Илья Маслов - Царь Венетам

Хейд вскочил и развернулся к говорившему:

- Ладно, я понял. И что этот гонец говорит?

- Войско разбито:

Завоеватель сжал кулаки:

- Великолепно! И что, вожак этих ублюдков попал в плен или убит?

- Великий, прости меня: НАШЕ войско разбито...

- Что?!!

Хейд подскочил к вестовому и тряхнул его за плечи:

- Наше войско разбито? Катафрактарии? Лучшая тяжелая конница в мире бежала перед бандой отступавших с позором оборванцев?! Дурачье! Ничего никому нельзя доверить!!

Он отпустил вестового и пошел было в сторону, но тут же развернулся обратно:

- И что, царь венетам, надо полагать, уже ведет свое войско по земле ариев?

- Да. Там и произошла битва.

Хейд злобно расхохотался:

- Похоже, что мои военачальники имеют интересное свойство - когда я с ними, они побеждают, когда меня нет, они бегут, побросав оружие!

Подошедшая Ульра решилась задать вопрос:

- Но почему Великого так волнует бегство на Восход нескольких сотен непокорных рабов? Без них будет только спокойнее...

- Да потому, что их вожак провозгласил себя царем! Царем венетам! А цари Русколани своего никогда не упускают... Если Светозар попросит помощи у Арьяварты, мне придется воевать с народом Рос. А тогда разве что ленивый не взбунтуется у меня в тылу!

Хейд поднял с пола свой окровавленный меч и задвинул в ножны:

- Я выступаю в поход немедленно - нужно настигнуть Светозара и раздавить его войско.

А через час уже ржали ослепительно-белые кони, скрипели повозки с пехотинцами, лязгала броня - царь венетам должен был умереть. И вместе с ним должен был умереть его народ.

Над великой Русколанью пылал закат. Кроваво-красные небеса напоминали людям, что где-то там, в вышине, великие герои, павшие с мечами в руках, продолжают сражаться с темными силами, покушающимися на Солнечный Свет. Владыка Арьяварты, седобородый статный муж с массивным царским жезлом, неспешно шел по стене кремля, кивая приветствующим его часовым. Прохладный вечерний воздух доставлял царю удовольствие, однако он хмурился, напряженно над чем-то раздумывая. Наконец, по одному из всходов на стену поднялся еще один человек - без жезла, но такой же осанистый, как сам царь. Владыка узнал его и улыбнулся:

- Скорее, видно, Солнце взойдет с Закатной Стороны, чем ты, боярин, хоть на миг опоздаешь куда:

Боярин тоже улыбнулся, подходя ближе:

- Да и негоже мне нынче опаздывать. Так, иначе, а дело с гонцом тем решать надобно в скорости - вон как нынче на совете бояре знатные разошлись: едва за бороды друг друга не взяли! Одни говорят - помочь венетам надлежит, иные же - нет.

Царь кивнул:

- И сам я сказать о том не берусь. Кто венеты те - так, народ малый, племя, Хейдом покоренное! А Хейд тот, сказывают, дюже как силен стал - недаром предок мой Ледар в бою с сим Хейдом погиб...

Боярин покачал головой:

- А все ж родичи нам венеты, куда ближе, чем кто другой.

- Родичи, верно. Да только деды, видно, мудрили - мудрили, да и перемудрили. Почто столько народу на Закат переселилось? Что, в Арьяварте земли мало было? Может, пускай сами теперь и выкручиваются? Как мыслишь?

Боярин погрустнел. Он оперся руками о деревянный зубец на стене и посмотрел куда-то за горизонт. Через некоторое время он ответил:

- Так я мыслю: негоже братьев в беде покидать! Потому негоже, что если от дальнего родства отречемся, то и ближнее вскоре забывать начнем. Извечно народ Рос Единством своим славился и силен был! Нет, не глупость предки сотворили, Закатные Земли под Русколань покоряя - подвиг то был. Жаль, не хватило сил тогда им Единство народное удержать, откололся Закат от нас, венетами прозвавшись! Но дело то - поправимое. Придет время - будет плуг росский вольно ходить от Райне великого до Земли людей с кожею желтою, от моря студеного до Кемет-царства, и будет страна наша опорой да надеждою для всякого племени, что от ариева корня себя производит! Враги-то наши все сильнее да сильнее становятся, мечи куют, новые земли покоряют. Хейд с Заката злое замышляет, степняки с Восхода ордами к хлебу нашему рвутся, с полудня народы подлые да хитроумные мести алчут за битвы давние. Не за горами время - биться с ними всеми придется нам - за пашни да пастбища, за выход к морям да речные пути, за жизнь саму народа нашего - чтобы не задушили Арьяварту, чтобы была она страною великою, как прежде и ныне! И негоже нам силы свои распылять. Изгнал Хейд братьев наших венетов с земли, им принадлежащей - пусть, сломаем хребет кровососу закатному - вернутся венеты на родину, и к Арьяварте, под Русколань ее притянут. Не эти вернутся - так дети их, внуки, правнуки...

Царь кивнул:

- Так же мыслю. Говорил противное, чтобы тебя испытать. Да только вот бояре иные и говорят иное.

- А ты присмотрись к ним, владыка. Их деды-прадеды в поле спали, плащами укрывшись, границы наши сторожили, а они только животами трясти теперь горазды да за богатства свои трястись! Не у них наперво спрашивай - у народа нашего! Спроси людей простых - помогать нам братьям своим или так их бросить, на смерть верную? Все, как один, встанут - не испорчены сердца их еще, как у бояр старых!

Царь еще раз кивнул. Он не собирался спорить с боярином - потому, что спорить было не о чем, ведь в груди владыки Русколани билось такое же пламенно сердце, как и у любого другого мужа из народа Рос, рожденного на землях Арьяварты.

Светозар давно был готов ко всему. По мере продвижения своего войска он рассылал в разные стороны конных разведчиков, надеясь, что владыка Арьяварты откликнется раньше, чем венетов настигнет очередное войско Хейда. Но все сложилось совсем иначе.

Как только разведчики сообщили о стремительно приближающихся преследователях, Светозар приказал посадить на повозки всех женщин и детей, бывших при войске, и приказал всем воинам младше двадцати лет сопровождать обоз на Восход - до тех пор, пока они не встретятся с воинами ариев. Вместе с обозом Светозар приказал отправить почти все продовольствие, и назначил отправление на следующее утро, чтобы воины, остававшиеся с царем венетов, могли провести ночь с женами. Сам же полководец в одиночестве объехал окрестности, думая о предстоящей битве. С одной стороны дороги, ведущей вглубь страны народа Рос, было несколько холмов, покрытых редким лиственным лесом, а с другой, на некотором отдалении - серый монолит остроконечной скалы, напоминавшей часового, выставленного ледяными горами, оставшимися позади. Вряд ли Хейд не пойдет по наезженной дороге - ему дорог каждый час, каждый миг. И вряд ли он станет как следует изучать окрестности - наверняка повелитель вампиров считает, что венеты отступают в беспорядке. Почему-то Светозар был уверен, что Хейд, в своем презрении к "холопам", к "взбунтовавшимся рабам" по-прежнему недооценивает их.