Хэммонд Иннес - Проклятая шахта.Разгневанная гора

– Как я думаю, она пошла домой, – сказал он, жалея меня всем своим чувствительным сердцем.

– Точно. Вернулась в дом. – Я повернул назад. – Пойдем посмотрим, – сказал я и зашагал по тропинке, ведущей наверх к Крипплс-Из.

Он не возражал. Я слышал, как он хромает рядом со мной. Небо на западе окончательно потемнело. С каждой минутой становилось все темнее. Развалины рудничных построек, казалось, выскакивают прямо на нас из темноты – бесплотные расплывчатые тени. По шоссе, проходящем через деревню Боталлек, ехала машина, освещая своими фарами темный силуэт Крипплс-Из. У меня снова возникло ощущение нереальности, которое я испытал, впервые увидев этот дом. Он не имел права оставаться жилым домом среди этой разрухи. Ему тоже следовало дать разрушиться, распасться на составные части. Он принадлежит прошлому.

Возле дома машина развернулась, фары описали широкую дугу. На какое-то мгновение свет попал мне прямо в глаза. Потом машина исчезла за домом.

– Спускаемся вниз, парень, – позвал меня Дэйв, но я стоял на месте, ослепленный светом, а потом нагнулся, спрятавшись за стенкой ограждения.

Машина двигалась по дороге, направляясь к лому. Дэйв подполз ко мне и, тяжело дыша, улегся рядом. - Что , интересно, могло понадобиться здесь этой машине среди ночи? – прошептал он. По тому, как дрожал его голос, можно было предположить, в каком состоянии находятся нервы.

– Молодежь возвращается домой после танцев, – предположил я. – Самое подходящее место для того, чтобы потискаться.

Но, мне кажется, я сам этому не верил. Трудно было себе представить молодую парочку, которая отправилась бы в эти места в такую темень.

Фары определенно направлялись к дому, освещая груды камня, сваленные повсюду. Я посмотрел на Дэйва. Его лицо было мне ясно видно. Он был бледен и тяжело дышал. Поравнявшись с домом, машина замедлила ход и медленно ползла мимо того места, где мы укрылись, не более чем в пятидесяти ярдах от нас. Потом, еще раз повернув, она остановилась, освещая фарами темный фасад Крипплс-Из. Из нее вышли два человека и направились к парадной двери. Один из них был в форме.

– Полиция, – прошептал Дэйв. – Этот парень в штатском – детектив.

Я кивнул.

– Если бы это было связано с капитаном, их было бы больше. И они окружили бы дом. Все это очень подозрительно, – добавил он. В его голосе страх чередовался с облегчением.

Полицейские ждали у двери. Наконец она открылась. Открыл ее капитан Менэк. Он был в халате, надетом поверх пижамы; в руках у него была лампа. Обменявшись несколькими словами с Менэком, полицейские вошли в лом. Свет переместился в одну из комнат, выходивших па фасад. Мне было все отлично видно, потому что занавесей на окне не было, а ставни были не закрыты. Раньше там, по-видимому, был бар. Комната мало изменилась с тех времен, когда этот дом был пабом. Даже с большого расстояния можно было разглядеть стойку, полки для бутылок позади нес, шахматную доску на каминной полке. Капитан Менэк вышел. Через несколько минут он вернулся, и вскоре после этого вошел Слим, а за ним Фраер. Оба они были в ночной одежде. Потом пришел старик и, наконец, Кити.

Огромный камень свалился у меня с души, когда я увидел, как она вошла в комнату в своем халатике. У нее был грустный, усталый вил, она была бледна, лицо ее ничего не выражало. Мне было бы невыносимо видеть, как ее допрашивают.

– Не лучше ли нам вернуться в тайник? – предложил я.

– Лежи смирно, парень, – яростно зашептал Дэйв. – Лежи смирно и не двигайся. Что, если у них ночные бинокли? Лежи тихо, нужно выждать.

Не менее получаса мы лежали, прижавшись животами к камням, которые с каждой минутой все сильнее впивались в тело. Наконец в комнате не осталось никого, кроме Менэка и полицейских. Все трое спокойно курили, потом вышли из комнаты. Дверь закрылась, и дом снова погрузился в темноту. После этого свет появился у входной двери. Полицейские направились к машине. Я слышал, как тот, что был в штатском, бодрым голосом говорил Менэку:

– Спокойной ночи, сэр. Простите, что побеспокоили вас в такой поздний час.

– Ничего страшного, – отозвался капитан Менэк. – Спокойной ночи.

Дверь хлопнула, полицейские сели в машину. Взревел двигатель, и в ту же самую минуту в окошечке под крышей показалось лицо. В свете фар его было отчетливо видно. Бледное лицо, искаженное от напряжения, борода, торчащая между прутьями решетки. Видны были даже глаза старика.

Машина двинулась с места, фары больше не освещали фасад, и окошка больше не было видно. В наступившей темноте дом снова превратился в призрачную тень.

Мы видели, как машина свернула на шоссе, следили за тем, как она поравнялась с Сент-Джастом и вышла на дорогу, ведущую к Пензансу. Только тогда Дэйв согласился вернуться в тайник. От всего случившегося голова у меня шла кругом. Кити была в порядке, об этом, по крайней мере, можно было не беспокоиться, и я, не раздеваясь, лег на кровать и уснул.

Проснулся я от легкого постукивания по камню чем-то металлическим. В пещере было душно, я был весь в поту. Повернувшись на бок, я взглянул на часы. Было половина девятого. Дэйв сидел на своей койке, протирая глаза. Он был бледен, лицо его покрывали капельки пота, под глазами были темные круги.

В плиты, закрывающие вход, кто-то стучал с внешней стороны галереи. Стучали определенным образом – это был сигнал. Дэйв подошел и отодвинул засовы.

Плиты повернулись, и вошел капитан Менэк. У него тоже был усталый вид, волосы на голове стояли торчком, словно были из проволоки. Он быстро посмотрел на нас обоих по очереди.

– Еще не завтракали? – спросил он.

– Нет, – сказал я. – Проспали.

– Оно и видно.

Менэк был похож на офицера, производящего смотр. Он сразу отметил беспорядок, царящий в убежище. Наконец он устремил взгляд на Дэйва, который забился в самый угол и сидел там, грызя ногти и бросая косые взгляды на своего хозяина. Менэк двинулся к нему. В глазах у него было странное выражение. Я стал приводить в порядок свои вещи. Меня испугали его глаза, я подумал: интересно, в какой степени он унаследовал безумие своего папаши. Схватив Дэйва за шиворот, Менэк поставил его на ноги:

– Сегодня ночью здесь была полиция. – Слова с трудом выходили сквозь сжатые зубы. – Ты, по-моему, говорил, что тебя никто не видел, когда ты сюда шел?

– Ну, вы понимаете…

– Я не желаю больше слышать твое вранье! – чуть ли нс визжал он, тряся маленького валлийца за шиворот. Просто удивительно, какой силой обладали эти тонкие руки. – Ты говорил, что никого не встретил. А вот местный полицейский – надо же, именно он, и никто другой! – клянется, что видел, как ты шел по дороге возле Боталлека. Это правда? Отвечай, видел он тебя?