Хорхе Анхель Ливрага - Анкор-ученик

– Мудрый жрец, я не буду больше докучать тебе. Я лишь хочу знать, что погружено на корабль и куда именно мы направляемся. На этот вопрос ты мог бы мне ответить? – задал он вопрос Коносу.

– Да, Маленькая Змея. Вижу, что учителю Саримару удалось смирить твой юношеский пыл и ты уже почти научился владеть собой. Нам пришлось ускорить твое отплытие. Скажем так… боги заговорили и изменили некоторые повеления. События разворачиваются слишком быстро для нас, ведь люди до сих пор находятся под властью времени. Совсем немного лун отделяет нас от катастрофы; уже почти не осталось времени на то, чтобы спасти самое главное.

Анкор хотел сказать, что уже слышал обо всем от Фенур, но промолчал. Ведь вполне возможно, что жрица уже рассказала кому-нибудь об их встрече у древней полукруглой стены… Да и какое это теперь имело значение?

Старый жрец, казалось, читал его мысли:

– Видишь, Анкор, – многое из того, чему тебя учили в Малом Храме, стало уже… не скажу бесполезным… но мы чувствуем, что отныне это принадлежит иному времени, прошедшему. Век, который мы считали своим, с сегодняшнего дня стал частью прошлого. И наши тайны больше не защищены от разглашения, даже наши младшие ученики болтают иногда о том, что не является в полной мере истиной. Мы переживаем страшные, трудные, но все же прекрасные времена. Тебе предстоит довести этот древний корабль, реликвию былых эпох, до страны Кем, плодородной земли, омываемой водами Нила, Голубой реки, рожденной в сердце Африки. На «Кронон» погружено больше полумиллиона древних книг, свитков и священных предметов, которые нужны для церемоний. Несколько десятилетий назад мы отправили на Западный материк еще один корабль также с древними книгами, некоторые были написаны на шкурах древнейших, уже вымерших животных – простые люди называют их драконами. Народы Запада называют нашу страну Ацтлан, им предназначено создать очаг новой великой цивилизации, и они уже на пути к этой цели. И в стране Кем родится такая цивилизация. Но катаклизм, который сметет нас с лица Земли, затронет и ее – дно моря поднимется и превратится в пустыню. Нил, которому дадут имя Хапи, «счастье», пробьет себе дорогу в песках и достигнет великого Средиземного моря – оно образуется между Европой, Азией и Африкой. На многие века цивилизация, рожденная в стране Кем, затмит собой другие, а ее великая мудрость будет напоминанием о нас даже тогда, когда люди забудут Посейдонис… А теперь… Ты хочешь узнать об отце, не так ли, Маленькая Змея?

– Ты читаешь мои мысли…

– Да… в каком-то смысле. Наш владыка, король, не умер – так, как ты это представляешь себе, но он и не жив. Я повторяю, что не имею права говорить.

Придет время, и ты все узнаешь.

– Я узнаю?.. Но все ли? – спросил Анкор, глядя в глаза жрецу.

Тот едва заметно вздрогнул, но ответил:

– Все, Сын Солнца.

– Мой отец страдает?

– Нет.

– Он нуждается во мне?

– Путешествуя на этом корабле, ты поможешь ему…

– Довольно. Думаю, мне не нужно ничего больше знать. Пойдем, представь меня капитану. Мы должны выйти в море как можно скорее!

Старец поднес к губам маленькую раковину, инкрустированную медью. Раздался мелодичный звук, и тотчас появился капитан с несколькими офицерами. Они почтительно склонились перед Анкором, но, как только капитан выпрямился, принц тотчас узнал его: это был Омбосис, один из великих адмиралов некогда славного флота его отца, тот, кто спас ему жизнь, освободив из пиратского плена. Юноша горячо поздоровался с ним и тут же забросал Омбосиса вопросами о корабле и предстоявшем путешествии. Но капитан прервал его:

– Прости меня, офицеры на палубе подают флажками знак, что мы должны немедленно отчалить! Поторопись, принц, если в ближайшие минуты мы не покинем пещеру, придется ждать еще несколько дней! Корабль такого размера способен пройти через отверстие в пещере только в определенный час прилива.

– Что это за отверстие? Неужели оно вон там, перед носом судна, за каменной стеной?

– Да, Маленькая Змея… Уже нужно бежать на корабль! И не только потому, что мы очень торопимся. Боюсь, может произойти нечто непредвиденное: я чувствую это, но объяснить не могу. Идем же скорее! Признаюсь, мысль о том, что теперь я отвечаю за твою жизнь, приводит меня в ужас…

– Идем! Мне и самому тревожно…

Они попрощались со старым жрецом и со всеми, кто их провожал, затем через причал из легкого металла взбежали на борт корабля, который почти на двадцать метров возвышался над темной водой. На палубе их коротко, по-военному приветствовали гвардейцы Анкора, уже в полном боевом снаряжении.

Палуба «Кронона» не была деревянной, как на других кораблях, а была выложена пластинами из твердой бронзы и скошена к бортам – это помогало освобождаться от лишней воды и защищаться от вражеских снарядов. На носу и на корме в ширину корпуса корабля возвышались две очень прочные башни, высота которых, по подсчетам Анкора, была не меньше двадцати пяти метров. В этих башнях не было дверей, и только почти у самого верха юноша различил два ряда прорезей, напоминавших окна. Торчавшие между зубцами военные машины напоминали руки окаменевших гигантов. Анкор обратил внимание на то, что значительная часть палубы в середине корабля была в спешке отремонтирована. Несколько рабочих еще укладывали бронзовые пластины, скрепляя их какой-то смолой, которая после нагревания становилась такой же твердой, как бронза. Юный принц поздоровался с рабочими, и те ответили поклоном. Расспросив их о корабле, Анкор узнал, что раньше посередине корпуса стояла третья башня, не такая массивная, как эти две, но более высокая. Когда-то на ней было закреплено огромное параболическое зеркало, способное поджигать города, но бесполезное при атаке таких движущихся целей, как корабли.

Послышавшийся вдалеке гром заставил Анкора прервать беседу, и он подбежал к борту. Как это ни странно, но пещера, где находилось столько людей, вдруг опустела, и в ней остались лишь несколько человек, направлявших движение судна канатами. На палубе стояли матросы, рабочие, чинившие палубное покрытие, два офицера на носу корабля, сам Анкор и шестеро гвардейцев, всегда его сопровождавших. Хотя на борту этого необыкновенного судна могло поместиться несколько тысяч человек: для того лишь, чтобы запустить механизм плавников, потребовалось бы три тысячи гребцов.

Шум прекратился, и Анкор смотрел, как постепенно тускнели раскаленные диски на сводах пещеры. К юноше подбежал офицер и, передав просьбу капитана как можно скорее прийти к нему, пригласил следовать за собой. Открыв массивную крышку люка, находившегося в нескольких метрах от носовой башни, они стали спускаться по винтовой лестнице, проходя разные палубы корабля. Следуя за офицером, Анкор не переставал удивляться: как столь немногочисленному экипажу удавалось управлять громадным кораблем, будто это легкий двадцативесельный парусник. Наконец они добрались до отсека, где находились уютные каюты, отделанные изнутри полированной многоцветной древесиной ценных пород. Чуть дальше Анкор увидел еще один необычный отсек, где несколько офицеров с помощью рычагов и разноцветных металлических колес управляли кораблем. Помещение, очевидно, располагалось в носовой части корабля, поскольку повторяло ее форму. С обеих сторон сужавшейся углом комнаты находились два огромных иллюминатора из сверхпрочного алхимического стекла. Эти окна были «глазами» корабля, а само помещение – его центральным постом, его «мозгом». С потолка свисали цепи с разноцветными звеньями. Натягивая одни и ослабляя другие, офицеры, видимо, приводили в движение огромные плавники. Прильнув к стеклу, Анкор увидел, что эти гиганты площадью более ста квадратных метров уже начали двигаться.