Луи Бриньон - Придворный поэт короля Испании

Во второй половине дня первого июня 1542 года по склону горы Альпухаррас медленно спускался длинный караван. Лошади и мулы выглядели изрядно уставшими. Они тяжело передвигались под грузом многочисленных тюков, подвешенных к сёдлам. Торговцы, составляющие основную часть каравана, везли в Гранаду разнообразные товары. У них имелось всё. Начиная от миндаля заканчивая тончайшими тканями и оружием. Кроме торговцев в караване находились несколько монахов, оборванный дервиш преклонного возраста с длинной седой бородой и около десятка идальго. Все идальго были облачены в рыцарские доспехи. Они отличались не только одеждой и вооружением, но и своим надменным видом. Во взглядах идальго читалась уверенность в своих силах и молчаливый вызов, относящийся к любому, кто осмелится усомниться в этой уверенности.

Отдельно ото всех остальных, в самом хвосте каравана, плелись три монаха на мулах. Судя по рясам, все трое монахов принадлежали к ордену францисканцев. У всех троих капюшоны были надвинуты глубоко вперёд, на лоб, отчего не представлялось возможным рассмотреть черты лица этих людей. Была ещё одна особенность в этих монахах. В отличие от остальных, они ехали налегке. Скудная поклажа, состоящая из воды и хлеба, почти не обременяла мулов.

С неба начал литься мелкий дождь, когда караван внезапно остановился. Так как караван всё ещё находился на склоне горы, эта остановка вызвала удивление у монахов францисканцев. Один из них негромко окликнул босоногого дервиша, что стоял впереди, на расстоянии нескольких шагов. Слова монаха прозвучали на испанском.

— Брат мой, ты не знаешь, по какой причине караван остановился?

Дервиш обернулся и, скользнув по монахам непонятным взглядом, коротко ответил:

— Проводники каравана- мавры.

— Вот оно что,…- голос монаха прозвучал глухо, когда он вновь заговорил с дервишем, — на молитву остановились?

От дервиша не укрылась неприязнь, прозвучавшая в голосе монаха.

— Христианин, — отвечал монаху дервиш, — если ты ещё не заметил, в этом караване половина людей мусульмане. Все они сидят в сёдлах и удивлены не меньше вашего остановкой каравана. Мы все вознесём молитву Аллаху, когда достигнем берега Хеннеля. Там есть маленькая мечеть. Мы достигнем её святых стен, едва спустимся с горы. А это произойдёт очень скоро. А по поводу проводников ты прав, христианин. Караван остановился по причине того, что они молятся.

— Брат мой, не мог бы ты объяснить понятнее свои слова, — попросил слегка удивлённый монах, — я не могу понять, по какой причине одни из вас молятся, а другие нет.

— Место, на котором мы сейчас стоим, называют «прощальный вздох мусульманина». Именно здесь, на этом месте, пятьдесят лет назад, плакал последний из рода Насридов, султан Боабдил. Отсюда он смотрел на то, чем владел, и что безропотно уступил христианским королям. Некоторым подобным торговцам в караване не известна эта история. Для других мусульман это место священно. Для остальных подобных мне, это место проклято. Ибо здесь было положено начало осквернению нашей веры. Мечети были обращены христианами в церкви, а минареты в колокольни. И виной всему явился султан Боабдил, которому не хватило смелости последовать за храбрым Мусой и защитить Гранаду от нашествия христиан.

Дервиш указал рукой, куда-то вправо от себя и добавил:

— За нашими спинами ты ничего не сможешь увидеть. Отойди на сто шагов вправо или влево от каравана, и тогда ты увидишь корону, по которой сокрушался султан. Ты увидишь и самый драгоценный алмаз в этой короне, Альгамбру. Место, где семьсот лет обитали халифы Гранады. Замок Альгамбра воздвигнут на холме Аль — Сабика. С одной стороны Альгамбры течёт мягкий Хеннель. С другой стороны, беспокойная Дарро. Взгляни туда, христианин, и ты увидишь чудо, созданное руками правоверных мусульман, с которым не сравнится ничто из того, что ты видел прежде. Взгляни туда и ты увидишь в Альгамбре дворцы Назари.

С каждым произнесённым словом глаза дервиша зажигались всё ярче и ярче.

Ты увидишь строгий дворец Эль — Мексуар, где по сей день на стенах сохранился девиз Насридов «Нет победителя кроме Аллаха». Именно там правители правоверных свершали правосудие над своими подданными. Ты увидишь великолепный дворец Комарес с величественной башней. Ты узнаешь «зал суда», в котором и по сей день проходят самые значительные события. Именно там, в этом зале, несчастный Боабдил вручил ключи от города христианским королям. Именно там, спустя несколько месяцев после падения Гранады, христианская королева Изабелла принимала Колумба. Ты увидишь ещё один дворец, христианин. Он назван «львиным дворцом». Сады в нём благоухают, а вода, стекающая с гор Сьерра Невады, наполняет бассейны и фонтаны дворца. О нём ты не узнаешь ничего, христианин, ибо дворец львов служил местом, где протекали часы отдохновения халифов. Смотри, христианин. Смотри и наслаждайся этой удивительной красотой. А, наслаждаясь, помни. Мы правоверные создали Альгамбру. В благодарность, вы не только отняли у нас всё это силой, но и преследуете за нашу веру истинному богу. Нет Бога, кроме Аллаха и Магомет — пророк его! Аллах велик! Истина будет жить всегда. Как бы не пыталось спрятать её за своим уродливым обликом, лицемерие.

Закончив говорить, дервиш отвернулся от монахов, а чуть погодя и двинулся вперёд. Все трое монахов обменялись взглядами понятными только им одним. За обменом взглядами, раздался едва слышный шёпот одного из монахов:

— Убить этого нечестивца, ваше преосвященство?

— Только не сейчас. Ночью убейте, когда остановимся на ночлег, — послышался в ответ другой шёпот того монаха, которого назвали «ваше преосвященство».

После этого короткого разговора, которого никто не слышал за исключением самих монахов, все трое всё же последовали совету дервиша и, тронув мулов, направились вправо на соседний холм.

С первого взгляда все трое поняли, что дервиш ничуть не преувеличил в своих описаниях. С холма открывался великолепный вид на город Гранаду. Город был расположен на трёх холмах. Повсюду возвышались купола соборов и величественные особняки. Тысячи домов были расположены на склонах холмов. Они, словно карабкаясь, поднимались на сам холм и сливались с общим видом города. Немного в стороне от города стоял на горе тот самый замок Альгамбра, о котором рассказывал дервиш. Замок был окружен высокими крепостными стенами, на которых возвышались величественные башни. С холма ясно виднелись очертания дворцов, и даже смутные силуэты людей снующих по стенам и внутри открытых дворцовых двориков.