Юрий Корчевский - Княжья служба

Мы вывели коней на дорогу и не спеша двинулись к Мошкино. Нам думалось, что с тварями на дороге покончено. Напряжение схватки ушло, и все разговорились, вспоминая смешные случаи из жизни.

К утру добрались до деревни, заехали на постоялый двор. Эка незадача, с трудом купили лошадь для раненого Михаила, а теперь, после схватки с криксами, у нас снова некомплект лошадей. Ничего, лишь бы все ратники были целы-здоровы, а лошадей купим.

Прислуга завела лошадей в конюшню, мы же направились в трапезную. Пока я делал заказ полусонному хозяину, Андрей побежал на второй этаж, в комнату, справиться о здоровье Михаила и пригласить его на завтрак. Но вскоре Андрей вернулся, вид у него был растерянный.

– Что случилось? – забеспокоились мы.

– Михаила в комнате нет.

– Экая беда! В отхожее место пошел, а может – без нас девку какую нашел, да у нее под теплым боком десятый сон видит!

– Нет, прислуга сказала – он вечером ушел, хромал, был без оружия.

– Как – без оружия? На задании и вне воинской избы оружие было всегда при себе, пусть не щит и копье, но сабля и нож – обязательно.

– Я в комнате посмотрел, все его оружие там, как и переметные сумки.

– Тогда где же он?

– Я и сам хотел бы это знать!

Мы поели, ожидая, что объявится Михаил, но его не было, и мы отправились спать – все-таки всю ночь в седле, а еще битва с криксами притомила, заставила понервничать. Уснули, как младенцы, сразу, едва успев подпереть дверь лавкой и снять сапоги.

Когда стало смеркаться, я проснулся от того, что дергается одеяло. Рядом с кроватью стоял уже виденный мною несколько дней назад домовой. Он дергал одеяло и сердито бормотал:

– Просыпайся!

– А, что? Что случилось? Почто спать не даешь?

– Берегись Михаила!

– Это почему?

Но домовой ушел в тень и пропал. Сон как рукой сняло. Мало того, что выспаться не дал, – еще пару часиков можно было поспать, – так задачу задал. Приходит, огорошивает, не объясняя до конца сказанного, и исчезает. Почему надо опасаться Михаила? Нормальный ратник, надежный товарищ – ведь это он принял на себя удар старушки-волкодлака, ранен был. В голове как щелкнуло – ранен был волком-оборотнем! Говорил же мне волхв, что некоторые твари при укусах могут передать свою… м-м-м… не знаю, как и назвать – болезнь, что ли? Как бы не обернулся Михаил таким же оборотнем! Вот это дела! Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Как его теперь найти, да и найдя – убить? А как к этому отнесется брат его единокровный – Андрей? Если брата защищать кинется, нам плохо будет. Оба здоровы, как быки, а с саблей против андреевой палицы – и делать нечего. Ну, как братья объединятся?

Я решил разбудить Андрея и сообщить ему новость.

Долго Андрей не мог разлепить глаза, потом никак до него не доходило, что я ему рассказал про его брата. Вот тугодум!

– Так это что, брательник мой – тоже волкодлак?! – Дошло наконец!

– Не уверен полностью, но похоже.

Андрей обхватил голову руками и стал раскачиваться на постели.

– Как проверить? Не хочу и не могу поверить, что Мишка стал оборотнем.

– Буди ребят. Надо в баню – хозяин обещал к вечеру истопить, а пока – одежду чистить.

Остальные проснулись быстро, и первым вопросом Павла было:

– Чем это так омерзительно воняет?

– Твоей одеждой и твоей рожей! – захохотал Герасим.

Павел понюхал свой тулуп и поморщился:

– И в самом деле – в баню надо!

– Ежели хозяин не обманул, должна быть готова.

Мы сходили в баню: для воина – первое дело. Тем временем прислуга за отсыпанные медяки почистила одежду. А уж после баньки – ужин, с обильным столом да со свежим пивом. Брюхо уже к позвоночнику прилипало, последний раз ели еще в Муроме.

За столом, когда первый голод был утолен, я рассказал свою версию исчезновения Михаила. После услышанного все сидели ошарашенные, настроение упало.

– Это что же, мне надо будет против своего же боевого товарища оружие применять? – возмутился Павел.

– А если он на тебя нападет? – парировал я. – Или ты тоже хочешь в оборотня обратиться?

– Упаси Бог! – перекрестился Паша.

– Тогда предлагаю план. В деревне, кроме постоялого двора, всего восемь изб. Сейчас пойдем, и каждый осмотрит по две избы. Может, Миша сейчас забавляется с какой-нибудь бабенкой. Коли его не найдете, поспрашивайте – не видел ли его кто? Местные все друг друга знают, по дороге никто не ездит, кроме нас. Опосля встречаемся на околице. Всем надеть кольчуги и взять оружие.

Ватажка затопала по лестнице на второй этаж. Гремя и звякая доспехами, приготовились к поискам. Андрей предложил взять у хозяина факел. Поразмыслив, я так и сделал.

На улице уже были сумерки, но белый снег делал дорогу сносно видимой.

Я шел по улице и показывал:

– Андрей, тебе эти две избы, Паша – тебе эти, Герасим – бери следующие, а я осмотрю последние.

Никто из деревенских не видел Михаила – ни вчера, ни сегодня. А на мой вопрос о бабенке хозяин крайней избы засмеялся:

– У нас все бабы замужние, гулящих женок нету.

Парни справились с заданием быстрее меня и уже поджидали у околицы. Рядом проходила пустынная дорога. Налево пойти – к реке выйдешь, направо – на Муром. Снег на дороге был девственно чист.

– Так, товарищи мои боевые, сделаем еще вот что. Сейчас обойдем деревню по кольцу. Первым идет Герасим, он глазастый. Остальные – за ним. Увидишь любые следы – остановись! Надо осмотреть все следы, не затоптать.

Все пошли вокруг деревни. Вот заячьи следы, отпечатки небольших лапок, вот ворона топталась. Дальше – чисто. Пересекли дорогу, двинулись между нею и лесом. Вдруг Герасим остановился.

– Следы – вроде как волк?

– Андрей, запали факел!

Послышались удары кремня о кресало, полетели искры, вспыхнул факел. О, как интересно! Недалеко от дороги я заметил пень, в расщелине которого торчал воткнутый лезвием вверх засапожный нож. От дороги были видны следы сапог, причем явно большого размера; дальше следы как-то наслаиваются, как будто бы человек топтался около пня, поворачиваясь на месте, вроде раздумывая, а самое интересное – дальше от пня следы вели в лес. Но это были следы уже не человека, а волка. Причем отпечатки были четкие и очень крупные.

Герасим присел, потрогал пальцами волчий след:

– Старый след, не менее двух дней, может – чуть поменьше. Снег уже плотноват на отпечатках, солнцем опалило. Атаман, да тут возле пня и вмятина в снегу осталась, как будто кто-то упал.

Меня как озарило – да ведь чтобы волком стать, оборотню через пень с воткнутым в него ножом перекувыркнуться надо – старый волхв рассказывал. И преодолеть эту потребность в полнолуние невозможно. Я поднял голову – в небе светила полная луна.