Джеймс Клавелл - Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4

В этот момент снаружи прогремел мощный взрыв. Они бросились к окну, но увидели только облако дыма, поднимающееся в небо из-за поворота на соседнюю улицу.

– Похоже, еще один заминированный автомобиль, – сказал Мак-Айвер, чувствуя, что его подташнивает. За последние несколько дней левые экстремисты осуществили несколько покушений, в том числе и с использованием заминированных автомобилей, нацеленных в основном на высокопоставленных аятолл, которые входили в правительство.

– Грязные террористы, да сожжет Аллах их отцов в аду и их самих тоже! – Киа был явно испуган, что доставило Мак-Айверу удовольствие.

– Цена известности, министр, – сказал он голосом, выражавшим глубокую озабоченность. – Высокопоставленные особы, такие важные люди, как вы, являются для них очевидными мишенями.

– Да… да… мы знаем, знаем это. Грязные террористы…

Мак-Айвер улыбался всю дорогу, пока шел к машине. Значит, Киа хочет полететь в Ковисс. Я позабочусь, чтобы он, черт побери, прилетел в Ковисс, а «Шамал» прошел своим чередом.

Завернув за угол, он увидел, что дорога впереди частично завалена обломками, какая-то машина была охвачена пламенем, остальные дымились, в асфальте зияла воронка там, где стоял заминированный автомобиль; взрывом уничтожило ресторан, выходивший на улицу, и раскрошило стену иностранного банка рядом с ним. Все было усыпано осколками стекла из этих двух зданий и витрин магазинчиков по соседству. Много раненых, мертвых или умирающих. Кругом боль, паника и вонь паленой резины.

Движение было перекрыто в обе стороны. Ничего другого не оставалось делать, как ждать. Спустя полчаса прибыла «скорая помощь»; несколько «зеленых повязок» и мулла начали регулировать движение. Через какое-то время Мак-Айверу махнули, чтобы он проезжал, обругав при этом. Медленно пробираясь вперед среди разъяренных водителей и непрерывно гудящих клаксонов, он не заметил обезглавленного тела Талбота, полузаваленного обломками ресторана, и не узнал Росса, одетого в штатское, который без сознания лежал поблизости, наполовину прислоненный к стене; его куртка была разорвана, кровь сочилась из носа и ушей.

Фойе аэропорта Эль-Шаргаза. По другую сторону залива. 14.05.Скот Гаваллан стоял в толпе людей по эту сторону таможенной зоны; его правая рука висела на перевязи. Из громкоговорителя доносились объявления о рейсах на арабском и на английском, и огромное табло с расписанием прибывающих и вылетающих рейсов непрерывно щелкало, показывая время и номера выхода на посадку. Он увидел отца, появившегося из зеленой двери, его лицо осветилось, и он пошел ему навстречу.

– Привет, пап!

– А, Скот, сынок! – радостно приветствовал его Гаваллан, обнимая его, но аккуратно, чтобы не надавить на плечо. – Как ты тут?

– Я в порядке, пап, честно. Я же говорил тебе, со мной теперь все в порядке.

– Да, я и сам вижу. – С понедельника, когда Гаваллан улетел из Эль-Шаргаза, он много раз говорил с сыном по телефону. Но разговоры по телефону – это совсем не то, подумал он. – Я… я так переживал…

Гаваллан вообще не хотел улетать, но врач-англичанин в больнице заверил его, что со Скотом все в порядке, а в Англии его ждали срочные дела и перенесенное заседание правления, с которыми нужно было разбираться.

– Рентген показывает, что кость не задета совершенно, мистер Гаваллан. Пуля прошла сквозь часть мышцы, рана неприятная, но ее вполне можно залатать. – Скоту врач сказал: – Болеть будет сильно, и вы не сможете летать месяца два или больше. Что до слез… тут тоже нет причин для беспокойства. Это просто нормальная реакция на огнестрельное ранение. Перелет из Загроса состояния, понятно, не улучшил – говорят, вы выбирались оттуда лежа в гробу? Одного этого достаточно, чтобы вызвать излишнюю нервозность, не говоря уже о том, что в вас стреляли. У меня бы точно вызвало. Ночку мы вас подержим у себя.

– А это необходимо, доктор? Я… я чувствую себя гораздо лучше… – Скот встал, колени у него тут же подогнулись, и он упал бы, не успей Гаваллан подхватить его.

– Сначала нам нужно поставить вас на ноги. Хороший сон, и он будет здоров, мистер Гаваллан, я обещаю.

Врач дал Скоту успокоительное, и Гаваллан остался с сыном, утешая его по поводу смерти Джордона.

Уж если кто и виноват, так это я. Если бы я отдал приказ об эвакуации до того, как шах уехал, Джордон сейчас был бы жив.

– Нет, это неправильно, отец… те пули предназначались мне…

Гаваллан побыл с ним, пока он не уснул. К тому времени он уже пропустил свой транзитный рейс, но успел на полуночный и прибыл в Лондон с хорошим запасом времени.

– Что, черт возьми, произойдет в Иране? – спросил Линбар без всяких предисловий.

– Как насчет остальных? – натянуто спросил Гаваллан. В комнате присутствовал только еще один директор, Пол Чой по прозвищу Прибыльный, который прилетел из Гонконга. Гаваллан относился к нему с большим уважением за его деловую хватку – единственным облачком между ними было тесная связь Чоя со случайной гибелью Дэвида Мак-Струана и последовавшим за нею вступлением Линбара в должность тайпэна. – Нам следовало бы дождаться их, тебе не кажется?

– Больше никого не будет, – отрезал Линбар. – Я отменил их участие, и мне они не нужны. Я – тайпэн и могу делать что захочу. Что…

– Нет, в отношении компании «S-G Хеликоптерз» не можешь. – Гаваллан в упор посмотрел через стол на Чоя. – Я предлагаю отложить заседание.

– Можно, конечно, и отложить, – безмятежно произнес Прибыльный Чой, – но, черт, Энди, я специально прилетел сюда, и мы втроем можем составить кворум, если захотим проголосовать.

– Я голосую за, – сказал Линбар. – Какого черта ты боишься?

– Никакого. Но…

– Отлично. Значит, кворум у нас есть. Итак, что там с Ираном?

Гаваллан сдержал нарастающую злость.

– День «Д» в пятницу, если погода позволит. «Шамал» подготовлен настолько хорошо, насколько это возможно.

– В этом я уверен, Энди. – Улыбка Прибыльного Чоя была дружеской. – Линбар говорит, что ты планируешь вывезти только 212-е? – Он был красивым, невероятно богатым мужчиной лет тридцати восьми, уже несколько лет входившим в совет директоров «Струанз» и в правления многих дочерних предприятий компании; у него были обширные интересы помимо Дома Струана в области морских перевозок, производства лекарств в Гонконге и Японии и на китайской фондовой бирже. – А как быть с нашими 206-ми и «Алуэттами»?

– Их придется оставить. Их нам никак не удастся вывезти. Невозможно. – За этим объяснением наступила тишина.

Пол Чой спросил:

– Каков итоговый план «Шамала»?

– В пятницу в семь утра ровно, если позволит погода, я по радио передаю код о начале операции. Все машины поднимаются в воздух. Четыре 212-х у нас будут дислоцироваться в Бендер-Деламе под началом Руди, они направятся в Бахрейн, там дозаправятся, потом полетят в Эль-Шаргаз; двум 212-м из Ковисса придется заправиться на побережье, потом лететь в сторону Кувейта, чтобы заправиться еще раз, оттуда – в Бахрейн и Эль-Шаргаз. Три машины из Ленге под руководством Скраггера не должны встретить никаких проблем, они просто полетят напрямую в Эль-Шаргаз. Эрикки будет выбираться через Турцию. Как только они прибудут, мы начинаем демонтировать винты для погрузки вертолетов в 747-е, которые я уже зафрахтовал, после чего мы как можно скорее улетаем оттуда.