Крис Хамфрис - Честь Джека Абсолюта

Сэр Джеймс причмокнул губами в удовлетворении и от эля, и от своих достижений.

— А согласие девушки?

— Девушки? Ха! Нашел о чем говорить. — Он покачал назидательно вскинутым пальцем. — Дочери знают свое место лучше, чем сыновья, уж поверь. Завтра мы пойдем, свидимся с ней и получим ее радостное согласие. Хотя я рискую, конечно, кое-кого там встретить, что было бы для меня весьма нежелательно, ибо, похоже, на здешние воды нынче собралась половина крючкотворов-законников, но… на что только не пойдешь, чтобы увидеть своего сына счастливым.

Он выпил и удовлетворенно рыгнул.

Джек поводил пальцем по лужице пива.

— Сэр, можно мне сделать два замечания?

— Попробуй.

Эль и сыновняя покорность оказали на баронета смягчающее воздействие.

Джек напустил на себя озабоченный вид.

— Отец, во-первых, меня весьма беспокоит твоя безопасность. А вдруг тебя схватят и арестуют еще до того, как мы успеем обстряпать дельце? Боюсь, в таком случае наш корабль сядет на мель.

— Это не исключено.

— Во-вторых, я кое-что слышал об этой девушке. Мудрено было не слышать: в здешних кофейнях только о ней и толкуют. Так вот: мисс Фицпатрик — девица со странностями. Она известна своей страстью к романтике.

— К романтике? — хмыкнул его отец. — А какое отношение это имеет к семейному долгу?

— О сэр, никакого. Для меня, разумеется, и для вас, но у нее-το мозги вверх тормашками, а это нельзя сбрасывать со счетов. Романтически настроенная девица в состоянии отмочить самый неожиданный фортель в самый неподходящий момент, что было бы не в интересах семьи Абсолютов. Другое дело, если бы мне удалось понравиться ей самому, чтобы она согласилась на этот брак не только по обязанности, но и по любви… — Он притворно нахмурился. — Полагаю, сэр, это во многом облегчило бы дело.

Сэр Джеймс выпил, подумал и кивнул.

— Может, ты и прав. У нынешней молодежи, похоже, нет того почтения к старшим, которое было в крови у нашего поколения. Кроме того, как ни крути, а такого рода дела все равно требуют некоторых приготовлений. Но как только мы объявим о помолвке, сторону Абсолютов подопрет мощь сил графа Клэр.

— А если мы объявим о ней… недели, например, через две?

— Две недели? Хм…

Отец допил кружку, и Джек тут же дал знак хозяину принести новую.

— Я полагаю, пара недель — не такой большой срок. За это время я как раз доберусь до Германии и вернусь к твоей матери. А официальное объявление о помолвке вполне можно сделать оттуда.

Принесли пиво, и сэр Джеймс поднял кружку:

— Хорошо, мальчик. Если ты так считаешь, я пойду тебе навстречу. Романтика так романтика. За любовь, мой сын! За любовь.

«Любовь у меня уже есть, — подумал Джек. — А две недели скитаний в бедности значительно охладят тягу Летти к романтическим бредням. К тому времени, когда все раскроется, у меня будет прекрасная жена и прекрасное состояние. При том, что, добившись всего этого, я исполню долг Абсолюта».

— За любовь, сэр.

Подняв свою кружку, он мельком приметил таращившегося на них из-за стойки трактирщика и подумал, что тот наверняка не может решить, который из двух выпивох сейчас выглядит довольней другого.

Пили они почти всю ночь. Зевающий хозяин удовлетворился золотой кроной, хотя выпито было столько, что, по предположению Джека, нажиться ему особенно не пришлось.

Хорошее настроение родителя полностью восстановилось, и Джек в красках поведал ему о своих похождения за океаном. Сэр Джеймс был благодарным слушателем: рассказы о битвах и походах повергали его в восторг, а индейские татуировки на груди и предплечье Джека вызвали восхищенный ужас.

Когда они, шатаясь, покинули заведение, в небе уже брезжил рассвет. При этом сэр Джеймс, похоже, нисколько не считал себя пьяным и слышать не хотел, чтобы задержаться на отдых у Джека.

— Я поеду! — заявил он. — До Гарвича путь неблизкий, а там еще предстоит кое-как переправиться в Гамбург. Твоя мать меня ждет.

Джек знал, что спорить с ним бесполезно. И, по правде говоря, так было лучше всего. Пусть себе едет. Известно ведь, что характер у него переменчивый. А ну как отец проснется с больной головой и решит, не откладывая, тащить Джека к священнику, прихватив по дороге Летти?

— Бывай, парень. Очень скоро ты увидишь нас обоих… на вашей свадьбе.

«А вот уж это, если только вы соберетесь в Шотландию», — подумал Джек.

Он проводил отца до гостиницы, проследил, чтобы ему подали лошадь. Уже с седла сэр Джеймс наклонился.

— Дерзай, паренек! Если эта девушка настолько глупа, чтобы клюнуть на твою «романтику», мне просто придется смириться с тем, что мои внуки родятся законченными идиотами. — Эти слова сопровождались широкой улыбкой. — Любовь и долг! — воскликнул сэр Джеймс и тронул коня.

Джек проводил родителя взглядом и, когда тот скрылся за поворотом, нетвердой походкой направился восвояси. Время в запасе имелось, и ему стоило прилечь на пару-тройку часов, чтобы со свежей головой взяться за дело.

Он подумал было войти через парадный вход (сомнительно, чтобы девушка прямо с утра сидела у окна дома напротив), однако рассудил, что, когда заветная цель так близка, глупо рисковать даже в мелочах, а потому потащился по гравию позади Цирка. Строительные работы по соседству уже завершились. Дом был готов к передаче в монаршие руки.

Он икнул и пьяно ухмыльнулся. Король Георг приезжает, а Джек уезжает. Ну и денек для курортного Бата!

Он потратил почти полминуты, пытаясь понять, почему ключ не работает. Потом сообразил, что сует его в заднюю дверь, которую только что отпер, а затем, войдя, запер снова.

— Чертов Фагг, — пробормотал он, протискиваясь в свою комнату. — Свет не видел такого лентяя.

Усталость — странная вещь. Только что подгулявшему Джеку казалось, что он валится с ног и сил у него не хватит даже на то, чтобы добрести до постели. Но это ощущение мигом исчезло, когда чья-то рука вдруг ухватила его за запястье.

Может, он и был пьян. Но хмель вовсе не лишил его борцовских навыков, тем паче что в ранней юности, в Корнуолле, он потратил немало времени на их неустанную отработку. Рука таившегося в темноте человека была, в свою очередь, схвачена и выкручена против сгиба. В то же мгновение Джек быстро шагнул в сторону и попятился к двери. Следовало решить, бороться дальше или удирать, но понять это мешало отсутствие света.

Другой рукой он уперся в чужое плечо, пригибая противника к полу, чтобы тот не сумел пустить в ход ни нож, ни дубинку. Правда, если грабитель вытащит пистолет…

— Черт побери, хорошо же ты встречаешь своих друзей, парень?

Голос был искажен болью… но хорошо узнаваем.

— Рыжий Хью?

— Разумеется, я. И если ты закончил здороваться, может, отдашь мою руку?