Петр Заспа - Волчий камень

Гюнтер повертел в пальцах тяжелую, на тонкой ножке чашу из бронзы и пригубил ярко-рубиновое вино. В винах он ничего не смыслил, но это ему показалось чуть заигравшим виноградным соком. Нет, таким напиться невозможно. Мысль о том, что губернатор пытается их споить, отпала сама собой.

– Скажите, дон Диего, как давно здесь это селение? – спросил Гюнтер, глядя на сверкающее в бокале солнце.

– Да уж, пожалуй, скоро с десяток лет будет, – ответил дон Диего. – Когда-то я надеялся здесь отсидеться несколько недель со своими людьми, пока английские собаки рыскали между островов, разыскивая нас. Но затем мы оценили все преимущества этого острова – в бухте мы укрыли галеон, и англичане его не заметили. Здесь было поначалу множество туземцев, и мы, засыпая, каждый раз загадывали: удастся ли проснуться? Караулы и засады не помогали, эти бестии ухитрялись подкрадываться незамеченными. И все же постепенно мы их истребили. Осталось, конечно, немного, но все руки не доходят. Да и джунгли их спасают: сунешься в эти дебри, и твои шансы еще немного пожить падают с каждым шагом.

Дон Диего, расслабившись, предался воспоминаниям, не забывая регулярно указывать охраннику на опустевший бокал. Он говорил медленно, делая паузы, давая возможность Удо переводить без спешки и ошибок.

– Да и не так страшны туземцы, как ужасны сами джунгли. Бросок каймана из болота я бы сравнил с пушечным ядром, попавшим тебе в ноги. А еще здесь тьма всяческих ядовитых насекомых, жаб, змей. Но самые опасные на острове твари – это ягуары. Чертовы кошки не дают нам житья с первого дня нашего здесь появления. Единственное, чего они боятся, так это грохота мушкета. Если кому-то из моих людей удается подстрелить ягуара, я не скуплюсь на награду.

Губернатор громко рыгнул, ничуть не смущаясь, почесал живот и, ткнув пальцем в охранника, произнес:

– Это Чуи, а Томаса вы уже видели. Где-то с полгода назад обнаглевший ягуар бросился на стоявшего за изгородью в стойле быка. На счастье скотины, рядом оказался Томас. Он оторвал у кошки нижнюю челюсть, а потом долго бегал по поселку и крутил над головой дохлую тварь, держа ее за хвост. Вот это было зрелище…

Дон Диего осушил очередной кубок и, испытующе глядя в глаза Кюхельману, произнес:

– Так что, сеньоры, не раз подумайте, прежде чем шагнуть за пределы поселка. Потому что тогда я не дам и гнутого песо за ваши жизни.

– Мы бессмертны, – не моргнув глазом, ответил Гюнтер, хотя для себя решил, что никакая сила не затащит его в джунгли.

– Этот клочок земли мы отвоевали огнем, – продолжил дон Диего, словно не услышав фразы Кюхельмана, – но, к сожалению, зола – отличное удобрение, и теперь джунгли наступают на нас с удвоенной силой. Самый востребованный здесь инструмент – это топоры.

Гюнтер встал и, перегнувшись через перила, посмотрел на темный силуэт лодки. На мостике блеснули стекла нескольких биноклей. За ними внимательно наблюдали, готовые в любую минуту оказать помощь. Отправленные назад матросы уже доплыли – спасательная лодка стояла привязанная к корпусу.

«Сейчас Эрвин определит состав группы для отправки на берег, – подумал Гюнтер. – Затем подготовит плоты, проверит снаряжение и перескажет обстановку на острове, о которой ему доложат прибывшие с берега торпедисты».

Учитывая дотошность главного механика, он это дело растянет не меньше чем на час, а то и два.

Недалеко от губернаторского дома, из-за черной хибары доносился душераздирающий поросячий визг. В загоне, примыкающем к задней стене дома, подбрасывая в воздух комья земли, металась крупная черная свинья. За ней гонялся мужчина в грязных парусиновых штанах и такой же грязной рубахе. В руке он сжимал широкий короткий нож, переделанный из сломанной сабли. Свинья была гораздо проворнее своего губителя, но мужчина все-таки умудрился легко ранить обреченное животное. Впрочем, это только придало свинье решительности, теперь она пыталась рылом сбить его с ног и втоптать в серую жижу.

– Ничего не может сделать этот глупый Лопе, – с раздражением произнес губернатор, глядя на неравную борьбу свиньи с человеком. – Даже поросенка заколоть и то не в состоянии.

И он презрительно плюнул вниз с террасы.

Гюнтер с жалостью смотрел на бедную свинью. В конце концов измученное животное само напоролось на нож, в этом не было заслуги Лопе, и, разбрызгивая вокруг фонтаны крови, свалилось в грязь. Дон Диего еще раз сплюнул, демонстрируя свое презрение. Затем он больно схватил за локоть Гюнтера и прошептал:

– Смотрите, смотрите, это того стоит.

В подступающих к загону зарослях мелькнула пятнистая тень. Вжимаясь в траву, ягуар прополз открытое пространство и скрылся в кустах. Теперь до хрипящей свиньи ему оставалось не более пяти метров. Из кустарника остался торчать лишь нервно подрагивающий хвост. Ничего не подозревающий Лопе, довольный собой, еще раз ударил свою жертву ножом в то место, где он считал, бьется ее сердце.

– Он что, хочет украсть свинью? – наивно спросил Гюнтер.

– Как бы не так, – ответил дон Диего. – Туземцы поклоняются ягуару как божеству и приносят ему в жертву людей. Так что их прикормили человеческим мясом, и, похоже, оно им понравилось. Между свиньей и человеком ягуар выберет безмозглого Лопе.

Губернатор азартно барабанил кулаками по перилам.

– Но посмотрите, сеньоры, как он это сделает! Местные кошки создали свой способ охоты на людей. Они не рвут горло, а хватают зубами за голову и мощным рывком сворачивают шею.

– Вы что, не предупредите его? – обескураженно спросил за спиной Отто.

– Зачем? Он сам виноват. Да и не услышит, наверняка, оглох от поросячьего визга.

Торчавший из кустов пятнистый хвост замер, вытянувшись в струну. Ягуар ждал удобного момента.

– Вы должны его спасти! Это же ваш человек! – выкрикнул Гюнтер.

Губернатор то ли не понял его, то ли не услышал. Гюнтер глянул на Герреро. Удо, выпучив глаза, смотрел на ягуара. Кюхельман чувствительно ткнул его в бок:

– Не молчи, будто тебе уже горло перегрызли, переводи!

Удо, спохватившись, перевел фразу командира.

– Пустое, сеньоры, пустое, – азартно прошептал дон Диего. – Другим в назидание.

Он смотрел только на пятнистый хвост, ожидая рокового прыжка.

Гюнтер выхватил из кобуры «вальтер» и передернул затвор. Затем, не целясь, навскидку, дважды нажал на курок. Два сухих хлопка слились в один. Пули защелкали по веткам кустарника и взвизгнули рикошетом от камней. Ягуар выпрыгнул, прижав уши, и исчез в зарослях.

Дон Диего как завороженный смотрел на дымящийся ствол пистолета, едва видимого в широкой ладони Кюхельмана.

– Невероятно, ствол один, а выстрела два, – удивленно произнес он и, протянув руку, добавил: – Позвольте взглянуть.