Рона Шерон - Королевская кровь

В глазах Генриха блеснул злорадный огонек, показывая, что даже христианнейшему королю не чужды простые человеческие чувства.

— Держу пари, он рвет и мечет, не находя себе места.

Кардинал согласно кивнул, сопроводив этот жест притворным вздохом.

— Все–таки он получил страшный удар в голову, ваше величество.

— Перестаньте, Уолси. Уж мы–то с вами знаем, что он — желчный, хвастливый и высокомерный ублюдок, что делает его исключительно неприятным компаньоном и собеседником. Быть может, это послужит ему примерным уроком на будущее и научит смирению. — Король посерьезнел и нахмурился. — А что с нашим бесстрашным защитником, мастером Деверо? Как его здоровье?

— Да, я как раз подхожу к этому. Мне приятно сообщить вашему величеству, что благодаря милости Господа мастер Деверо выжил после вашего удара копьем, сир. Его спасла толстая войлочная прокладка, которую он подложил себе под кирасу. Его рана, как мне доложили, в сущности, всего лишь царапина, и вскоре от нее не останется и следа.

— Славный малый! — Король расплылся в довольной улыбке. — Позаботьтесь, чтобы мой народ узнал о том, что мастер Деверо цел и невредим. Пусть никто не смеет утверждать, что король Англии платит своим верным соратникам смертью за их доблесть.

— Я уже предпринял кое–какие шаги в этом направлении, ваше величество. Во время проведения торжеств на городских площадях герольды объявят вас, сир, победителем турнира и первым рыцарем королевства, а выздоравливающего мастера Деверо, бесстрашного защитника короля, — вице–чемпионом, занявшим второе место. Однако же, если мне будет позволено высказать свое мнение…

— Да? — нетерпеливо перебил его король.

— Я подумал… быть может, мастер Деверо заслуживает награды за то, что беззаветно защищал жизнь вашего величества… Я беседовал с ним на следующее утро после прискорбного инцидента и поверил всему, что он мне сообщил. Я убежден, что окончательные выводы граф–маршала и капитана Марни совпадут с моими. Мастер Деверо, переусердствовав с горячительными напитками за ужином и не зная переходов великолепного дворца вашего величества, случайно оказался прямо на пути зловещего убийцы. Разумеется, я не одобряю излишеств в питье. Однако же я останусь вечно благодарным ему за то, что даже в своем непотребном состоянии он, не раздумывая, грудью встал на защиту вашего величества. Словом, я аплодирую его мужеству.

— Я тоже, — заметил король.

— Как и все, кто любит вас, ваше величество. Вот почему я осмеливаюсь заметить, что мастер Деверо заслуживает награды. Воздав ему почести, вы, сир, возвысите идеи верности, благодарности, мужества, подлинного рыцарства и подчеркнете искреннюю привязанность народа своему щедрому сюзерену. Возвысив одного бесстрашного защитника, ваше величество породит целую их нацию. И впредь ни один чужеземный убийца не только не найдет убежища на нашей земле, но и не будет знать покоя, потому что на него ополчится весь народ, от мала до велика. И тогда мы сумеем разрушить любые поползновения наших врагов.

— Давайте пройдемся немного, Уолси. Составьте мне компанию. — Собеседники перешли в личный кабинет короля. Генрих щелкнул пальцами, приказывая подать вина, и остановился у створчатого окна, выходящего на Темзу, где их не могли слышать слуги. — В ваших речах я нахожу достойную внимания логику и целесообразность. Ваше предложение мне нравится. Какого рода награду вы имеете в виду?

— Рыцарские шпоры, ваше величество. Это всего лишь почетный титул, благородный и широкий жест, который не требует присовокупления к нему феодальных владений. Мастер Деверо и так должен унаследовать титул и земли своего благородного покровителя, а вовремя нашей дружеской беседы он заверил меня — я привожу его собственные слова, — что его величайшее устремление состоит в том, чтобы служить своему королю и лорду в Ирландии.

— Рыцарские шпоры без рыцарского замка. И вы полагаете, что этого достаточно, дабы вселить вдохновение в целое королевство? Уж кому–кому, а вам–то должно быть известно, что большинство людей рассчитывают получить кошель с золотом в качестве награды за верную службу.

— Да, я понимаю, что имеет в виду ваше величество. В таком случае, пусть это будет титул кавалера ордена Подвязки.

— Но количество членов не может превышать двадцать четыре человека.

— В этом году вашему величеству предстоит заполнить две вакансии, образовавшиеся вследствие безвременной кончины графа Шрусбери, а также герцога Джулиано де Медичи. Одна из этих вакансий была обещана in potentia [65] Потенциально, по возможности (лат.). сэру Уолтеру Деверо, сыну сэра Джона Деверо, барона Ферреса и Чартли.

— И каковы же ваши рекомендации на сей счет?

— Я советую отказать ему в этом звании, поскольку, как вам известно, недавно сэр Уолтер запятнал свое имя неподобающим поведением.

Король в задумчивости потер подбородок.

— Они — сводные братья…

— Вот именно. — Кардинал выждал несколько мгновений, позволяя королю свыкнуться с этой мыслью, а потом негромко продолжал: — Ваше величество, на следующую ночь после трагического происшествия я взял на себя смелость произвести расследование состояния дел Майкла Деверо. Мне удалось выяснить, что путем официального голосования в парламенте венценосный отец вашего величества, да упокоит Господь его душу, назначил мастера Майкла Деверо законным наследником графа Тайрона. По моему мнению, сир, обеспечив передачу своего титула Майклу Деверо, лорд Тайрон продемонстрировал не только свою любовь к этому юноше, но и веру в него.

— Да, он — достойный соратник.

— Полагаю, ваше величество не сомневается в том, что из двух братьев Деверо Майкл — более подходящая кандидатура для того, чтобы стать кавалером ордена Подвязки.

— Вы желаете даровать ему этот титул, и я, признаться, тоже. Но существует положение, в соответствии с которым каждый кавалер ордена должен быть рыцарем.

— Я внимательно изучил это требование и выяснил, что самые первые кавалеры ордена стали рыцарями в том же году, в котором им был пожалован орден. В уставе именно этот аспект почему–то обойден вниманием. Полагаю, что это сделано намеренно, дабы оставить его на усмотрение магистра.

— Согласен! — Король Генрих отвернулся от зеркала. — Очень хорошо. Сначала я сделаю его рыцарем, а потом и рыцарем–сподвижником на торжественной церемонии вместе… Кто там второй номинант?

— Томас Дакр, третий барон Дакр.

— Позаботьтесь обо всем, Уолси. — Король улыбнулся. — Чем больше я думаю о вашем предложении, тем больше оно мне нравится. Как обычно, вы дали своему сюзерену взвешенный и здравый совет.

Кардинал поклонился.