Джин Ауэл - Путь через равнину

Джондалар посмотрел на нее своими удивительно синими глазами, ему захотелось остаться здесь подольше, чтобы принять участие в летних ритуалах у Лосадунаи. Он искренне хотел помочь ей преодолеть страх, тем более что она действительно нравилась ему; бессознательно он пустил в ход всю силу своего обаяния, свою мужскую притягательность. Красивый и чувственный мужчина улыбнулся девушке и ушел, оставив ее почти бездыханной.

Мадения никогда прежде не испытывала подобного состояния. Все ее существо просто запылало, и ей безумно захотелось дотронуться до него и чтобы он коснулся ее, но она не представляла, как справиться с этим. Она попыталась улыбнуться, затем, ошеломленная, широко открыла глаза и чуть не задохнулась от собственной смелой мысли. Она повернулась и почти бегом бросилась в свое жилище. Мать последовала за ней. Джондалар заметил реакцию Мадении. Она была обычной для стыдливых молодых женщин, которые отвечали на его призыв таким образом, и это усилило ее привлекательность.

— Что ты сделал с этой бедной девочкой, Джондалар? В общем-то что я спрашиваю! Помню время, когда такой взгляд чуть не сбил меня с ног. Но твоему брату тоже было присуще обаяние.

— И он оставил тебя с благословением Матери, — сказал Джондалар. — Ты хорошо выглядишь, Филония. Счастлива?

— Да. Тонолан оставил мне часть своего духа, и я счастлива. Ты кажешься тоже счастливым. Где ты повстречал эту Эйлу?

— Это долгая история, но она спасла мне жизнь. Спасать Тонолана было уже поздно.

— Я слышала, что на него напал пещерный лев. Джондалар кивнул.

— Мама! — позвала девочка. Это была Тонолия, державшая за руку старшую дочь Золандии. — Могу я посидеть в доме у Залии и поиграть с Волком? Он любит детей.

Филония, нахмурившись, посмотрела на Джондалара.

— Волк не тронет ее. Он любит детей. Спроси Золандию. Она использует его как няньку для своего младшего. Волк рос с детьми, и Эйла учила его. У нее замечательные способности, особенно в отношении животных.

— Ладно, Тонолия. Не думаю, чтобы этот человек позволил бы тебе делать то, что будет плохо для тебя. Он брат того, чьим именем ты названа.

Поднялся какой-то переполох. Они посмотрели в ту сторону.

— Собираетесь ли вы что-либо предпринять по поводу Чароли? Как долго мать должна ждать? — жаловалась Вердеджия Ладуни. — Может быть, нам надо созвать Совет Матерей, если мужчины не могут справиться с этим? Уверена, они поймут чувства матери и быстро вынесут свое суждение.

На помощь Ладуни пришел Лозадуна. Созыв Совета Матерей оставался последним средством. Для этого нужны были серьезные основания, и созывался он лишь тогда, когда не было иного способа найти решение.

— Не будем спешить, Вердеджия. Гонец, посланный к Томази, может вернуться в любой момент. Ты можешь подождать. Да и Мадении намного лучше. Не так ли?

— Не уверена. Она убежала к нашему очагу и не хочет говорить, что случилось. Она говорит, что беспокоиться не стоит, но как я могу не волноваться?

— Я сказала бы ей, что случилось, — шепнула Филония, — но не уверена, что Вердеджия поймет. Однако она права. Что-то надо делать с Чароли. Все пещеры говорят о нем.

— А что можно сделать? — спросила подошедшая Эйла.

— Не знаю, — она улыбнулась Эйле, — но думаю, что Ладуни хорошо придумал. Он считает, что все пещеры должны действовать вместе, чтобы найти и привести этого человека обратно. Ему хочется, чтобы банду разделили и молодежь убрали бы подальше от Чароли.

— Это хорошая мысль, — сказал Джондалар.

— Сложность в том, что решат в Пещере Чароли, поскольку Томази — родственник матери Чароли, а потому возникает вопрос: согласится ли он действовать сообща со всеми? Мы узнаем об этом, когда вернется посланный, но могу понять, что чувствует Вердеджия. Если бы такое случилось с Тонолией… — Она затрясла головой, не в силах продолжать.

— Большинство понимает чувства Мадении и ее матери, — сказал Джондалар. — Один негодяй может принести всем много хлопот.

Эйла вспомнила Аттароа и подумала то же самое.

— Кто-то идет! — В пещеру с криком вбежал Лароги с друзьями, удивив Эйлу: чем они занимались там, на холоде, в такую темь? Сразу же за ними вошел человек средних лет.

— Рендоли! Ты не мог прийти в лучшее время! — с явным облегчением произнес Ладуни. — Дай мне твой груз и выпей чего-нибудь горячего. Ты вернулся в день праздника Великой Матери.

— Это посланец, который ходил к Томази, — сказала Филония.

— Ну и что он решил? — спросила Вердеджия.

— Вердеджия, — упрекнул ее Лозадуна, — дай человеку передохнуть. Он только что вошел.

— Правильно, — сказал Рендоли, сбрасывая с плеч мешок и принимая у Золандии чашку горячего чая. — Банда Чароли напала на пещеру, что рядом с пустошью, где пряталась эта банда. Они украли пищу, оружие и чуть не убили тех, кто пытался остановить их. Одна женщина все еще в тяжелом состоянии и, может, вообще не поправится. Это взбудоражило все пещеры. Рассказ о Мадении был последней каплей. Несмотря на свое родство с матерью Чароли, Томази готов присоединиться к другим, чтобы выловить негодяев. Томази призвал на сбор все окрестные пещеры. Вот почему я долго не возвращался. Я ждал собрания. От близлежащих пещер было послано по нескольку человек. Я решал за всех нас.

— Я рад, что ты был там, — сказал Ладуни. — Что они сказали по поводу моего предложения?

— Они уже выполняют его. Каждая пещера собирается послать разведчиков, чтобы выследить их. Некоторые уже вышли. Как только обнаружится банда Чароли, большинство охотников пойдут за ними и изловят их. Никто не будет терпеть их больше. Томази хочет поймать их до Летнего Схода. — Человек повернулся к Вердеджии: — И они хотели бы, чтобы ты присутствовала там, чтобы сделать свое заявление.

Вердеджия была почти удовлетворена, теперь ее огорчало лишь нежелание Мадении принять участие в ритуале, который официально даст ей статус женщины, которая, если повезет, может рожать детей — ее будущих внуков.

— Я готова выступить с осуждением, и, если Мадения откажется от ритуала, будь уверен, я не забуду об этом.

— Надеюсь, что к следующему лету она передумает. Я вижу улучшение после очистительного ритуала. Она больше общается с людьми. Думаю, что здесь помогла Эйла, — сказал Лозадуна.

Когда Рендоли ушел в свое жилище, Лозадуна, поймав взгляд Джондалара, кивнул ему. Джондалар извинился и прошел вслед за Лозадуной в Дом Церемоний. Эйла хотела было пойти за ними, но, обдумав их поведение, решила, что они хотят остаться одни.

— Интересно, что они собираются делать? — спросила она.

— Думаю, что это что-то вроде специального ритуала, — ответила Филония, чем еще больше заинтриговала Эйлу.