Сергеев Сергеевич - Достойны ли мы отцов и дедов Часть 1

– Да это проблема. Но надо что-то решать. Хорошо сейчас Черненко подкатит, с ним и с Сашкой поговорим на эту тему. Еще не хватало мотаться по Крыму и ожидать, что какой-то джигит из гранатомета разнесет нас из засады.

– Тут и без Ильяса таких веселых ребят хватает.

– Да это как раз и волнует. Не было бы таких беспредельшиков, давно бы эвакуацию организовали. А так приходится вести себя как на территории занятой противником.

– Мы уже как-то привыкли. Значит возможна эвакуация? И куда?

– Борисыч не цепляйся к словам. Если у меня все получится, то появится шанс выжить, а не тихо подохнуть от радиации и голода.

– Понял тебя Серега, если ты не врешь, то я с тобой, и можешь располагать моими возможностями. Но если есть такая возможность побыстрее детей эвакуировать.

– Я знаю Борисыч, поэтому сделаю все, чтоб помочь.

В такой беседе подошло время встречи с Черненко. На его приглашение посетить Базар я в свое время отказался, и особого желания там появляться не испытывал. Надо по возможности давать меньше информации о себе противнику. А то, что тучки потихоньку сходятся над моим бункером, я уже чувствовал и чем быстрее мы нанесем упреждающий удар по бандитам, тем будет лучше. Еще одна тайная мысль, не давала покоя. Наверняка там бункер побольше нашего, и есть бронетехника. Было бы неплохо перенести операционную базу туда и там разместить большой портал. Но для такого нужно набрать по больше единомышленников и бойцов. Можно конечно привлечь часть отряда того же Чистякова из 41-го года, тем более человек пятнадцать воевали со мной в Могилеве. Народ обстрелянный и проверенный. Тут нужно будет подумать об организации постоянной перевалочной базы со смешанным гарнизоном из бойцов нашего времени и солдат из 41-го года. Причем все будут понимать полезность такой вот работы. Но как изъять из состава отряда Чистякова бойцов. Сам отряд не такой уж большой на такие действия могут посмотреть косо. Конечно, мой особый статус никто оспаривать не будет, но это наведет на подозрения, ведь руководство СССР уже знает, что мы из будущего и рано или поздно попробует нас проверить на крепость. Как вариант, освободить один из накопительных лагерей для военнопленных в 41-м, этими солдатами разбавить отряд Чистякова и под шумок вытянуть своих ребят. Я же видел, как они в прошлый раз смотрели на тех, кто остался со мной. Я их могу понять. Одно дело воевать с НКВДшников, который больше оперативник, нежели командир пехотного подразделения и вся его тактическая подготовка сводится к лобовым атакам, а другое с подготовленным и имеющим опыт командиром.

Надеюсь, НКВДшники не проработали такой вот ситуации, и не подготовили среди бойцов своего агента. Но это в будущем, а пока нужно спокойно и без приключений вытащить Саньку с семьей и еще его проработать, вдруг ему мозги прокачали. Я конечно в это не сильно верю, вряд ли у того же Черненко есть специалисты такого уровня. Но кто его знает, перестраховаться стоит, хотя как, пока не знаю. Надо будет озадачить Маринку, пусть покопается в архивах, поищет информацию. Может, что можно приметить и в прошлом, там таких технологий пока еще нет.

Тут наблюдатель сообщил, что приближаются джип и бронетранспортер, опознанные как техника, на которой вчера приезжал Черненко. Бойцы уже по привычке взяли на прицел визитеров. А я связался по радиостанции с Черненко, убедился, что это он. Сам связался со всеми своими бойцами:

– Вниманию всем, это Феникс. Максимальное внимание. Возможны гости со стороны.

Дождавшись подтверждения от всех о готовности, вышел на встречу кортежу вместе с Борисычем.

Джип остановился на удалении. Пулеметчик сразу взял на прицел дорогу из города. В общем, вполне грамотно. Но Малой, засевший в развалинах, тут же взял на прицел пулеметчика, а Воропаев снова вооруженный гранатометом, примерился уже к бронетранспортеру Черненко. Вот кем-кем, а доверчивым я никогда не был.

Из БТРа мне на встречу вышел сам Черненко, в сопровождении Артемьева. Быстро пожав друг другу руки, направились к ним в бронетранспортер. Там, закрыв двери и продув воздух пылесосом, смогли снять противогазы и нормально пообщаться. То, что сейчас полковник начнет выкручивать руки, я не сомневался. Просто так отпустить квалифицированного бойца, а точнее двух бойцов, Катя ведь являлась очень неплохим снайпером, он был не способен. Поэтому я ждал его условий. То, что я был с Борисычем, ему не совсем понравилось, но выбора у него не было. Видимо он уже знал, что мы с Юркой старые приятели, и я ему всецело доверяю, и по возможности буду помогать.

Внутри бронетранспортера сидела Катя с большим свертком из прорезиненной ткани от ОЗК, к которому был приспособлен фильтр от противогаза. Она радостно меня поприветствовала, но при этом зашипела, чтоб не разбудили ребенка. Странно от шума работы двигателя БТРа он не проснулся, хотя дети могут ко всему адаптироваться.

Саня был просто свидетелем, скорее всего у него была своя договоренность с Черненко, а я выслушивал его условия или точнее предложения. Все сводилось к тому, что Черненко требовал не проводить масштабных боевых действий без согласования с ним, так как он в некоторой степени является представителем законных украинских властей в данном регионе, и это официальная позиция. А с человеческой точки зрения, он просил помочь. Он так или иначе сделал те же выводы что и Борисыч. Возможность эвакуации людей в место, где есть продукты и чистый воздух, была пределом мечтаний всех выживших. Я конечно попробовал выкручиваться, но в отличии от всех остальных, Черненко заметил загар, который у меня остался после долгого пребывания на открытом солнце, во время боев за Могилев. А это наводило на размышления и давало надежду.

С другой стороны это позволяло использовать Черненко в своих планах так же, как и Борисыча, пообещав им переселение. И самое интересное, что я не собирался их обманывать. Если раньше стояла проблема выживания моей семьи и семью Витьки Кузьмина, то теперь в некоторой степени на мне лежала ответственность за выживание большего количества людей.

В данной ситуации пришлось выдать ту же информацию что и Борисычу. Единственное что попросил Черненко, так это не сильно откровенничать с украинским руководством, привлечение которого к нашему общению будет расцениваться как разрыв отношений. Его очень удивила моя позиция в этом вопросе.

– Михаил Григорьевич, не забывайте, что я немало послужил в украинской армии. Мы с вами солдаты, а когда к нашему делу подключатся чиновники и прилипалы, все изменится. Скорее всего, ототрут вас и будут они спасать только свои жизни и наживаться, а про простых людей забудут. Начнется болтовня и торговля, прикрытая высокими словами. У меня на этот счет свои инструкции. Поэтому привлечение политиков и функционеров будет большой ошибкой.