Константин Пензев - Золотая Орда. Царь Батый

Завоевание может не сопровождаться оккупацией, тогда оно имеет вид набега, т. е. кратковременного вторжения, внезапного занятия, опустошения какой-нибудь территории (согласно cл. Ушакова). Набеги характерны для кочевников, а так же, к примеру, для диких обезьян. Здесь я вовсе не думаю шутить, обезьяны иногда действительно объединяются в стаи и совершают рейды на сады или посевы и сильно их опустошают.

К примеру, не так давно в Кении, недалеко от города Кикую, жители деревни Начу оказались жертвой диких приматов. Практически каждую ночь перед рассветом, около 300 обезьян стали совершать набеги на посевы маиса, картофеля и бобов. Дело в том, что обязанность следить за посевами является здесь делом женщин, однако обезьяны их не боялись, а самые наглые из зверей даже нападали на охранниц и гоняли их по полям. Следует отметить, что мужчин приматы остерегались. Пытаясь обмануть обезьян, жительницы Начу переодевались в мужские наряды, но обезьяны, как это ни удивительно, видели разницу и не убегали, более того, они взялись совершать в отношении женщин неприличные действия. Например, хватали себя за грудь и жестикулировали, показывая пальцами на интимные места. Смирившись с тем, что отпугнуть непрошеных гостей им не удастся, жители Начу решили собирать урожай раньше времени. Однако эти действия разозлили обезьян и те стали врываться в дома и воровать продукты из амбаров.

Примеров, подобных вышеприведенному можно привести множество. В некоторых районах Азии стаи приматов представляют собой весьма серьезную угрозу для хозяйственной деятельности людей. Кроме того, что обезьяньи коллективы совершают набеги на человеческие сельскохозяйственные угодья, они нападают также и на соседей-обезьян, пытаясь отбить у тех самок и расширить ареал своего обитания.

Впрочем, мы несколько отвлеклись.

Что касается набегов кочевников, которые по уверениям исторической науки являлись настоящим проклятием Древней Руси, то они для населения средневековых русских княжеств, конечно же, были много опаснее нападений разбушевавшихся низших приматов, хотя схематично их действия мало чем отличались от происков бабуинов.

По подсчету П. В. Голубовского, в период с 1061 г. по 1210 г., произошло 46 набегов, совершенных половцами самостоятельно, «без княжеских приглашений». Из них на долю Переяславского княжества приходится 19, на Поросье – 12, Киевскую область – 4, на Северскую область – 7, на Рязань – 4 [5] Голубовский П. Печенеги, торки, половцы до нашествия татар. Киев, 1884 с. 83. . За это же время половецкие отряды 34 раза принимали участие в междоусобных войнах русских князей. Таким образом, сложно сказать, что вредило русским княжествам более всего, набеги кочевников или же княжеские междоусобицы. Тем более что, при наличии согласованной воли князей, половцы терпели гораздо бо́льшие потери от нападений русских дружин, а после боевых действий 1103–1116 гг. угроза из степи оказалась сведена к минимуму. Вновь эта угроза проявила себя со 2-й половины XII века, т. е. с началом периода княжеских распрей.

Половецкие набеги, как правило, были скоротечны и затрагивали, в основном, русские княжества пограничные со степью. Владимиро-Суздальскую Русь, а тем более Новгород, они не беспокоили. Обязательно следует отметить, что половцы ходили в набеги летом, тогда как русичи предпочитали нападать на вежи кочевников именно зимой. На то существовали свои причины.

По словам видного номадиста С. А. Плетневой: «Зимой кочевники были, как правило, ослаблены, заняты поисками наиболее удобных пастбищ, а если зима была суровой, то просто спасением скота от голодной смерти. И сами они, и их кони зимой нередко голодали и, во всяком случае, не были способны к решительным действиям. Надо сказать, что это обстоятельство отлично было известно на Руси: обычно русские отправлялись в степь за полоном и в последующие годы зимой (иногда подчеркивается, что зима была „лютой“) или ранней весной, когда половцы еще не оправились от тяжелой зимы и, главное, не могли быстро маневрировать по степи из-за весеннего отела скота. Характерно, что и половцы при нападениях на русские земли всегда учитывали время наибольшей занятости населения княжеств полевыми работами и приходили на Русь летом (иногда по три раза за сезон!) или же, пользуясь бедственной засухой, почти беспрепятственно грабили русские пограничные села и городки» [6] Плетнева С. А. Половцы. – М., 1990 с. 114. .

Для защиты южных рубежей от нападений кочевников русские князья привлекали на службу различные группы кочевых же народностей известных под общим наименованием «черных клобуков», как-то: торков, берендеев, турпеев и др., которым предоставляли для заселения территории в Поросье, Верхнем Побужье, по левой стороне Днепра и т. д. Летописи сообщают о сражениях служилых «черных клобуков» с «дикими» половцами в 1125, 1151, 1155, 1161, 1162, 1171, 1173, 1174, 1190 гг. [7] Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. – М., 1967 с. 56. Естественно, что служилым кочевникам выделялась определенная материальная помощь и поддержка. Для защиты от набегов из Половецкой степи русские князья также строили пограничные крепости. Активно занимались данным строительством Владимир Мономах, Владимир Святославич, Ярослав Мудрый. Такие города как Изяславль, Колодяжин и др. изначально создавались как пограничные крепости, заполняемые специальным контингентом, т. е. военными поселенцами, которые обычно занимались хозяйственной деятельностью, но имели наготове боевых коней и все необходимое снаряжение и вооружение.

Целью набегов кочевников южнорусских степей являлся захват пленных и имущества, «осаждать и штурмовать укрепления они не умели» [8] Раппопорт П. А. Древние русские крепости. М., 1965 (WWW). .

Следует признать, что угроза, которую являли собой кочевники для Русских княжеств, не представляется значительной. Во-первых, как утверждает чл. – корр. АН СССР В. Т. Пашуто, размеры территории, страдавшей от половецких набегов, были сравнительно невелики [9] Пашуто В. Т. «Древнерусское государство и его международное значение». М., 1965, с. 98. и представляли собой довольно узкую пограничную полосу. Во-вторых, по словам проф. В. В. Каргалова, половцы являлись не завоевателями, а беспокойными соседями, «которые ранили Русь набегами, но не могли и думать о том, чтобы нанести ей смертельный удар» [10] Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. М., 1967 с. 57. .

Необходимо понимать также и обычную, повседневную обстановку жизни того периода. Дело в том, что «столкновения между войсками отдельных феодалов были в ту пору повседневным, обычным явлением. Опасность грозила населению сел и городов не только во время вторжения иноземных войск, но и когда никакой „официальной“ войны не было, при этом не только в пограничных районах, но и в центральных частях страны. Военные действия тогда редко имели широкие масштабы; в них, как правило, участвовали очень небольшие армии, но зато эти военные действия происходили почти непрерывно, и жизнь мирного населения постоянно была под угрозой» [11] Раппопорт П. А. Древние русские крепости. М., 1965. (WWW). .