Генри Райдер Хаггард - Перстень царицы Савской (сборник)

– Что-то вроде Гибралтара в Испании, – заметил Оливер.

– Да, с той лишь разницей, что абати, которые пока удерживают в своих руках африканский Гибралтар, вырождаются, а фанги, соответствующие испанцам, здоровы, сильны и многочисленны.

– Что же дальше? – спросил профессор.

– Ничего особенного. Я пытался убедить абати организовать экспедицию и спасти моего сына, но они рассмеялись мне в лицо. Мало-помалу я пришел к убеждению, что среди них есть только одно существо, действительно обладающее человеческим достоинством, – их наследственная правительница, носившая громогласные титулы Вальда Нагаста, что значит «дочь царей», и Такла Варда, то есть «бутон розы», – красивая и одаренная молодая женщина по имени Македа.

– Имя одной из первых известных нам цариц Савских, – пробормотал Хиггс, – другую звали Балкис.

– Мне удалось встретиться с ней под предлогом, что я буду лечить ее, – иначе меня ни за что не допустили бы до нее, такой у них чертов этикет, – и мы долго проговорили с ней. Она сказала, что идол фангов имеет вид сфинкса, вернее, я вывел это из ее слов, потому как сам никогда его не видел.

– Что? – воскликнул Хиггс. – Сфинкс в северной части Центральной Африки? Хотя отчего ему не быть там? Говорят, первые фараоны имели связи с этой частью страны и даже будто бы они оттуда и происходили. Так писал, в частности, Макризи [1] Аль-Макризи Таки-ад-дин Ахмед ибн Али (1364–1442) – представитель египетской историографии периода мамлюков; его главный труд «Хитат» содержит разнообразные сведения по истории и географии Египта и сопредельных стран, биографии эмиров и других знаменитых людей. – Здесь и далее примеч. перев. , вероятно, основываясь на местных легендах. Полагаю, у этого идола баранья голова?

– Правительница сказала мне, – продолжал я, – что у них бытует предание, будто, когда этого сфинкса или бога, у которого, кстати, не баранья, а львиная голова, и которого зовут Хармак…

– Хармак? – снова перебил меня Хиггс. – Это одно из имен сфинкса – Хармакис, бог зари.

– …когда этого бога, – повторил я, – уничтожат, племя фангов, чьи предки сделали его, должно будет удалиться из этих мест, перейдя через большую реку, протекающую к югу от них. Я сейчас не помню названия реки, но полагаю, что это один из притоков Нила.

Я признался царице, что, по-моему, при создавшихся условиях целесообразнее всего для ее народа постараться уничтожить идола. Македа засмеялась и ответила, что это невозможно, ведь идол размером с небольшую гору. Еще она прибавила, что абати давно растеряли отвагу и предприимчивость; они хотят довольствоваться спокойной размеренной жизнью в плодородной, окруженной горами долине, развлекая себя легендами о былом величии своего народа и конкурируя из-за чинов и титулов, пока не настанет день Страшного Суда.

Я спросил, довольна ли она таким положением, и она ответила: «Разумеется, нет», – но что она могла сделать, чтобы возродить свой народ, она, слабая женщина, последнее звено бесчисленной цепи правителей? «Избавьте меня от фангов, – добавила она с волнением, – и я дам вам такую награду, о которой вы и не мечтали. Древний пещерный город неподалеку отсюда полон богатств, которые собраны его прежними властителями еще задолго до нашего прихода в Мур. Нам эти сокровища не нужны, ибо мы ни с кем не торгуем, но я слышала, что другие народы дорого ценят золото».

«Мне не надо золота, – ответил я, – я должен освободить и забрать своего сына, который сейчас в плену у фангов».

«В таком случае начните с того, что поможет нам уничтожить идола фангов. Разве нет таких способов?»

«Такие способы и средства найдутся», – заверил я ее и попытался объяснить ей свойства динамита и других еще более сильных взрывчатых веществ.

«Возвращайтесь к себе на родину, – воскликнула она, – привезите это вещество и двух-трех человек, которые умеют с ним обращаться, и я подарю вам все богатства Мура. Только так вы добьетесь моей помощи в деле освобождения вашего сына».

– Чем же все это кончилось? – спросил капитан Орм.

– Они дали мне золота и провожатых с верблюдами, которых в буквальном смысле спустили по тайной тропинке в горах, чтобы избежать встречи с фангами, поскольку абати ужасно боятся их. Вместе с этим отрядом я пересек пустыню и благополучно добрался до Асуана. Путешествие продолжалось много недель. В Асуане я простился со своими спутниками – с тех пор прошло около двух месяцев, – и они остались там ожидать моего возвращения. В Англию я прибыл сегодня утром, узнал, что вы, профессор, живы и здоровы, получил ваш адрес и немедленно явился к вам.

– С какой целью? Что конкретно я могу сделать для вас? – спросил Хиггс.

– Я пришел к вам, мистер Хиггс, потому что знаю ваш глубокий интерес к древностям и готов предоставить вам случай не только разбогатеть, но и прославиться в качестве ученого, открывшего самые замечательные памятники старины, какие только существуют в мире.

– А также превосходный случай сложить там голову, – проворчал Хиггс.

– Что касается вашей помощи, – продолжал я, – я попросил бы вас указать мне человека, который знает толк во взрывчатых веществах и взял бы на себя труд взорвать идола фангов.

– Вот это осуществимо, – задумчиво произнес профессор, концом трубки указывая на капитана Орма, и прибавил: – Оливер – инженер по образованию, солдат и превосходный химик; кроме того, он говорит по-арабски и вырос в Египте – как раз такой человек вам и нужен, если только он соблаговолит поехать.

Я с минуту подумал, потом, повинуясь инстинкту, поднял глаза и спросил:

– Вы примете мое предложение отправиться со мной, капитан Орм, если мы сойдемся в условиях?

– Еще вчера, – начал тот, слегка покраснев, – я ответил бы вам: «Разумеется, нет». Сегодня я отвечу, что такое возможно при условии, конечно, что мистер Хиггс тоже поедет с нами. Вдобавок я попрошу вас разъяснить мне некоторые частности. Должен также предупредить вас, что во всех трех профессиях, которые упомянул профессор: инженер, солдат и химик, – я только любитель, хотя одну из них знаю довольно хорошо.

– Не будет ли нескромностью с моей стороны, капитан Орм, если я спрошу, почему последние двадцать четыре часа так резко изменили ваши жизненные планы?

– Не то чтобы нескромно, но болезненно для меня. – Он снова покраснел, на этот раз довольно сильно. – Лучше всего быть откровенным, и я все объясню. Вчера я считал себя наследником большого состояния, которое должно было перейти ко мне после смерти дяди, чья неизлечимая болезнь заставила меня вернуться из Южной Африки раньше, чем я планировал. Сегодня я с удивлением узнал, что мой дядя год назад тайно женился на женщине, занимающей невысокое положение в обществе, и что у него есть от нее ребенок, к которому, разумеется, перейдет все состояние, ибо дядя умер, не оставив завещания. Но это еще не все. Вчера я полагал, что скоро женюсь, сегодня я в этом не уверен. Та дама, – добавил он с горечью, – которая соглашалась выйти замуж за наследника Энтони Орма, не пожелала стать супругой капитана Оливера Орма, чье состояние не превышает десяти тысяч фунтов стерлингов. Родственники поддерживают ее решение, тем более что она имеет на примете гораздо лучшую партию. Ее отказ выйти за меня замуж намного упростил мое положение, я чувствую себя совершенно свободным от каких-либо обязательств.