Уилбур Смит - Чародей

– Есть ли здесь кто-нибудь из тех, что были с тобой в тот день? – спросил теперь Таита.

– Только Самос, но он ждал с колесницами в вади, когда на нас напали, – ответил Гил.

– Я хочу, чтобы ты указал мне точное место, отвел туда, где был бой, – сказал ему Таита.

Гил пожал плечами.

– Там не было никакого боя, только перестрелка. Там не на что будет смотреть. Это бесплодное место. Однако я выполню приказ могущественного Мага.

Отряд поднялся на колесницы и колонной съехал по крутому склону вади. Сотни лет здесь не проливалось ни капли дождя, и ветер пустыни уже стер следы колесниц фараона, которые до сих пор были хорошо видны на равнине. Когда они достигли дна вади, Таита упорно держался этих следов, его колесница катила по глубоким колеям, которые оставили колесницы Тамоса.

Они были готовы к засаде гиксосов и наблюдали за обоими берегами вади, но видели лишь пустые скалы, дрожащие в жарком мареве, и никаких признаков врага.

– Вон сторожевая башня. – Гил указал вперед, и Таита увидел расплывшийся силуэт, пьяно склонившийся на фоне чистого бледно-синего неба.

Они пронеслись вдоль очередного изгиба речного русла, и даже с двухсот шагов Таита смог разглядеть участок дна, изъезженный колесницами войска фараона там, где они остановились и развернулись и где много людей спускались и вновь садились на колесницы на мягком песке дна вади. Таита дал сигнал своему маленькому отряду сбавить ход, и они поехали медленно.

– Здесь фараон спешился, и мы с господином Нагом пошли разведать лагерь Апепи, – указал Гил через передний щит колесницы.

Таита остановил колесницу и дал сигнал, чтобы другие тоже остановились.

– Ждите меня здесь, – приказал он сержанту следующей колесницы, затем повернулся к Гилу. – Пойдем со мной. Покажи мне поле боя.

Гил пошел впереди по неровной тропе. Сначала он шел медленно, из уважения к старику, но скоро понял, что Таита идет с ним шаг в шаг, и пошел быстрее. Чем выше они поднимались, тем больше был наклон и неровнее тропа. Даже Гил дышал тяжело, когда наконец они достигли завала из больших валунов на полпути вверх, почти перекрывавшего тропу.

– Я дошел только досюда, – объяснил Гил.

– Так где же пал фараон? – Таита оглядел крутой, но открытый склон. – Где скрывался гиксосский отряд? Откуда была пущена смертельная стрела?

– Не могу сказать, господин. – Гил покачал головой. – Мне и остальным солдатам приказали ждать здесь, в то время как господин Наг пошел вперед за завал из валунов.

– Где был фараон? Пошел вперед с Нагом?

– Нет. Не сразу. Царь ждал вместе с нами. Господин Наг услышал что-то впереди, пошел разведать и скрылся из наших глаз.

– Не понимаю. В каком месте на вас напали?

– Мы ждали здесь. Я видел, что фараон теряет терпение. Через некоторое время господин Наг свистнул из-за камней. Фараон вскочил. «Вперед, парни!» – сказал он нам и пошел вверх по тропинке.

– Ты шел сразу за ним?

– Нет, в конце колонны.

– Ты видел, что случилось потом?

– Фараон исчез за валунами. Потом раздались крики и звуки боя. Я слышал голоса гиксосов и удары стрел и копий о камни. Я побежал вперед, но тропинка была заполнена нашими солдатами, которые пытались обойти валуны, чтобы вступить в бой.

Гил побежал вперед, чтобы показать ему, как сузилась тропинка, и обогнул самый высокий валун.

– Я дошел досюда. Затем господин Наг закричал, что фараон упал. Солдаты впереди меня повернули и вдруг вытащили царя туда, где я стоял. Думаю, он был мертв уже тогда.

– Как близко были гиксосы? Сколько их было? Это была конница или пехота? Вы узнали их отряды? – спросил Таита. Все гиксосы носили пять определенных регалий, которые египетские отряды знали хорошо.

– Они были очень близко, – ответил ему Гил, – и их было много. По меньшей мере отряд.

– Какое именно войско? – настаивал Таита. – Вы подобрали их перья?

Впервые Гил растерялся и слегка смутился.

– Мой господин, я почти не видел врага. Они были там за камнями.

– Тогда откуда ты знаешь, сколько их было? – Таита глядел на него нахмурившись.

– Господин Наг кричал… – Гил замолчал и опустил глаза.

– Кто-нибудь кроме Нага видел врага?

– Не знаю, благородный Маг. Поймите, господин Наг приказал нам отступать вниз по тропе к колесницам. Мы видели, что царь смертельно ранен, вероятно уже мертв. И пали духом.

– Должно быть, вы обсуждали это впоследствии с товарищами. Кто-нибудь из них говорил тебе, что сражался с врагом? Что поразил кого-либо из гиксосов стрелой или копьем?

Гил с сомнением покачал головой.

– Не помню. Нет, мне про такое неизвестно.

– Кроме царя, был ли кто-то еще ранен?

– Никто.

– Почему ты не сказал этого совету? Почему не сказал им, что вы не видели врага? – Теперь Таита сердился.

– Господин Наг приказал нам отвечать на вопросы просто и не занимать попусту время совета праздным хвастовством и длинными рассказами о своем участии в бое. – Гил в замешательстве ссутулился. – Я думаю, никто из нас не хотел признаться, что мы бежали без боя.

– Не вини себя, Гил. Ты выполнял приказ, – сказал ему Таита более дружелюбно. – А сейчас влезь на скалу, туда, и гляди в оба. Мы все-таки в глубине гиксосской территории. Я не задержусь надолго.

Таита медленно отправился вперед и обошел вокруг валуна, перекрывающего тропинку. Он остановился и осмотрел землю впереди. Отсюда он мог разглядеть только вершину разрушенной сторожевой башни. Тропинка виляя поднималась к ней. Затем она исчезала за гребнем склона, довольно открытого, где было мало места для гиксосской засады, лишь несколько каменных глыб и опаленных солнцем терновых деревьев. Затем он вспомнил, что это случилось ночью. Но что-то тревожило его. Таита ощущал неопределенное присутствие зла, как будто за ним следила мощная злая сила.

Это ощущение так усилилось, что он замер в солнечном свете и закрыл глаза. Он открыл свои ум и душу, превратившись в сухую губку, чтобы впитать любое влияние из окружающего воздуха. Почти сразу это чувство еще усилилось: здесь случилось страшное, но средоточие зла было где-то впереди, неподалеку. Он открыл глаза и медленно пошел туда. Он не замечал ничего, кроме опаленного солнцем камня и терновника, но слышал в горячем воздухе запах зла, слабый, но отвратительный, подобный дыханию питающегося падалью дикого животного.

Он остановился и принюхался, точно охотничий пес, и воздух немедленно стал сухим и пыльным, но чистым. Это доказало Таите, что неуловимое зловоние было чем-то вне законов природы. Он улавливал слабое эхо зла, совершенного в этом месте, но, когда попробовал точно определить его, оно исчезло. Таита шагнул вперед, затем еще, и снова на него повеяло отвратительным зловонием. Еще шаг, и к запаху присоединилось чувство великого горя, как если бы он потерял что-то бесконечно ценное, невосполнимое.