Синтия Хэррод-Иглз - Подкидыш

Ребенка Изабеллы назвали Эдмундом и побыстрее окрестили, хотя уже через несколько часов после родов стало ясным, что он будет жить, – таким крепким и здоровым он выглядел.

Четырьмя днями позже, первого сентября, родила и Дэйзи, родила с какой-то даже оскорбительной после мук Изабеллы легкостью. Ребенок оказался прехорошенькой девочкой, которую нарекли Маргарет – в честь матери Дэйзи. Дэйзи поднялась на ноги, как только почувствовала себя достаточно хорошо, но еще долго после того, как она вернулась к своим повседневным домашним делам, Изабелла была прикована к постели, страдая от боли и находясь между жизнью и смертью.

Эзра приехал навестить жену и младенца, порадовался тому, что у него теперь есть сын, и со скорбным лицом выслушал рассказ о состоянии здоровья Изабеллы.

– Не думаю, что ей следует возвращаться в Йорк, – заявил он. – Наверное, лучше будет, если она останется здесь, пока чуть-чуть не окрепнет. Боюсь, что сейчас перевозить её опасно.

– Угодно ли вам оставить здесь и ребенка? – довольно холодно осведомилась Элеонора, которой показалась недостойной та поспешность, с которой Бразен стремился переложить ответственность за жизнь Изабеллы на Морлэндов.

– Да, да, я думаю, так будет лучше. Мои слуги вряд ли подходят для того, чтобы ухаживать за младенцем, а у вас здесь есть детская и опытные няньки. Да, пусть ребенок остается здесь, пока его мать не оправится настолько, чтобы вернуться домой.

Несмотря на появление в доме двух новорожденных, осень все равно оказалась печальной, прежде всего из-за состояния Изабеллы, которая все еще боролась со смертью в затемненной комнате наверху. Потом, всего лишь через пару недель после благополучного разрешения Дэйзи от бремени, заболел Джон Батлер и еще до конца месяца отдал Богу душу. Джон порезал ногу, обходя свои склады, рана нагноилась, началась гангрена, и, прежде чем кто-нибудь догадался позвать хирурга, чтобы тот отнял ногу, яд достиг сердца, и Джон умер. Бедная Хелен была безутешна, ибо и вправду любила своего добряка мужа, ни разу в жизни не попрекнувшего её тем, что у неё не было детей. Элеонора тоже искренне оплакивала зятя, узнав ему настоящую цену во время войны, да и каждый, кто был с ним знаком, пролил по нему слезу и нашел несколько теплых слов для вдовы, заверяя её, что все они восхищались Джоном Батлером и что им будет его не хватать. Спокойный, тихий человек, никогда не занимавший высокого положения в обществе, он заводил друзей везде, где бы ни появлялся, и нанимать специальных плакальщиков на его похороны не пришлось – собрались сотни людей, искренне горевавших по усопшему. Их было так много, что не все даже поместились в храме.

А потом пришли скандальные новости из Лондона – король Эдуард тайно сочетался браком еще в мае и держал это в секрете, пока милорд Уорвик не начал рассказывать ему о невесте, которую подобрал Его Величеству во Франции. Тогда-то все и открылось... Уорвик был взбешен, Тайный Совет пребывал в шоке, а простые люди, когда новость просочилась за стены дворца, расстроились и встревожились. Ибо женщиной, которую король избрал, чтобы вручить ей корону Англии, была вдова пятью годами старше его, некая леди Грей Гробская; у неё было двое взрослых сыновей от первого брака и множество бедных родственников, пользовавшихся к тому же дурной репутацией.

Мать леди Грей, бывшая герцогиня Бедфордская, была известна как ведьма, и поговаривали, что она использовала свои колдовские чары, чтобы завлечь короля в сети своей овдовевшей дочери.

– Что-то за всем этим кроется, – сказала Элеонора Эдуарду, когда до них дошли эти слухи. – Он мог взять в жены кого угодно, а выбрал полное ничтожество. её отец был всего лишь обычным сквайром, женившимся на богатой вдове. У этой леди Грей шесть сестер, пять братьев и ни гроша за душой.

– Говорят, она очень красива, – попытался оправдать короля Эдуард.

– Причем здесь чья-то красота? Вся её семейка станет источником постоянных раздоров при дворе. В качестве приданого она не принесет королю ничего, кроме сомнительных связей. О Господи, ну почему это монархи, когда дело доходит до женитьбы, словно теряют разум? Вспомни о всех тех бедствиях, которые навлекла на страну Маргарита, став супругой Генриха. И могу поспорить, что эта Эдуардова Грей будет еще хуже. Ему ни в косм случае не следовало жениться на женщине, стоящей по происхождению гораздо ниже его: королева должна вести себя как королева, а не как жена рыночного торговца.

– Вы принимаете все это слишком близко к сердцу, матушка, – заметил Эдуард. – Она должна быть добродетельной женщиной, иначе король никогда бы не женился на ней.

Элеонора бросила на сына презрительный взгляд.

– Никто и не сомневается в том, что она отлично вышколена. Мужчины бывают такими дураками. А что до того, будто я принимаю это близко к сердцу, – посмотри, что она уже успела натворить: она поссорила милорда Уорвика с королем, а Уорвик – такой человек, которого Эдуарду следовало бы иметь рядом с собой, а не у себя за спиной с кинжалом в руке. Теперь вся страна распадается на противоборствующие лагеря! О Господи, ну почему мужчины такие идиоты?

– Все будет в порядке, матушка, не волнуйтесь, – попытался успокоить её Эдуард, но Элеонора даже не ответила.

Все-таки время – лучший лекарь. После Рождества Изабелла смогла вместе с ребенком вернуться на Кони-стрит, взяв себе в помощь двух слуг Морлэндов – горничную и молодого парня. На возвращении Изабеллы настоял Эзра, опасаясь, что может потерять влияние на ребенка, если тот будет слишком долго оставаться с бабушкой. Однако, видя, что жена все еще очень слаба, и не желая лишних скандалов, Бразен обращался с Изабеллой ласково и даже предоставил ей отдельную комнату, в которой вместе с ней поселились горничная и ребенок. Пережитые страдания превратили Изабеллу почти в калеку. Она не могла подолгу стоять или ходить, а о езде верхом не могло быть и речи. Из «Имения Морлэндов» на Кони-стрит на носилках доставили бледную тень прежней Изабеллы.

Тем временем раздоры между королем Эдуардом и милордом Уорвиком несколько поутихли, но никогда уже между ними не возникало того прежнего доверия, что связывало их в прошлом, и Уорвик уже начал задумываться: а что, собственно, он выиграл, сражаясь за то, чтобы посадить Эдуарда на трон? И вдобавок ко всему вспыхнула ссора с герцогом Бургундским, результатом которой стал его запрет на ввоз в Бургундию материи из Англии. Вложив все свои средства в производство тканей, Элеонора вдруг обнаружила, что продавать свой товар ей почти негде.

Летом 1468 года, когда принцесса Маргарет – младшая сестра короля Эдуарда – вышла замуж за герцога Бургундского, Хелен и Дэйзи сидели в итальянском садике с вышиванием в руках, наслаждаясь солнцем и уединением, позволившим им сбросить тяжелые чепцы и остаться только в легких платках. Обсуждали они, как и все в Англии, свадьбу в королевском семействе.