бегите кто куда, покуда ещё не поздно!

– Что это с ним? – глядя на умывающегося «юродивого», спросил Ружейников у Матвея Плотникова, который, прикрыв глаза, наблюдал за приближающимися всадниками.

– Сам уразуметь не могу, – ответил тот.

– Может, дозорные? – предположил Зотов, вставая рядом.

– Уж шибко много их, – нахмурился Плотников.

– А может, хан кыргызский уезжат? – предположил кто-то.

– Не хан это, – сказал Борис Хвостов. – И барабаны не бьют, и Нурали не этой тропой, а дорогою в обрат поедет…

Воспользовавшись ситуацией, когда внимание казаков было отвлечено наблюдением за приближающимся отрядом, Барков поспешил прочь от поляны. Он уже понял, что казаки не видели Анжели и девочку, и следовало уносить побыстрее ноги.

– А ну стой! – услышал он окрик, но не остановился, а побежал.

Сзади послышались крики. Грянул выстрел, пуля ударила в землю рядом. Барков громко захохотал.

– Счастливо оставаться, увальни толстопятые! Поберегите порох! И в другой раз цельтесь лучше!

И точно сквозь землю провалился.

Притихшие в ожидании «гостей» казаки тревожно разглядывали всадников. И вдруг… Вверх полетели шапки, и толпа казаков разразилась громкими криками. Так они приветствовали своих земляков, нежданно-негаданно возвратившихся из сибирской ссылки.

Конный отряд, приближаясь, перешёл с галопа на рысь. По команде скакавшего впереди верхового всадники сорвали с голов шапки и подбросили их вверх.

– Дык это ж Ванька Кирпичников! – крикнул Матвей Плотников, громко вдарив ладонями друг о друга. – Дж это же нашенские из Сибири вертаются, только поглядите!

– Ванька возвернулся с казаками! Знать, Господь ещё не отрёкся от Яицка, как брехал энтот «юродивый»! – орал, не жалея связок, Зотов. Лицо его, обычно угрюмое и недовольное, необычайно оживилось. Глаза горели отвагой. Его голос заглушал шум и крики остальных.

Всадники спешились и тут же попали в объятия ликующих казаков.

– Ты ли это, Ивашка?! – обнимая Кирпичникова, кричал восторженно Матвей Плотников. – А я уж не чаял более с тобою свидеться!

– Ничего, Господь иной путь нам определил! – улыбаясь, говорил тот. – А я вот на вас глянуть прискакал. Да, ещё привет вам привёз!

– Привет? От кого ж?

– От самого государя ампиратора! Поджидает он вас, браты! А вы, как погляжу, зараз не шибко торопитесь!

На берегу Яика, напротив крепости выстроилось войско Пугачёва. Из-за крепостного частокола выглядывали защитники, следя за всем, что происходит. Среди солдат, готовящихся больше к смерти, чем к сопротивлению, находился и комендант Нижне-Озёрной крепости – майор Харлов.

Перед казачьим войском стоял сам Пугачёв, а рядом с ним полковники и советники из его «свиты».

– Браты! – крикнул «государь» растроганным голосом. – Вот ещё одна твердыня встала на нашем пути! Но нутро у неё гнилое. Все казаки из крепости уже к нам перетекли. А те, кто за стенами остался, – знать не желают под мои знамёна идти! Господь им судья. Знать, жить не хотят, вороги! Сейчас мы сильны, потому что стоим за дело правое!

Пугачёв снял шапку и, подняв глаза к небу, сказал:

– Господь! Ты зришь нас, стоявших здесь! Ты ведашь, что не со зла мы тут стоим, и пришли мы не зло сотворять, а добро выручать! Пошли нам благословенье своё, Господи!

– Государь, – сказал Андрей Овчинников, – не изволь беспокоиться. Ещё к полудню мы эту крепостицу по брёвнышкам разнесём! А сейчас порадуем коменданта Харлова сурпризом!