Андрей Посняков - Индейский трон, или Крест против идола

Уже осталось немного!

И видны стали уже лица жрецов, вымазанные голубой краской смерти!

Они!

Уже готовятся к жертве! Неужели Несауа оказался настолько глуп, что дал себя поймать? Несауа всего лишь воин… А жрецы хитры и коварны. Господи…

Страшный взрыв вдруг потряс всю округу!

Из жерла притихшего было вулкана вырвалось вдруг жаркое пламя, полетели вокруг раскаленные камни, один из которых угодил точно в капище… Правда, мощная крыша выдержала…

Словно чертики, выскочили наружу жрецы…

– Ого! Кто это?

И тут вдруг пахнуло совершенно нестерпимым жаром – сжигая на своем пути все, полилась вниз пышущая огнем лава…

– Бежим! – в ужасе закричал кто-то из солдат. – Спасайся кто может!

Бедняги жрецы… Убоявшись остаться в храме, они-то бросились как раз не туда и почти сразу же попали в ловушку – вспыхнули, словно спички!

Страшный, резко оборвавшийся крик потряс горные склоны…

Лава обтекала храм с двух сторон, пожалуй, это капище осталось теперь последним убежищем, последней надеждой…

Все четверо успели укрыться вовремя, и теперь, поджав ноги, наблюдали за с ревом срывающимися вниз огненными языками… прямо на глазах застывавшими, делавшимися все тоньше…

– О святая Мария… Сан-Хуан… Сант-Яго…

Испанцы молились. Нет, молились солдаты, в глазах Диего Ордаса не было и намека на страх, а лишь одно восхищение.

– Господи, вот это красота! Вот это здорово!

Сколько они просидели здесь? Минут пять, десять, полчаса? Наверное, где-то так… Громыхнув напоследок, вулкан неожиданно затих и больше уже не плевался. Тишина повисла над отрогами гор, над горящим лесом, над храмом…

– Немного подождем, – почему-то шепотом произнес молодой конкистадор. – И поднимемся выше.

И тут вдруг Куатемок услыхал чей-то стон, донесшийся изнутри святилища…

Встрепенулся и сеньор Ордас:

– Кажется, там кто-то есть, дон Карлос!

– Да, я тоже слышал.

– Так надо позвать… – Испанец вскарабкался к трещине в крыше. – Эй, эй, кто там? Спрашиваю – тут есть кто-нибудь?

– Если и есть, так ваше кастильское наречие здесь вряд ли поймут, – встав рядом, резонно заметил принц. – Давайте просто посмотрим… Раскачаем вот этот камень. Если мы его свалим – можно будет пробраться внутрь.

– Да, так и сделаем, – без всяких раздумий согласился Диего Ордас. И, обернувшись, позвал солдат: – Эй, парни!

И-и-и – раз… и-и-и – два – И-и-и – три!!! Сдвинулась! Плита явно сдвинулась.

– А ну, еще чуть-чуть! Навались… И-и-и… Да поможет нам Святая Дева!

Святая Дева ли помогла, или просто каменная плита оказалась не столь уж тяжелой – поддалась! Сверзилась с грохотом вниз, открывая проход вполне достаточный, чтобы протиснуться…

Миг – и принц с молодым кабальеро скользнули внутрь.

Тьма! Гулкая тьма. Лишь сверху, из трещины, лился неровный свет.

– Эй! – снова позвал Ордас.

Кто-то откликнулся… застонал…

– Дон Карлос, сюда!

На жертвеннике был привязан подросток!

До чрезвычайности исхудавший – кожа да кости, грязный, измотанный, злой.

Да-да, именно злой – пока развязывали, он всячески поносил жрецов.

И голос-то был знакомый! Хм… не может быть?

– Не говори по-испански, дружище! – быстро произнес принц на языке науа.

– Господин!!! Не верю глазам! О боги…

– Сиуа…

Господи! Ну конечно же – он!

– Я шел за вами… таился… А здесь поджидал почтека… Потому и попался – принял жрецов за купцов. У, хитрые морды.

– Эти хитрые морды погибли. Только что сгорели в лаве.

– Туда и дорога!

– О чем вы говорите? – помогая освобожденному выбраться наружу, осведомился Диего.

– Я спрашиваю, откуда он, – быстро пояснил Куатемок.

– И что он говорит?

– Местный… А вот жрецы – чужие. Я таких знаю – это странствующие жрецы.

– Ну, их наконец-то прибрал дьявол.

Сиуа!

Куатемок был счастлив. Парнишка не утонул, не сгинул – а вот, оказывается, шел позади отряда… Пожалуй, это лучшее, что он мог сделать.

– Иногда я даже помогал носильщикам, – окончательно придя в себя, похвастался подросток. – Ведь без одежды белых меня никто не мог признать.

– Да тебя вообще трудно признать, – с горечью усмехнулся принц. – Уж больно сильно ты исхудал, парень. Ничего, были бы кости, а мясо нарастет! Есть такая пословица.

– О чем ты, господин?

Они все же поднялись на вершину вулкана! Куатемок, один из солдат и, конечно же, юный конкистадор Диего Ордас – собственно, он-то туда всех и звал!

Жерло пылало жаром! Диего не побоялся, нагнулся… и тут же отпрянул, скривился:

– Вот так же, верно, пахнет в аду!

– Именно так и пахнет, сударь, – со знанием дела подтвердил Куатемок… и тут же расхохотался. – Вы только взгляните, как красиво вокруг!

На обратном пути они остановились в Уэтшоцинко, воспользовавшись гостеприимством старосты – высокого и стройного старика с благородно-седой шевелюрой. Сиуа, немного подкрепившись, уснул тут же, на траве, в саду, где – в уютной беседке – и была устроена трапеза.

Диего Ордас восторженно описывал только что пережитое извержение, естественно, на кастильском наречии, правда, то и дело употребляя вполне понятные всем эпитеты типа: бумм! Бах! Ого-го!

Старик-староста добродушно улыбался и качал головой. Он сразу же предложил гостям октли, выпил и сам – пожилым сие отнюдь не возбранялось.

– Надо бы пристроить здесь нашего спасенного юношу, – бросив взгляд на Куатемока, предложил молодой кабальеро. – Пусть ненадолго, пока оправится, ведь не можем же мы взять его с собой! Вы не могли бы поговорить по этому поводу с касиком, дон Карлос?

– Поговорю. – Кивнув, принц тотчас же перешел на язык науа, задав хозяину дома пару вопросов. Получив немедленно же ответы, улыбнулся: – Староста рад будет помочь. О, вулкан – это всегда страшно… Да, он еще спрашивает: не хотим ли и мы немного вздремнуть?

– Нет, нет, не хотим, так и передайте! – Сеньор Ордас отрицательно помотал головой. – Нам еще предстоит путь… Вот еще часок отдохнем и отправимся.

Куатемок добросовестно перевел слова кабальеро, и староста лишь развел руками – мол, что уж тут поделать, хозяин барин, насильно мил не будешь.

Памятуя о своей миссии, Куатемок поднялся на ноги:

– Вы сидите, а я, пожалуй, пройдусь, полюбуюсь садом.

– О, да, да! – встрепенулся старик. – Идемте, мой господин, я с удовольствием покажу вам свой дом.

Вот дом-то как раз и не нужно. Выйти бы лучше на улицу, пройтись – если люди Несауа здесь… рядом… Да какие там люди! Пожалуй, он уже сам должен прийти – больше просто некому, всего-то двое и осталось… да уж, судьба.