Александр Тестов - Последняя битва

– Во-во. В дружину к сильному князю… ну, ярлу, в смысле, не зазорно им пойти. Так?

– Истинно, Паша.

– Ну вот. Воинов набрать можно сколько хошь!

– Други мои! – князь обратился к руссам. – Вот Баар дело предлагает…

Поведав им слова Павла, Вадим пристально оглядел ближних. Руссы молчали – переваривали.

– Наш отец – викинг! – гордо заявил Карл. – Но мы руссы!

Вадим улыбнулся.

– Ай, молодец, как сказал!

– Все варяги жаждут земли. Она у нас есть! Так пусть же их мечи лучше служат нам, чем ярлу Альдегьюборга! – резюмировал Вадим, про себя отметив, что надо будет Карла со Свеном к делу подключить. Они-то быстрее общий язык найдут с бывшими земляками. То, что Олафссоны преданны княжеству до конца, в том Вадим не сомневался.

– На том и порешим. Как сподобится время, пойдем на север.

Разошлись за полночь. Казалось, успели обсудить все… или почти все. Князь отпустил всех, кроме Павла, и устало потянулся.

– Пойдем спать, что ли? – Павел широко зевнул.

– Ну…

– Постой-ка, ты не сказал… ну что там с монетами этими.

– Солиды. Да, Пашка. Это солиды. И по всему видать – византийских императоров, Михаила и его сына Феофила.

– И что?

– А вот что! Правили они вначале вместе. В начале девятого века. Точно не скажу, но примерно в районе восемьсот тридцатого года. А потом Феофил один правил. Батюшка его преставился. Так вот, этот император сидел на троне до сороковых годов того же девятого века.

– Тебе все временные рамки нашего заточения беспокоят? А мне вот честно – плевать. Чувствую себя, как в компьютерной игре. Походы, квесты… только выкл. никак не сделать.

– Да перестань канючить. Датировка очень важна!

– Да по…

– Надо ведь было нам сюда звездануться, надо будет и обратно…

– Кому надо-то? – Павел вскочил со скамьи. – Кому, Вадя? Ни имен, ни паролей, ни явок нет! Вон Елена Константиновна всю жизнь здесь провела, и что? С ее-то талантами так и не смогла вариант возврата сообразить. А у меня сердце не на месте – понимаешь, Вадя?! Я тут по истории бегаю, топчу, можно сказать, учебник, мечом махаю, а у меня там Настя пропадает…

– Не переживай ты так. Никуда она не денется, – попытался успокоить друга Вадим.

– Ага, не денется. Я вот с армии вернулся, а она уже того… брюхата, как в песне поется. Так? Да ну тебя!

– Паша…

– Вадя…

– Баар…

– Товарищ князь!

– Прекратить панику!

– Вадя, мы тут уже полгода! А сколько времени там могло пройти, ты знаешь?

Вадим пожал плечами. Признаться честно, он как-то про время и не думал.

– Вот то-то и оно! Я ведь тоже книжки умные читал… время может идти не равномерно…

– Так то ж фантастика!

– Ха, – Павел наигранно улыбнулся, – а то, что мы тут, разве не фантастика?!

– Ну что, теперь и не жить?!

– Да жить, конечно. Вот только чем дольше живем, тем дальше от дома… Эх!

– Ну, в самом деле, господин Соколов – прекращай!

– Ты как хочешь, а я, наверное, в Каргийоки поеду. Пора мне.

Вадим хотел было остановить друга, даже слова уже подобрал, но потом вдруг передумал. «И то верно, пускай едет. Там Улла и пацан маленький, глядишь, отвлекут его».

– Может, выпьем? – вслух предложил Вадим, видя, что не мешало бы друга немного рязрядить.

– Давай, – махнув рукой, Павел плюхнулся на скамью.

Выпили они в меру, но все равно голова наутро немного побаливала. Видно, брага была не свежей. Вот и живот у Павла прихватило…

Прекрасное морозное утро с чистым небом и ярким солнечным светом радовало глаз. Три десятка вепсов из медвежьего рода, во главе с самим Бааром собрались во внутреннем дворе детинца, готовые отправиться домой. Двое саней с припасами и добычей, накрытые дерюгами, стояли уже подле ворот, а кони нетерпеливо перебирали ногами. Вепсы щурились от солнечного света, весело переговаривались, то и дело поправляя дорожные калиты. Именно в них сейчас хранилась особенно ценная добыча, еще с вечера поделенная между всеми. Кто сховал на самый низ калиты отрез ткани для любимой, кто набрал целую горсть наконечников для стрел, а кто бронзовые накладки для ремня… В общем, дружина медвежьего рода выглядела весьма довольной. И смотрели они орлами, мол, не зря в поход сходили.

– Это тебе, – Вадим протянул туго перевязанный сверток.

– Что там? – Павел принял сверток, покрутил в руках. – Тяжелый…

– Немного серебра, кольца, перстни… в общем, твоя доля.

– Так уже, – Павел кивнул на сани, – там добра хватает.

– Паша, надо. Серебро лишним не бывает, тем более тут оно в страшном дефиците. И еще… ты пойдешь через «барсуков», поговори там с Пятлой…

– Насчет чего?

– У тебя же мужиков в роду почти не осталось, а вдов полно…

– А-а-а, – протянул Павел, – понимаю. Разумно.

– Ну, вот и ладненько. Давай прощаться.

Они крепко обнялись.

– По лету увидимся, – Вадим пожал другу руку. – На свадьбе. А потом, может, махнем за море.

– Все с тобой понятно, – махнул рукой глава медвежьего рода, – Петр Первый ты доморощенный…

– А что плохого? – возмутился Вадим.

– Да все нормально, – тут Павел весело подмигнул. – Может, я у себя в Каргийоки тоже чего грандиозного замучу!

Позади громко скрипнул снег. Друзья обернулись.

– Вот, – Юски протянул руку, – попрощаться с тобой, князь, хочу.

– А давай, – Вадим хлопнул ладонью. – Ты там присмотри мне за Бааром, – шепнул князь на ухо вепсу, пока они обнимались.

– Обижаешь, княже…

– Чего вы там шушукаетесь? – Павел склонился было вперед.

– Прощаемся… Все. Поехали! – скомандовал Вадим.

– Пока.

– До скорого…

Павел с Юски прошествовали к своим воинам и забрались на подведенных кобыл. Вепсы окружили сани, и вся дружина медленно покинула детинец.

Вадим взобрался на стену и провожал союзников взглядом, пока те не прошли городские ворота.

– Все, – выдохнул Вадим и едва заметно вздрогнул от движения сбоку. – Воевода, блин! Чего крадешься?!

– Так я не крадусь…

– Ладно. Давай – чего там у тебя?

– Гонцы к чудинским родам убёгли, княже. Как ты велел.

Хотелось успеть многое. Как-то все и сразу. Конечно, Вадим понимал, что это скорее мечты, и невозможно объять необъятное. Да и народ, в сущности, в эту эпоху был неторопливый. Жизнь размеренно текла по установленному порядку. А ему хотелось быстрее. Но всегда есть НО!

Самым масштабным делом – рубкой леса для строительства – он занялся в первую очередь. А леса требовалось много. Опять же, зимняя заготовка, оно куда как лучше.

На валке было задействовано все мужское население града, включая дружинников. Елки и сосны свозили и складывали в одном месте, для дальнейшей сортировки. Наладил князь и лесопильню, для чего кузнецы отковали длинные и широкие пилы. Несколько таких полотен скреплялись рукоятями и крепко обматывались веревкой – получался остов. А между пилами ставили деревянные размычки такой толщины, которой хотели получить доски. Работали таким остовом вчетвером. Бревно клали на большие козлы, и одна пара забиралась наверх, а вторая тянула снизу. Вжик-вжик… Не быстро, но надежно. Доски получались на славу. Стало быть, прикрепил Вадим к пилораме сразу шестерых мужиков. Четверо пилили, а двое катали лес и складировали готовую продукцию. С привлечением рабочей силы стал закономерный вопрос об оплате. И это касалось не только лесопильщиков и лесорубов, но также и плотников, кузнецов, а в будущем и каменщиков. Строго установленного денежного обращения не было, да и откуда ему взяться-то? Серебра по стране кот наревел. Вся торговля строилась на мене. Мед меняли на зерно, пушнину на железо, лен на воск, и так далее, кто во что горазд. Серебро использовалось редко, для очень крупных сделок. На одну гривну серебра можно было купить отменную кольчугу или стадо коров в десять голов. Но серебро было только у князя, а простые смертные обходились без него. Вадим подошел с оным вопросом к всеведущему воеводе.