Кейт Мосс - Лабиринт

Он на мгновение задержал ее взгляд. Затем опустил руку в кошель и достал крошечный сверток светлой ткани.

— Если со мной что-нибудь случится, ты получишь вот такой знак.

Он через стол подтолкнул сверток к дочери.

— Открой.

Элэйс послушно развернула материю, откидывая слой за слоем, пока не открылся маленький диск, выточенный из светлого камня, с выбитыми на нем буквами. Элэйс поднесла диск к свету и прочитала вслух:

— NS?

— Означает Noublesso de los Seres.

— Что это?

— Это мерель, тайный знак, который легко скрыть между большим и указательным пальцем. У него есть и другое, более важное назначение, но этого тебе пока знать не надо. Довольно того, что ты можешь довериться человеку, доставившему его.

Элэйс кивнула.

— Теперь переверни.

На оборотной стороне диска был вырезан узор лабиринта — такой же, как на дощечке, попавшейся утром под руку Элэйс.

У нее перехватило дыхание.

— Я уже видела такой.

Пеллетье стащил с большого пальца кольцо и протянул ей.

— Резьба на внутренней стороне, — подтвердил он. — Такие носят все стражи.

— Нет, видела здесь, в Шато. Я сегодня ходила на рынок за сыром и взяла из комнаты дощечку, чтоб донести. На ней такой же узор, вырезан на обратной стороне.

— Невозможно! Наверное, не такой.

— Ручаюсь, что такой же.

— Откуда у тебя эта дощечка? — требовательно спросил кастелян. — Вспомни, Элэйс. Тебе ее кто-то дал? Подарил?

Элэйс замотала головой.

— Не помню, не помню, — в отчаянии повторяла она. — Я весь день старалась вспомнить, и не могла. Самое удивительное, мне сразу показалось, будто я и раньше видела где-то этот узор, хотя дощечка мне незнакома.

— Где она теперь?

— Оставила у себя на столе, — ответила она. — А что, ты думаешь, это важно?

— Значит, кто угодно мог ее увидеть, — досадливо поморщился Пеллетье.

— Наверно, — неуверенно отозвалась Элэйс. — Гильом или кто-нибудь из слуг… Не знаю.

Она опустила взгляд на кольцо, и кусочки головоломки вдруг сложились у нее в голове.

— Ты думал, тот человек в реке был Симеон? — медленно спросила она. — Он тоже хранитель, страж книг?

Пеллетье кивнул.

— Не было никаких причин подумать о нем, но я был так уверен…

— А остальные хранители? Ты их знаешь?

Он перегнулся через стол и сжал ее пальцы поверх мереля.

— Довольно вопросов, Элэйс. Береги это. Спрячь хорошенько. И дощечку с лабиринтом убери подальше от чужих глаз. Когда вернемся, я с этим разберусь.

Элэйс встала из-за стола.

— Что это за дощечка?

Пеллетье улыбнулся ее настойчивости.

— Я сам еще не понимаю, filha .

— Но раз она здесь, значит, еще кто-то в Шато знает о существовании книг?

— Знать никто не может, — твердо возразил он. — Если бы я думал иначе, обязательно сказал бы тебе. Даю слово.

Слова были тверды и голос звучал уверенно, но выражение глаз выдавало его.

— А что, если…

— Basta , — перебил он, вскинув ладонь. — Хватит.

Элэйс спряталась в его просторных объятиях. От близости знакомого плеча на глаза навернулись слезы.

— Все будет хорошо, — заверил ее отец. — Наберись храбрости. И делай только то, о чем я просил, не более. — Отец поцеловал ее в макушку. — А теперь прощай до рассвета.

Элэйс кивнула, не доверяя своему голосу.

— Ben, ben. А теперь поспеши. И да хранит тебя Бог.

Элэйс пробежала темными коридорами и, задержав дыхание, выскочила на темный двор. В каждой тени ей мерещились духи и демоны. В голове шумело. Старый знакомый мир вдруг показался зеркальным отражением прежнего — узнаваемым, и в то же время перевернутым. Сверточек, спрятанный за корсаж, казалось, прожигал кожу.

За дверью ее встретила прохлада. Замок спал, лишь в нескольких окнах еще светились огоньки. Взрыв смеха со стороны сторожевого поста заставил ее подскочить. На минуту показалось, что в верхнем окне мелькнуло чье-то лицо. Но закружившаяся над головой летучая мышь отвлекла ее взгляд, а когда она взглянула снова, в окне было темно и пусто.

Элэйс ускорила шаг. Слова отца кружились в голове, а с ними вопросы — заданные и незаданные. Еще несколько шагов, и по спине у нее побежали мурашки. Элэйс оглянулась:

— Кто здесь?

Никто не отзывался. Она окликнула снова. В темноте затаилось зло, она ощущала его, чувствовала его запах. Уже в полной уверенности, что за ней следят, Элэйс почти бежала. Она слышала шаркающие шаги за спиной и тяжелое дыхание.

— Кто здесь? — снова вскрикнула она.

Внезапно широкая потная ладонь, пропахшая пивом, зажала ей рот. Внезапный сильный удар по голове сбил девушку с ног.

Казалось, она падала целую вечность. Потом чьи-то руки принялись шарить по телу, как крысы по кладовке, и вскоре нашли то, что искали.

— Aqui es. Вот оно.

Это было последнее, что услышала Элэйс до того, как тьма сомкнулась над ней.

— Элис! Элис, ты меня слышишь?

Она моргнула и открыла глаза.

Вокруг стояла сырая прохлада, как в неотапливаемой церкви. Она лежала навзничь на холодном жестком камне.

«Где я, черт возьми?» Локтями и икрами Элис ощущала рытвины влажной земли. Она поерзала. Острые камушки наждаком царапали кожу.

Нет, это не церковь. Проблесками возвращались воспоминания. Темный пыльный пещерный ход, каменный зал… А что дальше? Все виделось смутным, размытым по краям. Элис попробовала поднять голову. Ошибка. В основании черепа взорвалась боль. Тошнота поднялась к горлу, как вода в дырявой лодке.

— Элис, ты меня слышишь?

Кто-то говорил с ней. Знакомый, встревоженный, испуганный голос.

— Элис, проснись!

Она снова приподняла голову. На этот раз оказалось легче. Медленно, осторожно она привстала.

— Господи, — с облегчением пробормотала Шелаг.

Элис чувствовала поддерживающие ее руки. Ей помогли сесть. Все было темно и мрачно, только светился огонек фонарика. Двух фонариков. Прищурившись, Элис разглядела за спиной Шелаг Стивена, одного из старших членов группы. В темноте блеснула проволочная оправа его очков.

— Элис, скажи что-нибудь. Ты меня слышишь? — твердила Шелаг.

«Не уверена. Может, и слышу».

Элис хотела заговорить, но губы онемели и не слушались. Тогда она попробовала кивнуть. От этого усилия сильней закружилась голова. Чтобы не потерять сознания, она пригнула голову к коленям.

Поддерживая с двух сторон, Шелаг и Стивен усадили ее на каменные ступени. Элис сидела, сложив руки на коленях, а перед глазами мелькали и гасли картины воспоминаний. Как испорченная кинопленка.

Шелаг что-то говорила, присев перед ней на корточки, но слов Элис не разбирала. Звук долетал до нее искаженным, будто магнитофонную запись пустили не на той скорости. Нахлынула новая волна тошноты, вызванная воспоминанием о стуке, с которым откатился из-под ноги череп. А вот ее рука тянется к кольцу, вот Элис сознает, что растревожила нечто, дремавшее в недрах горы, нечто зловещее.