Жеральд Мессадье - Триумф Сета

Двумя неделями позже двор узнал о том, что Гатту-Зиттиш, распорядитель хеттского царя Суппилулиумы, прибыл в Фивы со свитой.

Царица устроила праздник во дворце в его честь. Придворные поспешили явиться, интересуясь целью этого визита. Посол хеттов уже есть в столице; почему же сюда прибыла столь важная персона как распорядитель, равный по своей значимости Советнику царя?

Об этом они ничего не знали. Поинтересовались у Хоремхеба и глав ведомств; те отвечали, что якобы Суппилулиума желает укрепить дружеские связи с Двумя Землями. Пентью на досаждающие вопросы витиевато объяснял, что необходимо обсудить изменение союзнических планов ввиду притязаний ассирийцев на земли Митаннии.

Во время праздника Анкесенамон казалась озабоченной и раздосадованной, что отметили все. Накануне она приняла Гатту-Зиттиш. Он привез ей великолепный подарок — золотую чашу, инкрустированную камнями двух оттенков синего цвета, бирюзой и лазуритом.

Ее удивил визит хетта. Он говорил эмоционально и пространно, сказанное им перевел личный переводчик Гатту-Зиттиш. Оказывается, его монарху безгранично польстила просьба царицы Мисра, он с большой радостью воспринял возможность союза божественной царицы с наследником хеттской империи и просит принять уверения в дружбе, но хотел бы быть уверенным в том, что ни один царевич монаршего семейства Двух Земель не сможет оспорить союз одного из его сыновей с царицей.

— Иначе говоря, — подытожила она, — царь ставит под сомнение искренность моих намерений, все то, о чем я писала в послании?

Застигнутый врасплох прямым вопросом Анкесенамон, распорядитель ответил, что им было трудно поверить в то, что в таком большом царстве, как Миср, не нашлось подходящей партии, достойной ее великолепия.

Она проглотила свое раздражение.

— Пойми, распорядитель, царица может сочетаться браком только с мужчиной царского рода.

— Я это понимаю, твое величество. Но как следует понимать твое заявление, что у тебя нет сына?

Значит, он узнал о существовании маленького царевича Хоренета.

Анкесенамон напряглась.

— Разве не понятно, что любой маленький ребенок без отца не существует?

Гатту-Зиттиш захлопал ресницами. Он начинал лучше понимать ситуацию.

— Ему нужен отец, который был бы сильным человеком и который мог бы подарить ему братьев и сестер, — добавила она, глядя распорядителю в глаза. — Ты не можешь этого не знать!

Он покачал головой. Он также подумал о том, что браки между родственниками, которые стали обычными в царском семействе Мисра, ослабили род. Уж не по этой ли причине цари содержали гаремы?

— Скажи об этом своему царю, — предложила она.

— Непременно скажу, твое величество. Но могу ли я тебя спросить о том, как относятся твое правительство и двор к твоему плану?

Она нахмурила брови, затем ответила равнодушно:

— Они еще об этом не информированы. Пока не наступил подходящий момент.

С тем Гатту-Зиттиш и удалился. Несмотря на то что его пленила гордая и решительная царица, брак государственной важности, который заключался втайне от народа, от этого не стал казаться ему менее странным.

На следующий день, перед отбытием распорядителя в свою страну, Анкесенамон вручила ему еще одно послание для Суппилулиумы.

Царю хеттов Суппилулиуме,

моему брату и союзнику

моего могущественного Мисра

Уважаемый брат,

Я приняла твоего распорядителя Гатту-Зиттиш, и я благодарю тебя за добрые пожелания, которые он мне передал, как и твой великолепный подарок.

Но почему ты говоришь: они пытаются меня обмануть? Если бы у меня был сын, разве написала бы я в унизительной для себя и моей страны форме послание чужеземному царю? Ты мне не веришь и даже не скрываешь этого! Тот, кто был моим мужем, умер, и у меня нет сына. Неужели я должна была одного из моих слуг сделать своим супругом? Я не писала в другую страну, только тебе. Я тебе еще раз предлагаю: дай мне одного из своих сыновей, и он будет моим супругом и царем страны Миср… [23] Текст этого послания царю Мурсили II, сыну Суппилулиумы, приблизительно с такими же формулировками, обнаружен в хеттских летописях в Богаз-Кое.

Распорядитель уехал, покоренный красотой и силой воли молодой царицы, но озадаченный. Накануне полководец Хоремхеб, занимавший пост Первого советника, не задал ему ни одного вопроса по поводу намеченного бракосочетания, и это было странно. Невозможно было предположить, чтобы Советник не имел представления о намерениях царицы. Гатту-Зиттиш слишком хорошо знал, как работают разведывательные службы в крупных царствах: за каждой стеной были уши. Насмешливые и хитрые взгляды Хоремхеба указывали на то, что Гатту-Зиттиш не ошибался. Тогда что же Первый советник думал по этому поводу?

Неужели этого героя войны так мало заботило то, что его страна попадет в зависимость от хеттов? Другие главы ведомств также не пытались обсуждать истинную цель его визита.

Значит, план заключить брачный союз держался в секрете, причем это было такой тайной, что никто не решался произнести ни слова по этому поводу. Но как долго это будет продолжаться? А когда о бракосочетании сообщат официально, что за этим последует?

Долгие часы размышлений во время поездки верхом в Каркемиш не помогли найти ответа.

Распорядитель был в пути, когда Хоремхеб попытался еще раз убедить Анкесенамон разделить с ним трон. Самым удивительным было то, что он смог к ней приблизиться при помощи Мутнехмет.

— Послушай, — сказала та, — ты успешно правила вместе с Аем, не будучи его супругой. [24] Существует единственный исторический документ, подтверждающий, что Анкесенамон и Ай успешно делили трон: именно скарабей Бланчарда включает оба картуша, стоящие рядом. Сомнительно, что их союз был неформальным. Что тебе стоит править с Хоремхебом на тех же условиях?

Довод был разумным. Анкесенамон только на миг задержалась с ответом, но резкий жест руки уже сказал об отказе.

— Это не одно и то же. Ай был членом нашей семьи. Хоремхеб испытывает к нам только презрение.

— Ты простила моему отцу Аю преступления более серьезные, чем презрение. Он был замешан в смерти твоего отца, в смерти Сменхкары и, возможно, в смерти…

— Я этого уже достаточно наслушалась, Мутнехмет! Ай защищал династию! И именно от тебя я узнала, что Хоремхеб хочет ее уничтожить.

Мутнехмет пожала плечами.

— Династия! Что же от нее осталось?

— Я осталась.

Мутнехмет прикусила губу, чтобы не напомнить племяннице о том, что династия не состоит из нее одной и малолетнего ребенка.

— Династия себя изжила. Хоремхеб хочет власти, я это знаю.

— Так вот, именно я ему ее не дам.

— Что тебе в нем не нравится?