Евгений Красницкий - Стезя и место

– Следы! – сообщил, осадив коня, ратник Савелий. – Двое конных, уходили галопом. По всему видать, сидели еще с ночи, если не со вчерашнего дня, а нас высмотрели и погнали докладывать. Ночью дождь был, дорога свеженькая, других следов нет.

Егор все-таки выплюнул травинку и, кивнув Савелию, обратился к едущему чуть сзади Герасиму:

– Что скажешь?

– Да мне и так тревожно было. Два луга проехали – никто не косит, никто скошенное сено не ворошит, а ведь дождь был, сено сопреть может. Еще одно место было, где стадо должно пастись, тоже пусто. И дорога вот свеженькая, без следов, а время уже за полдень, но никто никуда не ездил, скотину не гонял. По всему выходит, что выследили нас, поджидают впереди… или прячутся.

– А что впереди? Где ждать могут?

– Ну… – Герасим на секунду задумался. – Впереди, меньше версты, пожалуй, развилка будет. Одна дорога к сельцу повернет, не то чтобы очень большому, но домов… десятка два наберется. Вторая дорога так вдоль речки и будет идти, а версты через две после развилки будет малая весь – всего четыре дома, но стоит она так, что не объедешь. Там овраг, по нему ручей течет и в реку впадает, а весь как раз между оврагом и берегом реки. Овраг только в одном месте на телеге переехать можно, но для этого непременно между домами придется проезжать. То же село, что побольше, можно полями объехать, внутрь не заезжая. Я это к тому говорю, что в ту-то сторону мы верхом шли, без телег, так я вас через лес вел, чтобы не видел никто, а теперь…

– Понятно! – перебил Егор. – А путь где короче – через малую весь или через ту, что побольше?

– Одинаково.

– Угу… ну поехали, поглядим на развилку. Савелий, подгони-ка задних, растянулись чуть не на версту!

На развилке следы всадников разошлись в обе стороны. Егор мрачно глянул на одну дорогу, потом на другую и пробормотал, констатируя и без того всем понятное:

– Значит, о нас уже и там, и там знают… или совсем скоро узнают. Ну что ж, поворачиваем к малой веси! Будем надеяться, что там не воевать, а прятаться станут.

– А если решат воевать? – спросил Мишка. – Чего ждать, что они вообще могут?

– Сами по себе лишь прятаться – народу-то там раз два и обчелся. Воевать их можно только заставить, если, конечно, найдется кому заставить и найдется чем воевать. Защищать такую малую весь смысла нет – легче людишек и скотину в лес увести, – начал объяснять Егор и вдруг спросил: – Но если защищать возьмутся, то зачем? Ну-ка Михайла, как думаешь, зачем?

Вопрос был совершенно неожиданным, но особой трудности, разумеется, не представлял.

– Смысл может быть только один – задержать нас.

– Верно, а на какой срок?

– Ну… – Мишка оглянулся на проезжающие мимо телеги, оправил плечевой ремень, на котором висел за спиной щит, провел рукой по малому подсумку и вдруг осознал, что тянет время, подобно студенту на экзамене, а рука тянется за бронзовым лисом, как за шпаргалкой. Стоило только отвлечься, и нужная мысль всплыла сама собой: Егор имеет в виду не время, а событие. – Пока подмога не подойдет!

– Тоже верно. Воевать там будут, только если подмога придет, а откуда ей взяться? Дружину журавлевскую мы побили, стражу тоже. Откуда же подмога?

Мишка удивленно взглянул на десятника – с чего это вдруг он решил устроить экзамен? Егор в ответ на невысказанный вопрос пояснил:

– Ты – сотников внучок и сам, почитай, тоже сотник… почти. Ну представь, что меня здесь нет – ты только со своими сопляками… со своими отроками. Давай-ка покажи, чему вас в вашей Воинской школе учат.

На протяжении всего рейда Мишка время от времени задумывался о том, как относится Егор к нему после того памятного собрания десятников, когда Корней отрубил ему полбороды, а Мишка с Роськой пристрелили, по приказу Корнея, десятника Пимена. То, что Егор этого не забыл, было очевидно – подобное не забывается, но в поведении десятника второго десятка это пока никак не проявлялось. Еще больше все запуталось, после того как Мишка фактически спас Егора во время боя у брода через Кипень, и Егор это прилюдно признал. Но вот сейчас эти вопросы… И это Егор – человек прямой, бесхитростный и к интригам не склонный. С чего бы это?

«Именно, сэр Майкл, потому, что прямой и бесхитростный! Чувствует, что предстоит схватка, и хочет ткнуть вас носом в вашу неопытность, чтобы заставить подчиняться себе безоговорочно. А поддаваться, уверяю вас, ни в коем случае нельзя! Егор не умеет командовать стрелками, не знает толком: что могут отроки, чего не могут. Долго ли до беды? Извольте как-то выкручиваться.

Черт побери, но отвечать-то что-то надо! Еще и Герасим тут, и Степан… Арсений подъехал. Нельзя позориться! Что же нам могут противопоставить журавлевцы после разгрома у брода? Идет четвертый день, что-то предпринять время было. Но что? Блин, придется опять плясать от мотиваций, иначе ничего не получается!»

– Допустим, там, у брода, сумел спастись кто-то из десятников или полусотников, – начал Мишка, поглядывая на Егора и стараясь уловить его реакцию на свои слова. – Рядовому ратнику можно и восвояси повернуть: спасся – и радуйся. А начальному человеку ответ перед боярином Журавлем держать придется: как людей своих растерял, что сделал, чтобы хоть как-то дело поправить… ну и все такое. Опять же гордость взыграть может: отомстить захочется, как-то обиду утолить. Сегодня – четвертый день пошел, если он человек волевой, сильный, дело свое знает, то постарается хоть какие-то силы собрать и хотя бы обоз у нас отбить. Ну а если повезет и сил хватит, то и нас самих истребить. И обиду свою утишит, и боярину будет что сказать.

Егор слушал не перебивая, один раз даже кивнул, Мишка решил, что начал правильно, и продолжил в том же ключе.

– Тогда в первую очередь надо попробовать понять, какие силы в округе собрать можно. Первое – несколько ратников могли вместе с ним спастись. Отроки хоть и говорят, что перебили всех убегающих, но так не бывает. Кто-то мог в лес успеть свернуть, кто-то с коня упал, а на самом деле жив остался, да мало ли еще что могло случиться! Второе – наверняка не все стражники успели в Отишии собраться, кто-то не доехал, узнал, что Отишие захвачено, и повернул… Герасим, есть тут какое-то место, где в таком случае одиночки собраться могут?

– Не знаю, боярич. Отишие самое большое село в округе… есть еще одно, чуть поменьше, по пути в Крупницу. Может, там?

– Далеко оно от острога?

– День пути, если пешему или на телеге, а верховому, конечно, меньше.

– День… а прошло три, сегодня четвертый. Было время, чтобы хоть сколько-то народу собрать и к Кипени двинуться, а вчера с утра им могли повстречаться гонцы из деревеньки, в которой мы телеги забирали. Помнишь, староста кому-то знаки подавал? С их слов можно было понять, что по округе рыщет небольшой отряд – такой, что перехватить можно и малыми силами. Отбить добычу, освободить полон, если повезет, пленных взять. Будет чем и перед Журавлем отчитаться, и на ком ярость утолить. Герасим, пешцев в ополчение только из старожилов набирают или и из новоселов тоже?