Робер Гайяр - Мари Галант. Книга 1

Она уже чувствовала, как ее груди наливаются тяжестью, как все тело словно набухает, перед тем как изойти истомой.

Теперь она и думать забыла о Мерри Рулзе, о Байярделе…

– Когда я рядом, вы можете быть уверены в победе, – говорил тем временем Режиналь. – Я всегда был баловнем судьбы. Видя, что на моей стороне такая женщина, как вы, удача никогда не отвернется от меня: мы оба постараемся! Доверьтесь мне. Будем действовать сообща!

Она гладила его по волосам, выбившимся из-под парика, проводила рукой по высокому лбу, вискам. С минуту Мари поиграла лентами его камзола: она не хотела показать, что захмелела раньше, чем пригубила любовный нектар.

Мари удивилась, почувствовав, как шевалье неожиданно схватил ее в охапку и увлек на постель; однако она лишь прикрыла глаза, словно приготовившись насладиться покоем и душевным и в то же время телесным.

Лошадь Виньона споткнулась и упала на передние ноги. Всадник со злостью дернул повод и заставил ее подняться, пробормотав сквозь зубы проклятье. Сигали и Белен, опережавшие его на несколько шагов, обернулись. Белен встревожился:

– Эй, приятель! Что случилось?

Виньон буркнул в усы нечто нечленораздельное, и Сигали счел за благо пояснить:

– Должно быть, лошадь оскользнулась… Не будем терять времени, Белен, едем дальше, он нас нагонит…

И действительно, несколько ударов шпорами – и Виньон очутился рядом с обоими колонистами. Настроение у него было отвратительное: он ворчал по поводу плохой дороги, слишком темной ночи, одного своего раба, прелестного юного индуса, который днем покончил с собой, проглотив горсть земли.

– Черт подери! – выругался он, поравнявшись со спутниками. – Больше меня на эту удочку не поймаешь… Да и что, в самом деле, за глупость заставлять нас проделать расстояние в два с половиной лье в потемках!.. Фу, дьявольщина! Босолей из всех нас один живет в Ле-Прешере; мог бы сам приехать к нам в Сен-Пьер, а не беспокоить шесть, а то и семь человек!

– Раз нас просили прибыть в Морн-Фоли, есть для этого, стало быть, важная причина, – возразил Белен. – Пленвиль ничего не решает сгоряча: у него все всегда продумано до мелочей.

– Вот уж я бы удивился, если бы он приехал сам, – не унимался Виньон. – Живет-то он в Ле-Карбе, а это не ближний свет!

– Вот именно! Он едет из Ле-Карбе, а значит, ему придется преодолеть на лье больше нас, – высчитал Сигали. – Он сказал, что присоединится к нам в Сен-Филомене, а мы скоро там будем.

Виньон промолчал. Спустя недолгое время голос подал Белен:

– А много нас соберется?

– Да не знаю: шестеро, семеро, а может, человек восемь, – отозвался Сигали.

– И майор там будет?

Сигали усмехнулся с лукавым видом и заявил:

– Скажете тоже! Майор! Если вы думаете, что он станет себя компрометировать, то можете выбросить это из головы! Ей-Богу, можно подумать, что вы его не знаете! На обещания-то он горазд, но не рассчитывайте на него, когда приходит время браться за дело. Нет, майор преспокойно сидит в своем форте. Ему нравится быть мозговым центром, который принимает решения и отдает приказы. А каждый из нас – палец на его руке.

– Вообще-то дело это касается его в той же мере, что и нас, какого черта! Если бы оно его не интересовало, он не стал бы нас поощрять.

– Эх, приятель! Пожалуй, я вам скажу, что меня беспокоит, – вмешался Виньон по-прежнему мрачно. – Боюсь, что нам предстоит таскать каштаны из огня для двух – трех человек из всех нас, а когда они съедят эти каштаны, нам они в лучшем случае оставят одни скорлупки!.. Вот увидите: Пленвиль получит отличную должность, а Босолей прихватит клочок земли, да такой, что способен удовлетворить самые честолюбивые мечты каждого из нас! А тем временем наши рабы предоставлены сами себе…

Сигали расхохотался:

– Вы никак не можете свыкнуться с мыслью, что ваш раб покончил с собой! Черт побери! Вам все же придется на что-то решиться! Обещаю, в случае нашей удачи вы получите в подарок другого негра! А пока смиритесь и убедите себя в том, что смерть вашего раба ничего не имеет общего с нашим делом!

– Вольно вам говорить! Проперс обошелся мне почти в тысячу двести ливров, и всего неделю назад я отказался уступить его за тысячу колонисту Сенвилю с Зеленого холма…

Все промолчали. Ниже дороги уже показались дюны Сен-Филомена; рядом поблескивало море; несколько акаций, мимоз и эвкалиптов красовались на песчаном берегу.

С каждой минутой становилось видно все лучше: одна за другой зажигались звезды, а луна сияла ярко, сбросив туманный ореол и от этого словно приблизившись к земле.

Трое всадников подъехали к деревне на расстояние пистолетного выстрела и остановились в том месте, где тропинка неожиданно выходила на широкую дорогу.

– Пленвиль должен ждать нас здесь, – сказал Белен.

– Вот бы я удивился, если б увидел его сейчас! – злобно проворчал Виньон.

Однако в эту минуту, будто для того чтобы опровергнуть его самым решительным образом, раздался чей-то голос:

– Ну что же, приятель, удивляйтесь! Вот он я!.. И жду вас уже прилично! Позвольте дать вам совет, друзья мои: когда путешествуете ночью, держите рот на замке! Вот я, к примеру, слышал ваш разговор, когда вы были еще в сотне туаз отсюда! Ну, друзья, что нового?

Виньон заторопился с ответом:

– Мой раб Проперс покончил с собой, проглотив горсть земли. Вы же знали Проперса: индус за тысячу двести ливров… А я еще отказался продать его за тысячу монет всего с неделю назад…

– О Господи! – вскричал Сигали. – Снова эта нудная история про раба-самоубийцу! Только об этом мы и слышим с тех пор, как покинули Сен-Пьер. Пленвиль! Я обещал Виньону, что в случае победы он получит другого негра! Так мы и сделаем, правда?

Пленвиль, круживший вместе со своей лошадью во время разговора, теперь гарцевал в окружении троих собеседников. Он весело рассмеялся:

– Будет ему не один, а десять, даже двадцать новых рабов! Слушайте, друзья! Как я и обещал, каждый получит по заслугам. Сегодня я виделся с майором и говорил с ним об этом. Он считает, что любой труд заслуживает награды!

Пленвиль засмеялся громче.

– А всякая ошибка, всякое нарушение данного слова заслуживают наказания, – успокоившись, прибавил он.

– Что вы имеете в виду? – спросил Белен.

– В свое время узнаете, приятель… Скорее, скорее, друзья! Уже поздно, Босолей нас заждался. Надеюсь, он угостит нас своим ромом прошлого года! Черт подери! Дорого бы я дал за его чан… Интересно, что он туда добавляет для аромата?..

– А я отдал бы все вино мира за своего раба Проперса! Стадо свиней! Канальи эти рабы! Всегда они хнычут, клянчат еду и воду, жалуются на усталость, а сами и не думают с нами считаться, когда им вдруг взбредет в голову наложить на себя руки!