Густав Эмар - Сакрамента

РУКУ.

— Вы храбрый человек. Если моя дочь и может быть еще спасена, то только вы один способны совершить это чудо, я надеюсь на вас, как на Бога!

— Не богохульствуйте, дон Гутьерре. Готовьтесь сниматься с лагеря, нам пора уезжать отсюда.

— А моя дочь! Моя несчастная дочь!

— Предоставьте мне действовать по своему разумению. Молитесь Богу и надейтесь на Его милость и справедливость!

Дон Гутьерре молча наклонил голову и удалился, поддерживая обезумевшую от горя дону Жезюситу.

Луи остался один с доном Мигуэлем.

— Каким образом могла быть похищена из лагеря Сакрамента? — спросил дон Мигуэль. — Я даже представить себе не могу.

Дон Луис иронично улыбнулся, пристально глядя на молодого человека:

— Она вовсе и не была похищена.

— Вы говорите, она не была похищена? — удивился дон Мигуэль.

— Но если это так, то, значит, она ушла сама, по собственной воле… Ночью… Одна… Нет, мой милый друг, это совершенно невозможно!..

— А, между тем, это именно так, — продолжал француз, слегка пожимая плечами. — Разве вы забыли, что произошло ночью, когда мы сидели у сторожевого огня?.. Помните, как дона Сакрамента внезапно появилась среди нас и сказала, что готова отправиться в лагерь Красных Бизонов просить у них помощи?

— Ну, и что же?.. Ведь кузина, в конце концов, отказалась от своего замысла и ушла в палатку.

— Она ушла в палатку, это верно, но отнюдь не отказалась от своего намерения. Она тогда же решила во что бы то ни стало осуществить свой план и ушла в палатку, чтобы дождаться, пока мы уснем.

— О! Это невозможно! Вы ошибаетесь!

— А я в этом абсолютно уверен… Она отправилась в лагерь Красных Бизонов. Загадка состоит в том, что произошло с тех пор? Почему она не вернулась в лагерь? Этого я пока не знаю, но скоро узнаю… Дорогой дон Мигуэль, ваша кузина решила спасти нас вопреки нашей воле. Бедное дитя! Что сталось с ней в ночном мраке пустыни?

— Вы заставляете меня трепетать от страха за нее!

— Нам нельзя терять ни минуты… Все готово к отъезду, садитесь на лошадь и отправляйтесь вместе со всеми… Безрассудный будет служить вам проводником, это опытный лесной бродяга.

— Ну, а что вы собираетесь делать?

— Я отправлюсь в другую сторону… и немедленно начну поиск.

— Дай вам бог успеха!

— Я уверен в успехе, друг мой. Не сомневайтесь и вы. Затем Луи Морэн подозвал Сент-Аманда и двоих других охотников. Недоставало одного только Медвежонка, который, как помнит читатель, отправился незадолго до восхода солнца в гасиенду Аквас Фрескас.

Француз не спеша подробно объяснил Безрассудному и Марсо, каким путем следует вести караван, и даже указал место, где именно они должны раскинуть лагерь для ночевки. Он отпустил их, только убедившись, что его инструкции хорошо поняты, причем в заключение еще раз посоветовал соблюдать строжайшую бдительность и осторожность.

Покончив с делами, Луи Морэн простился с доном Мигуэлем и доном Гутьерре, почтительно поклонился доне Жезюсите, умолявшей его непременно спасти ее сестру, и, сделав канадцу знак задержаться, стал молча наблюдать, как караван снимается с лагеря.

Канадец беспечно уселся на камень, и только когда увидел верховых лошадей, ведомых одним из пеонов, спросил француза:

— А наши лошади?

— Мы увидим их вечером на бивуаке, а теперь пойдем по следу.

— Значит, мы отправимся пешком? Луи Морэн утвердительно кивнул головой. Вскоре дон Луис и Сент-Аманд остались одни; караван исчез вдали в бесчисленных извилинах дороги.

Только теперь француз сообщил товарищу о намерении отправиться на поиски доны Сакраменты и изложил свой план действий.

Сент-Аманд внимательно выслушал француза и одобрил его план, заметив лишь, что коль скоро девушка намеревалась просить помощи у команчей, то для начала им следовало бы отправиться в лагерь Красных Бизонов.

Француз признал правоту своего товарища. И в самом деле: вполне возможно, что ей все-таки удалось добраться до лагеря, хотя дон Луис считал это маловероятным и не потому, что девушке предстояло пройти расстояние всего лишь в две мили, а потому, что на пути она могла встретиться с непредвиденными препятствиями.

— Согласен, — сказал, наконец, дон Луис после довольно долгого раздумья, — пойдем в лагерь Бизонов!.. Надеюсь, они отнесутся ко мне по-дружески и согласятся вернуть девушку, если по какому-то недоразумению задержали ее в качестве заложницы.

— Не думаю, чтобы они стали удерживать ее в плену. Краснокожие вообще, а команчи в особенности, относятся с большим уважением к белым женщинам. Она могла остаться там совсем по другой причине: дона Сакрамента могла настолько устать, что чувствовала себя не в состоянии совершить обратное путешествие и приняла предложение команчей отдохнуть у них.

— Едва ли! Дона Сакрамента особа слишком решительная и волевая, чтобы только из-за усталости отказаться от осуществления своего замысла… Как бы сильно она не устала, блуждая ночью почти вслепую, не различая тропинок, она, несомненно, не могла ни на минуту забыть о том, какое ужасное беспокойство вызовет здесь ее длительное отсутствие, особенно, если учесть, что она исчезла, никого не предупредив об этом. Вот почему я думаю, и вы, Сент-Аманд, должны со мной согласиться, что, если бы даже команчи и предложили ей отдохнуть у них, мужественная девушка не могла остаться в лагере, а поспешила бы в обратный путь к своим друзьям, даже рискуя при этом свалиться на полдороге от утомления. Канадец печально покачал головой.

— Как знать, удалось ли вообще бедному ребенку достигнуть лагеря краснокожих? Мы окружены врагами, их лазутчики не спускают с нас глаз ни днем, ни ночью… Может быть, ее захватили какие-нибудь бандиты из тех, что кружат вокруг нас.

— О! Это было бы ужасно!

— Будем надеяться, что этого не случилось, — продолжал канадец, — но в любом случае, господин Морэн, нам нужно прежде всего наведаться к индейцам. Ведь дона Сакрамента, несомненно, отправилась в их лагерь, значит, в направлении лагеря нам и следует искать ее след.

— Да, вы правы, и при этом нам необходимо не оставлять без внимания ни одного следа, который удастся обнаружить.

Охотники спустились с холма и зашагали по тропинке, которая вела к лагерю индейцев.

День вступил в свои права; солнце ярко пылало в поднебесье; капли росы на траве и листьях кустарников были подобны россыпям бриллиантов. Весело распевали птицы, а утренний ветерок дарил прохладу, на смену которой должен прийти горячий полдень.

Дон Луис и канадец шли рядом, держа ружья под мышкой наготове, чтобы иметь возможность при необходимости немедленно пустить их в ход, и внимательно вглядываясь в землю под ногами.