Николай Смирнов - Государство Солнца (с иллюстрациями В. Милашевского)

version="1.0" encoding="utf-8"?> adv_history Николай Григорьевич Смирнов Государство Солнца (с иллюстрациями В. Милашевского)

Этот малоизвестный сегодняшнему читателю роман, принадлежащий перу автора знаменитого «Джека Восьмёркина американца», рассказывает о поистине необычайных приключениях польского повстанца Мориса Августа Беньовского. Они сродни похождениям графа Калиостро, шевалье Эона, княжны Таракановой.

Рассчитана на детей среднего и старшего школьного возраста.

1928 ru ru LT Nemo FB Editor v2.0 24 April 2009 OCR ALIPPA Alexander 1A68A21A-EED6-4D87-BC2C-195A61314139 1.0 Смирнов Н. Г. Государство Солнца. Ист.-приключен. роман Республика Москва 1992 5-250-02094-1 С50 Смирнов Н. Г. Государство Солнца: Ист.-приключен. роман. — М.: Республика, 1992. — 254 с: ил. ISBN 5-250-02094-1 С 4803000000—102 / 079(02)—92 240—93 ББК 84Р7—4 Николай Григорьевич Смирнов ГОСУДАРСТВО СОЛНЦА Историко-приключенческий роман Рисунки В. Милашевского Заведующий редакцией В. Я. Грибенко Редактор Т. И. Шагова Оформление художника Л. Т. Рябыкиной Художественный редактор О. И. Зайцева Технический редактор Ю. А. Мухин ИБ № 9489 Сдано в набор 02.12.91. Подписано в печать 14.02.92. Формат 84×108 1/32. Бумага типографская № 2. Гарнитура «Литературная». Печать высокая. Усл. печ. л. 13,44. Уч.-изд. л. 13,97. Тираж 100 000 экз. Заказ № 2453. С 102. Российский государственный информационно-издательский Центр «Республика» Министерства печати и информации Российской Федерации. Издательство «Республика». 125811, ГСП, Москва, А-47, Миусская пл., 7. Полиграфическая фирма «Красный пролетарий». 103473, Москва, Краснопролетарская, 16. Милашевский Владимир Алексеевич (1893—1976) — советский художник, проиллюстрировал и художественно оформил около 100 книг для детей и юношества.

Мне очень не повезло. В один из осенних дней 1930 или 1931 года я заглянул к знакомым, и хозяин дома сказал: «Ну что бы тебе стоило прийти минут на двадцать раньше! Был Николай Григорьевич Смирнов… Да-да, тот самый Смирнов».

В ту пору я не расставался с чудесной книгой Николая Григорьевича, называлась она «Государство Солнца». Перечитывал я эту книгу раз семь, и вот незадача — по чистой случайности не довелось мне встретить её автора, а уж я бы его непременно спросил, какая судьба постигла Лёньку Полозьева и сохранилась ли на Мадагаскаре могила Беспойска…

А в 1933 году Николай Григорьевич умер, умер в сорок три года. С тех пор прошло много лет, но удивительное дело — люди, которые его знали, о нём говорят и сейчас так, будто час назад он вышел из дому и вот-вот должен вернуться. Иначе и быть не может. Щедрым человеком был Николай Григорьевич Смирнов. Щедрым на доброе слово, на светлую улыбку, на дружеский совет. И «заразительно» талантливым. Близкий друг Николая Григорьевича, писатель И. А. Рахтанов, вспоминает, как легко, весело, непринуждённо учил на своём примере молодых литераторов автор «Государства Солнца». И как работал он сам: «Едва он брал в руки карандаш или перо, едва подносил их к бумаге, сам собой возникал острый сюжет, протягивались линии, завязывались узлы».

Щедрым, хоть порой и не лёгким было и то время, когда жил Николай Григорьевич. Три революции, гражданская война, первая пятилетка. Баррикады Пресни, штурм Зимнего… Перекоп, великие стройки великих лет. На одной из них, Кузнецкстрое, Николай Григорьевич работал в последние годы своей недолгой жизни. Работал в ударной бригаде мастеров слова.

Литературный же его путь начался за несколько лет до Октябрьской революции, в петербургском театре «Кривое зеркало». На сцене этого театра поставлено было несколько пьес Николая Григорьевича, и все они настораживали царскую цензуру.

В годы гражданской войны, «к штыку приравняв перо», Николай Григорьевич работает в Калужском революционном театре, пишет для этого театра пьесы, читает лекции по искусству красноармейцам.

В детскую литературу он пришёл в 1923 году. И она стала его призванием, ей он отдал свою душу. Советской книге для детей удивительно повезло в годы её ранней юности. Для детей писали: Корней Чуковский, Самуил Маршак, Алексей Толстой, Юрий Олеша, и в этой шеренге замечательных писателей Николай Григорьевич занял достойное место. Современник и участник великой революции, он стремился в своих книгах донести до юного читателя дух грандиозных событий своего времени. И был он истинным романтиком, в самом высоком и благородном смысле этого слова.

Всего лишь десять лет отдал Николай Григорьевич детской литературе, но успел он сделать очень много. Двадцать книг — повестей, репортажей о больших стройках, пьес — написал он за эти десять лет. Две из них навсегда вошли в историю нашей детской литературы: это «Государство Солнца», вышедшее в свет в 1928 году, и «Джек Восьмёркин», который появился два года спустя.

«Джек Восьмёркин» — повесть о русском мальчике, который попал в Америку, стал там искусным механиком и в годы коллективизации вернулся на родину с весьма запоздалыми мыслями о приобретении собственной фермы. Кипучая действительность освобождает Джека от многих иллюзий и заблуждений, причём автор отнюдь не сразу приводит своего героя в стан борцов за новый деревенский уклад.

В те годы на деревенские темы писали много и порой не очень увлекательно. Но Николай Григорьевич скучных повестей создавать не мог. И «Джек Восьмёркин» совершенно покорил читателей всех возрастов остротой сюжетных ходов, драматизмом действия, мягким, чисто смирновским юмором.

Эту повесть читала вся страна, и хотя в течение долгих лет книга не переиздавалась, но образ «русского американца» каким-то образом стал достоянием последующего поколения, и в 50—60-х годах колхозным механизаторам часто присваивали кличку «Джек Восьмёркин», хотя, вероятно, немногие помнили, что так именовался герой одной славной книги.

Талант Николая Григорьевича был весьма многогранным. С необыкновенной лёгкостью писатель переносился из эпохи сплошной коллективизации в екатерининский век, из Вирджинии — в деревню Починки, из Починков — на остров Мадагаскар.

«Государство Солнца» отстоит от «Джека Восьмёркина» и книг о стройках первой пятилетки на временную дистанцию огромного размера. Последняя треть XVIII века — таковы хронологические рамки этой книги, и её герои ходят не в москвошвеевских пиджаках, а в куцых камзолах. Однако и эта повесть увлекает читателя остротой своего замысла, богатством красок, в ней те же интонации искренности, что и в «Джеке Восьмёркине» и кузнецких очерках.

Читать дальше