Рафаэль Сабатини - ВОЗВРАЩЕНИЕ СКАРАМУША

В пятницу ночью Мишони сам должен был заступить на дежурство по охране узников. Он взялся обеспечить, чтобы восемь его муниципалитетских сотоварищей не приближались к покоям. Он должен был передать трём царственным дамам мундиры Национальной гвардии, которая в полночь приступала к несению караула. В этот час отряд из двенадцати человек постучится в ворота Тампля. Привратник примет их за патруль, совершающий обход с проверкой внутри тюрьмы, и не станет чинить препятствий. Они поднимутся в башню, где расположена комната королевы, свяжут Мишони и, чтобы всё выглядело так, будто он подвергся нападению, заткнут ему рот кляпом. Потом, окружив трёх переодетых дам и малолетнего дофина, они спустятся по лестнице и выведут их из тюрьмы. Навряд ли сонный привратник заметит, что патрульных стало больше. А если и заметит, тем хуже для него. На этот случай приказ де Баца был категоричен: если кто-нибудь окликнет заговорщиков до выхода за ворота Тампля, любопытного надлежит как можно тише успокоить холодной сталью.

Миновав ворота, патруль свернёт за угол на улицу Шарло. Тут их будет ждать маленький отряд Андре-Луи. Он проводит королевскую семью во внутренний дворик, где Бальтазар Руссель будет держать наготове карету, дабы отвезти беглецов в свой дом на улице Гельвеция на окраине Парижа. Там бывшие узники укроются, пока не утихнет суматоха и не представится возможность вывезти их в сельский дом Русселя в Бри-Конт-Робер.

Задача Корти и его людей — держаться подальше от лже-патруля, который их заменит. Впоследствии их могут наказать за недостаток бдительности, но едва ли обвинение будет более тяжким.

На другой вечер после визита Ланжеака де Бац и Андре-Луи посетили лавку Корти, чтобы окончательно обо всём договориться с капитаном-бакалейщиком. Сержант Мишони уже ждал их в лавке вместе с Корти. Во время разговора Андре-Луи, случайно взглянув в окно, заметил на улице широкий силуэт в огромной треуголке. Обладатель шляпы пристально всматривался в тускло освещённую витрину, словно обследовал выставленные товары.

Андре-Луи отошёл от остальных и неспешно прошёлся до двери. Он достиг её как раз вовремя, чтобы увидеть, как обрюзгшая фигура поспешно удирает по улице Сыновей Сен-Тома.

Де Бац закончил разговор и присоединился к другу. Андре-Луи сообщил ему неутешительную новость:

— Мы под наблюдением нашего приятеля Бурландо. Должно быть, он следил за нами от улицы Менар.

Де Бац отнёсся к сообщению легкомысленно.

— Ну что ж, значит он видел, как мы делали покупки.

— А потом может связать увиденное с Корти и, не исключено, с Мишони.

— В таком случае придётся уделить ему некоторое внимание. А пока его дело может потерпеть, у нас есть более неотложные.

Более неотложные дела были улажены в течение следующих 24 часов, и в пятницу ночью Андре-Луи мерил шагами улицу Шарло неподалёку от Тампля. За компанию с ним прохаживались Ланжеак и маркиз де Ла Гиш — тот самый человек, что вместе с Бацем пытался спасти короля. Вся троица время от времени оказывалась напротив пещерообразных ворот дома номер двенадцать, за которыми в запряжённой карете ждал своего часа юный Бальтазар Руссель.

В сиреневом июньском небе взошла почти полная луна. Уличных фонарей в тот вечер не зажигали. Андре-Луи и его спутники выбрали теневую сторону улицы. В этот полночный час они были не единственными нарушителями сонного спокойствия. Их путь то и дело пересекал маршрут другой прогуливающейся троицы в составе Дево, Марбо и шевалье де Ларнаша. Один раз, услышав тяжёлую поступь приближающегося патруля, все шестеро с едва ли не сверхъестественным проворством исчезли в тени подъездов, чтобы вновь возникнуть, когда шаги солдат заглохли в отдалении.

Полночь миновала; вся шестёрка сошлась на углу улицы Тампля и приготовилась к неминуемо надвигавшимся событиям, участниками которых им предстояло стать.

И события не замедлили произойти, только вот не совсем те, которых ожидали наши смельчаки.

В тот день Бурландо был очень занят. Он предстал с донесением перед Революционным комитетом своей секции. По случайности на территории той же секции находился Тампль. Сообщение Бурландо привлекло внимание одного из членов комитета, сапожника по имени Симон. Этот напыщенный и жадный до славы фанатик отправился с полученными сведениями в Комитет общественной безопасности при Тюильри.

Там он заявил, что пришёл сообщить комитету о контрреволюционном заговоре, организованном бывшим бароном де Бацем. По имеющимся сведениям де Бац подозрительно часто общается с бакалейщиком по имени Корти, который, между прочим, командует Национальной гвардией секции Лепельтье. Замечено также, что другой частый посетитель Корти — муниципальный офицер Мишони, который несёт охрану в Тампле. Как раз вчера вечером Корти, Мишони, де Бац и человек по имени Моро проводили какое-то совещание в лавке бакалейщика.

— Вот всё, о чём сообщил нам наш информатор, — заключил гражданин Симон. — Но я не дурак, граждане. У меня, благодарение Господу, есть мозги, и они немедленно подсказали, что за всем этим кроется подозрительная и опасная комбинация.

Полдесятка членов Комитета общественной безопасности, спешно собравшихся, чтобы выслушать срочное, по утверждению сапожника, заявление, не были склонны принимать его всерьёз. В отсутствие президента комитета его кресло занимал представитель Лавиконтри, и случилось так, что этот человек был одним из помощников де Баца, а Сенар, секретарь и фактотум комитета, голос которого тоже имел немалый вес, получал от барона деньги. При упоминании барона оба насторожились.

Когда приземистый, неопрятный, вызывающий неприязнь Симон закончил своё выступление, Лавиконтри, желая повлиять на мнение коллег по комитету, рассмеялся.

— Честное слово, гражданин, если это всё, что ты имел сообщить, лучше бы ты сначала убедился, что эти люди не покупали в лавке товар.

Симон насупился. Его маленькие крысиные глазки-бусинки вспыхнули злобой.

— Это не тот вопрос, к которому можно отнестись легкомысленно. Я прошу вас всех не забывать, граждане, что названный бакалейщик время от времени патрулирует Тампль, а Мишони несёт там охрану регулярно. Неужели вам в связи с этим ничего не приходит на ум?

— Тогда их знакомство естественно, — осторожно заметил Сенар.

— Ага! А с де Бацем? С этим иностранным агентом? Что они делали в закрытой лавке вместе с де Бацем и вторым субъектом — его постоянным компаньоном?

— Откуда ты знаешь, что де Бац — иностранный агент? — спросил кто-то из членов комитета.

— Таковы сведения, которые я получил.

Лавиконтри развил вопрос коллеги.

— А какими доказательствами ты можешь подкрепить столь серьёзное обвинение?