Хэммонд Иннес - Проклятая шахта.Разгневанная гора

В дверь постучали, и вошла Кити. На ней был костюм из коричневого твида,"волосы были убраны назад и связаны лентой. В руках у нее была бутылка и стакан.

– Я подумала, что тебе захочется выпить, – нерешительно проговорила она.

– Это что, скотч?

Она кивнула и налила стакан до половины.

– Вот, выпей. Тебе это необходимо после всего, что ты сегодня пережил.

– Да, что уж говорить, – сказал я.

Кити протянула мне стакан, и я сделал большой глоток, чувствуя, как обжигающая жидкость опускается вниз, в желудок. Потом, переведя дух, выпил еще.

– А ты? – спросил я. – Тебе тоже неплохо было бы выпить.

– Да, – сказала она. – Наверное, действительно нужно выпить.

Я передал ей стакан, она отпила немного и поморщилась.

– Ничего-ничего, выпей, – сказал я. – Ты сразу согреешься.

Она кивнула и стала пить, лицо ее покраснело, и она закашлялась.

Я взял у нее стакан и допил все до конца.

– Надо двигаться, уже без четверти четыре, – сказал я, взглянув на часы.

– А как же мистер Менэк?

– Я запер его наверху. Пошли.

Взяв фонарик, который лежал на столе, я проверил его и вышел вслед за Кити в коридор. Она зашла в кухню, где лежал ее узелок, завернутый в дождевик, и мы направились к парадной двери.

Выйдя из лома, мы пошли прямо вниз, туда, где темнели рудничные постройки. Спускаясь по склону, я обернулся, чтобы взглянуть на Крипплс-Из, очертания которого четко вырисовывались на фоне ночного неба. В доме светилось только одно окно – это было окно в мансарде. Отчетливо видна была решетка, а за ней сновала по потолку тень старика, который ходил взад-вперед по комнате.

Я продолжал спускаться вниз, подставив лицо свежему ветру, который дул с моря. Разрушенные постройки казались далекими и бесконечно древними. Они стояли там, словно могильные камни, знаменуя собой чередование поколений шахтеров. Они единственные указывали на то, что глубоко вниз уходят горные выработки, пронизывая .огромные подземные пространства, проникая далеко пол морское дно. Я вздрогнул и попытался выкинуть из головы то, что произошло за последние несколько часов. Все это было похоже на кошмар, который существовал только в моем воображении. Однако старое здание машинного отделения, построенное из огромных гранитных плит, которое возникло перед нами из темноты, напомнило мне о том, что все это было на самом деле и что Менэк и Фраер, Слим и Дэйв – далеко нс единственные люди, погибшие, словно крысы, под землей, по которой мы сейчас идем. Я был рад, что уезжаю. Я шахтер, родом из Корнуолла, но, право же, я был счастлив, что покидаю эти берега, хранящие в своих недрах запасы олова.

Кити нашла место, где мы могли спуститься к морю, недалеко от входа в штольню Уил-Гарт. Спустившись до половины, мы нашли крохотную полянку и уселись там, глядя на темные морские просторы. Под нами одна за одной набегали на скалы волны, оставляя после себя кипящую пену прибоя. А перед нами простиралась бесконечная даль, в которой скорее угадывались, чем виделись, мощные волны Атлантики.

Долго ждать нам не пришлось. В самом начале пятого у скалистого берега возникли темные очертания судна. Кити первая его увидела и показала, схватив меня за руку. Это действительно был «Арисег». Я уже мог различить очертания его оснастки. Достав фонарик, я просигналил азбукой Морзе: «Высылайте шлюпку. Менэк».

Ответного сигнала не последовало. Я повторил свое сообщение. Снова никакого ответа, но через некоторое время от темного борта шхуны отделилась маленькая тень и стала двигаться, качаясь на волнах, в сторону берега. Карабкаясь по скалам, мы спустились вниз на выступ, который выдавался в море. Я сигналил фонариком, чтобы указать направление. Потом мы разделись до нижнего белья, увязали одежду в дождевики и поплыли навстречу шлюпке.

На корме стоял Малиган.

– Что, черт возьми, делает здесь эта девчонка? – спросил он, втаскивая нас на борт. – А где Таннер?

– Погиб, – сказал я. – И Менэк тоже.

– Ты лжешь, – рявкнул он.

Пока мы плыли к судну, качаясь на длинных атлантических волнах, я вкратце рассказал ему, что произошло.

– Я тебе не верю, – сказал он, когда я закончил.

– Тогда греби к входу в штольню и посмотри, что там творится.

Он колебался. Видно было, что ему не хочется задерживаться в этих местах. Скоро наступит рассвет, и тогда береговая охрана на Кейп-Корнуолле непременно увидит «Арисег». Но он все-таки отдал приказ, и шлюпка повернула к скалам. Найти вход не составляло никакого труда. Даже в этом тусклом свете было видно, какая мутная, коричневая там вода, а из-под самого берега бил и пенился охряного цвета поток, окрашивая все вокруг. Малиган приказал развернуться, матросы выгребли из-под скал, и шлюпка направилась к «Арисегу».

– Девушка будет со мной, – сказал я. – Прежде чем все это случилось, Менэк назначил меня своим представителем в Италии. Письмо я покажу тебе позже. Если ты хочешь и в дальнейшем получать груз, то должен благополучно доставить меня туда.

Он хмыкнул, однако ничего не сказал.

Кити стала одеваться. Завернувшись в плащ, она кое-как вытерлась пол ним полотенцем. Я сделал то же самое и, надев куртку, сунул в карман револьвер. Перед нами возникли смутные очертания шхуны. Через несколько минут мы были уже на борту, а шлюпку подняли и снова поместили на шлюпбалку.

Тихим голосом были отданы приказания. Паруса перестали хлопать, наполнившись воздухом. Кити пошла вперед, на нос шхуны, и я вскоре присоединился к ней. Позади нас маяк Пендин-Уоч через равные промежутки времени высвечивал острые скалы. Но она ни разу не обернулась. Она смотрела только вперед, наклонив голову навстречу ветру.

Нос шхуны то нырял, зарываясь в волну, то снова поднимался. Я взял Кити за руку. Она слегка дрожала.

– Мы поженимся в Италии, хорошо? – сказал я.

– Поженимся? – Девушка удивленно посмотрела на меня. – Я… я не знала. – Она сжала пальцами мою руку, ее глаза засветились в темноте. – О Джим, – сказала она. – Я так рада.

Она отвернулась и стала смотреть, как шхуна прокладывает себе путь по волнам. Где-то вдалеке нам подмигивал маяк Уолф. А еще дальше, на самой линии горизонта, на секунду показался свет Бишопа, указывая нам путь к новой жизни.

Ян Тучек здорово изменился. Широкие плечи ссутулились, каштановые волосы заметно поредели, пол глазами образовались мешки. Это было странно, ведь ему еще далеко до старости.

– Дик Фаррел! Дружище! – При виде меня он приосанился и расправил плечи.

Протянутая им для рукопожатия рука была холеной, с тщательно отполированными ногтями. В какой-то момент перед моим мысленным взором возник тот прежний Ян Тучек, которого я знал много лет назад.