Ольга Исаева - Таро Валуа. Тайна двух королей

На Жакмена из тьмы смотрели различные образы, которые были начерчены золой и кровью.

Самый большой был образ дьявола, в чёрном капюшоне, с мерцающими глазами. Рядом стояла Смерть, виднелась виселица, на которой достаточно веселый паренёк держал мешки, скорее всего, с золотом. Разрушенный замок был левее.

Но больше пугало то, как были выполнены эти настенные зарисовки. Казалось, безумец не мог остановиться во время выполнения рисунков на стене, и чтобы не останавливаться, дорисовывал их кровью.

Образы представляли собой картины, находящиеся на небольшом отдалении друг от друга.

Кое-как Жакмен разжег свечу и стал рассматривать эти записки сумасшедшего. То, что эти рисунки на стене выполнил сумасшедший король, не вызывало у него ни малейшего сомнения.

Жакмен медленно исследовал пространство комнаты. Картинки на стене были разные. Вот пара нежных влюблённых, вот звездочёт с Луной, вот женщина ломает колонну… Как связаны они с собой? Что этим хотел сказать автор?

Жакмен вспомнил, что уже видел, как начинающий у него подмастерьем один художник впадал во время работы в состояние, близкое к помешательству. Тот парень также писал, пока краски не разъедали кожу на его пальцах. После того, как он заканчивал работу, он приходил в себя. Тот взгляд подмастерья был один в один, как взгляд сумасшедшего короля. В нем читались полнейшая растерянность, кротость, страх за содеянное. В то время, когда писал, казалось это был сущий дьявол, даже голос менялся у того паренька. Он проработал совсем недолго, а потом просто куда-то пропал.

И тут Жакмена осенило! Спасение! Надежда есть! Он схватил золу со стола и стал делать наброски, чтобы поскорее покинуть это страшное место, от которого так и веяло смертью, безысходностью и могильником.

Париж, мастерская Жакмена Грингонье.

Февраль, 1393 год

Жакмен Грингонье лихорадочно срисовывал сюжеты со стены.

Практически все ему было видно и понятно, и 21 лист был заполнен рисунками.

Единственное изображение, которое ему было не совсем понятно, находилось практически под потолком. Жакмен даже не понимал, то ли это изображение, то ли это причудливая игра тени и света. Если это действительно был рисунок, то он находился на такой высоте, на которую невозможно было забраться без стремянки или без лавки. Жакмен попробовал сдвинуть лавку снова, и тут увидел, что она прикована к полу. На лавке видны были следы, словно кто-то металлическими крюками царапал по ним. Присмотревшись повнимательнее, он увидел, что из царапин вырисовывается надпись ( дурак).

Все это место было ему непонятно, неприятно, он отдал бы почти все, чтобы быстрее оказаться вне этих стен.

Оставив попытки понять, изображение ли это, или же уже галлюцинации, Жакмен стал искать ступеньки лестницы, по которой он скатился вниз. Выемка в стене обнаружилась, пальцы Жакмена стали жадно нащупывать ступени, он был достаточно стройный и сильный, всего пара движений – и вот он уже полз по лестнице вверх по направлению к металлическим решеткам.

У стражи было тихо, слышался тоненький звук посапывания. Жакмен стал колотить в решётку:

– Стража! Стража! Открывай! Зови слугу! Я сделал наброски, я готов приступить к работе! У меня не так много времени!

Страж от неожиданности пополз по стенке и даже присел:

– Так ты жив! Как же ты обошёлся неделю без еды? Когда ты заорал, мы думали, ты умер!

– Неделю? Ты путаешь меня! Меня засунули сюда вчера!

– Ты Жакмен Грингонье?

– Да, все верно!

– Поздравляю! Ты тут уже неделю. Сегодня вечером мы планировали спускаться за твоим трупом.

Огромная решетка поплыла в сторону и замерла на середине.

Страж боязливо спросил:

– А ты точно выходишь один?

– А я что, был там не один?!

– Разное рассказывают. Выходи. Помни про глаза. За рассказы я сам вырву из твоей глотки ещё и язык. Зайди за темпурой, тушью и бумагой. Возьмешь, сколько нужно. Красная дверь у выхода.

Жакмен, казалось, понимает и знает все коридоры замка наизусть. Без труда он нашёл необходимую дверь. Там его уже ожидали тяжелые свертки с дорогой темпурой, красками, тушью, и листами невероятной бумаги.

Выйдя из двери, он наткнулся на зеркало. На него смотрел совершенно седой безумный старик, похудевший на четверть его веса.

Жакмен посмотрел незнакомцу в зеркале в глаза и твёрдо решил – он выживет, он не сдастся. Он знает путь спасения!

Через 10 минут он уже вбежал в свою мастерскую.

Подмастерья не узнали Жакмена, приняли его за попрошайку и хотели уже выгнать, но он ловко подскочил к столам, смел с них все, от витражной мозайки до портрета герцога Орлеанского и загрузил тушью, бумагой, темпурой. Совершенно непонятно, как он это донёс. Совершенно непонятно, где был их хозяин, что с ним произошло. Но все чувствовали, вчерашняя безмятежность и любимая работа сегодня стала недоступной роскошью.

Жакмен побросал все на стол, подбежал к молодому парню по имени Оливье, взял его за грудки и стал трясти.

– Где он?! Ты знаешь? Где мне его найти?! Я хочу жить, я хочу жить!

– Да кого же, Мастер! Что произошло?!

– Мне. Нужен. Тот. Сумасшедший. Парень.

Оливье сразу понял, речь о Гийоме. Вот уж действительно, кого он не хотел вспоминать, его работа нагоняла жути.

– Мастер, я слышал, он расписывает свод где-то на севере города.

Жакмен ещё крепче вцепился в подмастерье и почти прорычал:

– Отведешь меня к нему. Сейчас же. Вопрос жизни и смерти. Всем остальным по домам до начала следующего месяца.

Через мгновение они уже оказались на улице и резво понеслись к северной части Парижа.

Чутьё на уровне звериного инстинкта привело Жакмен и Оливье в нужный собор.

Гийом сидел на козлах, и, казалось, спиной почувствовал приближение мастера.

Не успел Жакмен открыть рот, как Гийом не поворачиваясь, ответил:

– Я готов. Они снились мне уже год. Материалы готовы?

Жакмен был страшно удивлен, откуда Гийом уже все знает, но решил отложить выяснение подробностей , сначала нужно выполнить заказ.

– Гийом, все готово, все ждёт тебя. Я хорошо заплачу за эту работу. У тебя будут любые материалы. У нас не так много времени.

Гийом, слезая со сколоченных наспех досок, горько усмехнулся:

– Не так много времени? Ты всерьёз думаешь, что это оставит нас живыми?

Жакмен слышал этот вопрос внутри себя, его нашептывало сердце, и он умолял сердце замолчать. Вера в Божьи законы и справедливость взяли верх, и Жакмен решил, что судьба его просто проверяет, но никак не может его лишить всего.

– Мы должны в это верить. Мы должны пробовать. Иначе зачем ты идёшь со мной?

– Мастер, я иду не за тобой. Я иду своей судьбой. Сегодня судьба будет вершиться в твоей мастерской. Отвори мне дверь и дай материал. Через 7 дней придешь за своей работой.