Амеде Ашар - Королевская охота

— Вы и сами не знаете, как близки к истине, — ответил Кок-Эрон. — Я прибыл с Востока, из страны, где женщины ходят в пышном наряде Евы.

— Замечательная страна, — отметил Поль.

— Вы так думаете? Хотел бы я вас там видеть.

— Я тоже.

— Эх вы, молодежь, судите о вещах, ничего о них не зная! Да там комары вмиг покрывают вас язвами, змеи почти так же ядовиты, как женский язык, тигры питаются рагу из солдатского мяса, скорпионы прячутся в ваших волосах, как в роще. Болото там, яд здесь…Чего ещё хотите? Те, кто упрятал меня туда, знали, что делали. Кстати, женщины там желтые.

— Цвет здесь не помеха, — философски заметил все тот же Поль.

— Вы язычник.

— Нет, просто человек без предрассудков.

— Подожди, милый Кок, скажи лучше, как ты туда попал.

— Как попал? Очень просто: меня похитили, отправили в Брест и посадили на фрегат. Мы прибыли в Пондишери, меня записали в солдаты и отправили служить на границу. Проболтавшись там четыре года так и не убитый англичанами, не съеденный тиграми, не отравленный змеями, я решил, что Бог указывает тем самым мне путь: бежать из Индии. Один офицер, которого я как-то спас от тигра, собирался во Францию. Он погрузил меня сначала в ящик, а потом этот ящик со мной переправил на борт судна, где был капитаном его приятель. Нечего и говорить о моем нетерпении увидеться с вами, сударь. Но в доме господина Рипарфона, когда я прибыл в Париж, мне сказали, что вы здесь. Теперь я тоже здесь. Больше мне ничего не нужно.

Рассказывая, Кок-Эрон все время смотрел на Эктора. Помолчав, он добавил:

— Я мечтал увидеть маршала де Шавайе, а вижу простого капитана во главе едва ли не шайки разбойников.

— Видишь ли, милый Кок, чтобы побывать в изгнании, необязательно ехать в Индию. Бывают случаи, когда Лилль так же далек от Версаля, как и Пондишери.

— Что же произошло с вами за это время?

— Все очень просто: я прибыл сюда и остался.

— Тут орудует незримая рука! — воскликнул Кок-Эрон.

— Точно, — подтвердил Поль, — но ты же сам сказал, она невидима…

— Будем искать, сударь, и как следует!

— А пока рискнем собой. — И с этими словами Поль поднялся. — Кок-Эрон кончил свою Одиссею, а я начиная свою Илиаду.

Поль вскочил на подведенного коня и, насвистывая, двинулся в путь.

— Сколько бы он ни старался казаться печальным, но против желания, остается веселым, — произнес Эктор, провожая друга глазами.

Отдав распоряжения по отряду, Эктор с Кок-Эроном отправились в гостиницу, труся в ночи на лошадях по дороге, с трудом различимой в темноте.

— Слушай, ты не заметил среди тех солдат, что тебя задержали, чье-нибудь знакомое лицо? — спросил Эктор Кок-Эрона.

— Нет, но их начальник носил имя Коклико.

— Коклико, Коклико…Что-то вспоминаю…Да, вспомнил: он из шайки брата Иоанна. Они были вместе в Марлийском лесу. Точно, это он!

— Негодяи!

— Нет, подожди, брат Иоанн — не негодяй. Я его хорошо знаю. Раз уж он пощадил капитана, то не нападет на слугу.

— Тогда, значит, он действовал только для себя, или…

— Или для шевалье.

— Ну, попадись он мне, я его задушу!

Вскоре они подъехали к гостинице «Серебряный кубок», убогому заведению, в окнах которого светились два-три огонька. У двери суетилась служанка с фонарем в руках.

Открылась дверь, и вышел мужчина, закутанный в плащ. Служанка посторонилась, чтобы дать дорогу. Свет её фонаря упал на лицо мужчины. Эктор схватил Кок-Эрона за руку.

— Видел? — прошептал он.

— Нет, он исчез, как привидение.

— По-моему, это был шевалье…

— Он здесь? Сейчас проверим, — ответил Кок-Эрон, поворачивая лошадь.

— Нет, нет, не нужно. Если это он, пусть думает, что мы его не узнали.

На зов служанки вышел хозяин. Гостям он сообщил, что комнат в гостинице нет, но кружку пива и охапку соломы он им предоставит.

— Последнюю комнату нанял купец из Брюгге для своего товарища из Бетюна.

— Не он ли вышел сейчас в плаще? — осведомился Эктор.

— Он самый. Комната нужна им для переговоров на всю ночь.

— Что же делать? Мне нужно отдохнуть, и я заплачу.

— Ну, есть ещё комнатка, смежная с той, которую нанял купец. Но за неё он тоже уплатил, чтобы не занимали.

— Сколько уплатил?

— Пять гульденов.

— Вот десять, и я её снимаю.

— Но там должна быть полная тишина.

— Я буду спать, как сова в дупле.

Хозяин пошел распорядиться. Кок-Эрон сообщил, что идет на конюшню.

— Если вестовой спросит егеря Пти-Пьера, доложи сразу. Это ко мне.

— Черт возьми! Уж не будет ли драки?

— Может быть.

— Тогда я задам коням двойную порцию овса. Вот это счастье, сударь! Вечером я нашел вас, а уже ночью буду драться. Лучше не придумаешь!

Он ушел, и Эктор отправился в свою комнату. Ее окно выходило на дорогу и огород с кучей навоза. Через некоторое время он услыхал шаги и, выглянув в окно, увидел двух мужчин. Их встретил трактирщик и так как один из гостей был верхом, хозяин взял лошадь под уздцы.

— Отведи на конюшню, привяжи вместе с моей и дай овса, — сказал один из прибывших. — Да смотри, чтобы никто не знал о нашем посещении, а то отрублю тебе уши.

Все говорили по-фламандски. Этот язык уже стал знакомым Эктору.

— Очень гордые купцы! Тут что-то не так, — заметил про себя Эктор.

Минуту спустя он услыхал, как незнакомцы вошли к себе в комнату.

Луч света обнаружил щель в перегородке между комнатами, и Эктор тотчас приник к ней ухом.

— Пойду-ка я взгляну на соседнюю комнату, — сказал один из купцов.

— Зачем? Я же за неё заплатил, — удивился другой.

— Лишний раз проверить не помешает.

Эктору пришлось спрятаться в какой-то нише, завалив себя валявшимся там тряпьем.

Купец вошел в комнату, обошел её всю, но копаться в тряпье побрезговал и ушел, защелкнув дверь на замок.

Эктор тихо подошел к кровати, снял одеяла, расстелил их на полу и по ним подкрался к перегородке. Заглянув в щель, он увидел обоих купцов. Один из них сидел спиной к нему. У второго лицо скрывала огромная борода, лоб затеняла шляпа и разглядеть его было невозможно.

Видимо из предосторожности купцы говорили по-испански.

— Итак, вы из Версаля?

— Прямо оттуда.

— Договор заключен?

— Почти. Но мы поможем золотом.

— А сведения о придворных, которые я требовал?

— Вот они, ваша светлость… — Последовала пауза. Затем тот же голос сказал:

— Простите, мы же наедине.

— Все равно. Я купец, не забудьте.

Тот, которого называли светлостью, взял бумаги, прочел и вернул некоторые собеседнику, говоря:

— Эти пригодятся вам. Все ли готово?

— Почти.

— Дуб надо поразить в самую сердцевину.

— Первая ветвь уже пала.

— Как вы намерены продолжать?

Тут собеседники ещё более понизили голос. До слуха Эктора долетали отдельные слова — её высочество, супруга наследника, Марли — но смысл беседы оставался неясным.