Александр Дюма - Шевалье де Сент-Эрмин. Том 1

— Мы вот-вот вступим в ожесточенную схватку с Англией, в морскую схватку. Будете выбирать — поступайте на флот.

— Я подумаю, — сказал Гектор.

— У вас в семье есть предшественники: пятеро из ваших предков, носивших то же имя, что и вы, начиная с Эле де Сент-Эрмина, начальника эскадры в 1734 году, занимали заметные должности на флоте; брат вашего отца был даже капитаном корабля, и вы это знаете лучше других, поскольку в возрасте четырнадцати лет служили под его началом в качестве ученика лоцмана и юнги; когда вы завербуетесь на судно, вы уже наполовину будете знать корабельную службу.

— Раз вы так хорошо осведомлены о том, что в течение полутора веков происходило в нашей семье, не могли бы вы сообщить мне, что сталось с моим дядей? Ведь в течение трех лет, пока я был в тюрьме, я был отделен от всего мира.

— Ваш дядя, верный слуга короля, подав в отставку после смерти герцога Энгиенского, уехал в Англию вместе с обеими вашими кузинами.

— Через сколько дней я должен поступить на службу?

— А сколько времени понадобится вам, чтобы вернуться домой и уладить все дела?

— Мои дела будут быстро улажены, ведь я предвижу, что мое состояние конфисковано.

— Ваше состояние всецело в вашем распоряжении; и если ваш управляющий вас не обкрадывает, вы обнаружите в ящике стола вашу ренту за три года. Три тысячи франков — хорошее начало для того, чтобы служить матросом.

— Господин Фуше, из того, что вы сказали, следует, что я чрезвычайно многим обязан вам. А между тем я ума не приложу, как вас отблагодарить. Примите в расчет волнение, в какое меня ввергла странная ситуация, в которой я оказался, и не считайте меня неблагодарным.

— Я так далек от мысли считать вас неблагодарным, что готов дать вам еще один совет, припасенный мною напоследок, ибо он — наилучший.

— Говорите же, господин Фуше.

— Не поступайте в императорский флот.

— А куда же мне нужно тогда поступить?

— Завербуйтесь на борт пиратского судна. Вскоре выйдет приказ о привлечении корсаров к участию в военных действиях государства; вынужденный служить простым матросом, вы не будете подчиняться жесткой дисциплине, принятой на регулярном флоте; на борту пиратского судна, где не существует дистанции между различными Эваниями, вы можете легко стать другом капитана и даже купить часть его пая, он будет волен у себя на борту дать вам любое звание, какое ему захочется; а когда вы перейдете из нерегулярного флота во флот государственный, то стаж морской службы будет вам зачтен с момента, как вы служили юнгой у вашего дяди.

— Но, господин Фуше, — сказал Гектор, удивленный подобным доброжелательством человека, отнюдь этим не славившегося, — что я сделал, чтобы заслужить с вашей стороны подобное расположение?

— Клянусь, что я и сам не знаю и не узнаю самого себя, — ответил министр полиции. — Однако мне нравится ставить в трудное положение некоторых молодых людей, приводить в замешательство их умы; и они всегда выходят из таких положений с честью. Не знаю, что с вами станет, однако вы сами увидите, что однажды будете благодарить меня с большим основанием, чем сегодня.

— Господин Фуше, — поклонился министру Сент-Эрмин, — с сегодняшнего дня вы можете располагать всем, что у меня есть, в том числе и моей жизнью.

— В день, когда поступите на службу, не забудьте сообщить мне название корабля, номер, который выпадет вам в корабельном экипаже, и псевдоним, под которым вы будете служить. Вы ведь сказали мне, если не ошибаюсь, что рассчитываете служить под другим именем.

— Да. Имя де Сент-Эрмин отныне умерло.

— Для всех?

— Для всех, и особенно для той, которая должна была его носить.

— До тех пор пока оно не возродится в имени командующего или генерала, не так ли?

— Надеюсь, что до тех пор особа, на которую вы намекаете, устроит свое счастье и забудет обо мне.

— И все же, если она спросит меня, министра полиции, который по долгу службы обязан все знать, как вы умерли, что мне ответить ей?

— Ответьте, что я умер, сохраняя к ней все мое почтение и всю силу моей любви.

— Вы свободны, — произнес Фуше, распахивая обе створки двери. Жандармы расступились.

Граф де Сент-Эрмин откланялся и вышел.

При публикации романа с продолжением отдельной книгой, в виде так называемого «библиотечного тома», Дюма обычно менял его название («Корсиканская семья», например, переименована в «Корсиканских братьев», «Подвенечное платье» превратилось в «Цецилию»). Следуя традиции, мы вместе с издателем этой книги остановились на названии «Шевалье де Сент-Эрмин», тем самым выделяя Гектора среди трех братьев де Сент-Эрмин, а также сообразуясь с названиями некоторых романов Дюма — «Граф Монте-Кристо», «Виконт де Бражелон»…

Книги имеют свою судьбу (прим. переводчика).

Под именем Наполеона III была опубликована «История Юлия Цезаря».

«Тринадцатое вандемьера» — вторая часть романа «Белые и Синие».

Автор «Таинственного врача» и «Дочери маркиза».

Конец рукописи порван, и мы попытались восстановить недостающие фрагменты. Подпись, без сомнения, принадлежит самому Дюма.

Перевод Юлии Покровской.

«Белые и Синие» (1867–1868), роман-фельетон, позже издан а трех томах братьями Мишель Леви.

«Соратники Иегу», роман-фельетон, в 1857 г. издан Александром Кадо, в 7 томах.

В седьмой главе А. Дюма подробно описывает вторую итальянскую кампанию Бонапарта и приводит относящиеся к ней даты. По Люневилльскому мирному договору, который был подписан 9 февраля 1801 года, Франция получает в свое владение Бельгию и левый берег Рейна, и гарантирует независимость Батавской, Гельветической, Цизальпинской и Лигурийской республик.

Лебрен Шарль (1619–1690) — «первый» (придворный) художник Людовика XIV, кроме придворных портретов и росписи залов, прославился батальными полотнами, в том числе с победами Александра Македонского (см. дальше в главе «Семья управляющего»), — Прим. ред.

Автор «Мемуаров господина Бурьена, государственного министра, о Наполеоне, Директории, Консульстве, Империи и Реставрации», Париж, 1829. Описание Тюильри и привычек консула см.: т. III, гл. XIX, с. 327 и след.; письмо Клебера приводится в т. IV, с. 401–406; история о слезах Жозефины взята из т. IV, гл. II, с. 29–34; письмо Дюроселя Бомануара, ниже, см. в т. IV, с. 183–187.

Женская тюрьма, открыта в 1793 г. в здании бывшей больницы для прокаженных.

В этой главе Дюма пересказывает события I и II глав романа «Соратники Иегу».