Дороти Лаудэн - Меж двух миров

Удивленный шепот прошел по рядам, когда невесту в розовом платье с красивым вырезом провели по проходу к алтарю. Только Микаэла не удивилась. Но она с облегчением увидела, что платье достаточно длинное, чтобы прикрыть старые туфли Майры, которые ей пришлось надеть за неимением другой старой вещи. Микаэла взглянула на свою подругу Дороти с заговорщической улыбкой, и миссис Дженнингс подмигнула ей.

Священник приступил к совершению обряда.

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы проводить эту женщину и этого мужчину в священное состояние брака. Если кому-нибудь из вас известны основания, препятствующие этому браку, пусть он говорит сейчас или уже замолчит навсегда.

В этот момент дверь церкви грубо распахнули. Присутствующие обернулись. В среднем проходе между скамьями, будто карающий ангел, вырос Хэнк. Он вращал глазами, словно в приступе ярости. Но затем жестом смущения убрал с лица длинную прядь волос и тихо сел на ближайшее свободное место.

В зале было слышно, как священник с облегчением вздохнул.

— …или уже замолчит навсегда, — внушительно повторил он. И затем соединил руки жениха и невесты.

В церкви стало так тихо, что слышно было бы падение булавки. Лишь кое-где слышался тихий вздох или сдержанное пошмыгивание.

— …силой моего сана, — заканчивал речь священник, — перед Богом и законом объявляю вас мужем и женой.

После пережитых волнений венчания каждый был рад подкрепиться в кафе Грейс. Общее настроение было веселое и приподнятое, как никогда. Жители маленького городка танцевали кадриль и кружились в вальсе..

На буфетных столах громоздились пироги всех видов, а посередине красовалась большая чаша с красноватой прозрачной жидкостью. Этот пунш был одним из ударных номеров свадебного стола, и никто не отказывался от дополнительной порции. Жениху предупредительно подливали его друзья Джейк и Лорен, и он не замечал, что в каждую дополнительную рюмку они подливали ему глоток виски.

И вот Грейс вынесла первый поднос с горячим и поставила его перед женихом.

— Вуаля! — воскликнула она и подняла колпак, которым было накрыто блюдо. — Запеканка из рубленого мяса!

— Грейс! — Хорес даже подпрыгнул от приятной неожиданности и чмокнул чернокожую женщину в щеку. — Вы лучшая повариха в мире!

— Ну-ну! — отмахнулась Грейс— И все-таки я надеюсь, что кого-нибудь порадует и рыбный суп, и кролик.

— Еще как! — поспешно ответила Майра. — Я, например, с удовольствием. В такой день!

Микаэла с радостью наблюдала за развитием событий за соседним столом. Она сдержала свое обещание, данное Хоресу, и Грейс и Дороти перешагнули через свои маленькие обиды.

— Ну, как вам нравится у нас? — спросила Микаэла Эндрю, который сидел за столом напротив нее и Салли и поглядывал на все происходящее с несколько отрешенным видом. — Разве не симпатичный городок Колорадо-Спрингс?

— Чрезвычайно симпатичный, — ответил мистер Стросс. — Но у меня сложилось впечатление, что вы воспитаны не для такого образа жизни.

— Это верно, — признала Микаэла. — Однако за последнее время я успела понять, что это именно такая жизнь, которую мне нравится вести.

В эту минуту Хорес поднялся со своего места. Не только доктору Куин было очевидно, что он несколько перебрал крюшона. Судя по всему, он решил выступить с речью.

— Дорогие друзья! — воскликнул он громким голосом, какого от него никто не ожидал. — Моя супруга и я благодарим вас за то, что вы пришли к нам.

Праздничный зал наполнился смехом. Видимо, многих позабавило, что Майра так быстро из девушки для развлечений из салуна превратилась в «супругу» почтового служащего. Но Хореса этот смех нимало не смутил.

— Сегодня я могу сказать, — продолжил он, слегка покачиваясь, — что это счастливейший день в моей жизни. И каждому из присутствующих я желаю встретить такую же большую любовь. Впрочем, впереди нас ждут еще несколько счастливых свадеб. — Он указал на соседний столик. — Вот у нас Мэтью и Ингрид… Попрошу аплодисменты для обоих, — вскинул он руку. Еще никогда Хореса не видели в таком настроении. В нем неожиданно обнаружился темперамент базарного зазывалы. — И потом нас ждет еще один сюрприз! — воскликнул он. — Доктор Майк и Салли!

Микаэла не поверила своим ушам. Салли взглянул на нее вопросительно, но Микаэла в ответ лишь пожала плечами.

В зале кафе поднялись бурные аплодисменты и приветственные восклицания в. адрес будущих пар.

— Стоп! Стоп! — крикнул Хорес, призывая тишину. — Я не имел права говорить об этом. Это тайна.

Но его слова потонули в радостных криках, которые не смолкали до тех пор, пока не поднялся мистер Стросс.

— Я хочу сказать тост, — произнес он, и шум мгновенно стих. — За жизнь и за любовь, которая сильнее смерти. Пусть любовь будет подобна алой розе, что лепестки раскрыла по весне!

Микаэла чуть не выронила свой бокал в то время, как все собравшиеся пили за здоровье и счастье ее и Салли, Мэтью и Ингрид. Ей казалось, что она закаменела.

Когда она отставила свой бокал, мистер Стросс уже исчез. Микаэла вскочила из-за стола и побежала за угол кафе, на улицу. В растерянности она не заметила, что встревоженный Салли последовал за ней.

Она увидела Эндрю Стросса в нескольких метрах. Он хоть и старался как можно скорее удалиться, но по причине своей хромоты не мог уйти далеко.

— Подождите! — крикнула Микаэла. — Эндрю, прошу вас, подождите!

И хотя он не послушался, она без труда догнала его и схватила за рукав. Приезжий прислонился спиной к колонне веранды, запыхавшись от слишком быстрой для него ходьбы.

— Посмотрите мне в глаза! — потребовала Микаэла и повернула к себе его лицо.

Она обежала взглядом его черты, шрамы от ран, глазную повязку, и в ее голове сложился образ, который она никогда в жизни уже не надеялась увидеть.

— Вы не Эндрю Стросс, — вымолвила она дрожащим голосом.

Мужчина стоял, потупив взор. Но потом он посмотрел на доктора Куин и выдержал ее взгляд.

— А кто же я?

Во рту у Микаэлы пересохло. Губы ее отказывались произнести слова, так отчетливо звучавшие в ее сердце. В конце концов она только и смогла прошептать:

— Ты Дэвид.

— Вы ошиблись! Я Эндрю Стросс. Я могу показать вам свои документы.

И человек с повязкой на глазу полез в карман жилетки.

Но Микаэла покачала головой. В глазах ее стояли слезы.

— Я не могла обознаться. Твое лицо изменилось, и даже голос твой звучит иначе, чем в моих воспоминаниях, но это ты. Я окончательно поняла это в ту минуту, когда ты цитировал стихотворение. Только одного я не могу понять: как возможно то, что ты стоишь передо мной. Ведь ты же погиб.

— Но Роберта Бернса почти всегда цитируют, на свадьбах, — возразил приезжий. — Мне очень жаль, если я пробудил в вас воспоминания о человеке, близком нам. Однако боюсь, что этого человека, о котором вы говорите, действительно нет в живых.