Филип Гриффин - Королева легионов Афины

Глядя на него, Урсула подумала, что он выглядит нее так же, как и тогда, когда она была еще совсем девчонкой. От него исходил удушливый запах огня в горне и настоев, в которых он закаливал сталь. Принцесса знала его, как и остальных жителей города, только по имени Наггет.

— ВашСочество, — прохрипел он низким сиплым голосом. — Чем могу служить?

— Олеандра объяснила тебе, что я ищу, Наггет?

— Да, ВашСочество. Вы ищете сплав, который походил бы на золото, но был тверд как сталь. Вот, смотрите… — И он стал рыться в кармане своего фартука. Урсула слышала бряцанье кусков металла. — Я принес для вас вот это, — и он протянул ей маленькую коробочку.

Урсула взяла из его рук коробочку и поднесла ее к лампе, чтобы рассмотреть. В неверном свете фитиля она светилась желтоватым светом.

— Цвет более или менее подходит, и сплав определенно тяжелый, — задумчиво проговорила она, переворачивая ее в руках. — Только вот прочный ли он?

— О, да, ВашСочество. Это самый прочный сплав из тех, что у меня есть, а на глаз впрямь похож на золото.

Он взял у Урсулы коробочку, поставил ее на середину письменного стола. Затем он вытащил сзади из-за пояса молот и со всего размаха ударил им по коробочке. Раздался грохот. Урсула подошла, взяла коробочку и стала ее снова рассматривать. На поверхности остались отметины, но форму она так и не потеряла.

— Прекрасно, — произнесла Урсула. — Из этого можно выковать тонкое лезвие? Острое, как бритва, тонкое лезвие?

— Это золото бедняка, ВашСочество, — ответил старик с беззубой улыбкой. — Из него можно сделать все, что вам угодно.

— Вот и хорошо. Смотри, что я хочу, чтобы ты из этого сделал. — Она достала из ящика стола небольшой пергамент с рисунком и стала показывать, что замыслила.

Призыв, прозвучавший по всей стране, и воззвание, скрепленное печатью короля, были так хорошо приняты, что за неделю удалось собрать более тысячи добровольцев. На следующее утро гонцы еще не успели отправиться, как в замок стали прибывать женщины, большинство из которых были сильны, не замужем и называли себя христианками. Они приходили из ближайших городов и селений. Некоторые приходили вместе со своими слугами, но в основном это были группки или пары. Многие шли пешком, но были и всадницы, с молодыми лошадьми, здоровыми и годными к службе.

Утром шестого дня со стороны юго-восточной дороги послышались резкие звуки горна. Урсула, Пинноса и остальные бросились к перилам, и перед их глазами открылась великолепная картина: расстилавшаяся перед ними дорога наполнялась марширующими женщинами, одетыми в одинаковую форму. Это была целая когорта, более четырехсот человек. Кордула первая рассмотрела рисунки на штандартах и объявила, что пришли объединенные силы из Силчестера и Винчестера.

Не успели они войти в город, как гонг зазвучал снова, но на этот раз со стороны юго-запада. Когда девушки в очередной раз подбежали к перилам, то увидели сто шестьдесят вооруженных женщин верхом и в полном обмундировании, приближавшихся к городу. На них были цвета Линдиниса.

На следующий день Урсуле пришлось срочно издать и разослать новое обращение к людям, говорящее о том, что они уже набрали достаточно добровольцев. В их рядах числилось семьсот тридцать пехотинцев и не менее трехсот всадниц. Вдобавок они набрали двести помощниц и еще семьдесят женщин, согласившихся работать в арсенале и обозе Легиона. Армия числом в тысячу четыреста человек заполнила целое крыло западных казарм Кориния.

Урсула, Пинноса и остальные девушки просыпались на заре вместе с рабами и все дни напролет проводили в казармах. По утрам они все вместе работали, объединяя женщин в когорты и крылья и назначая им командиров. После полудня они разделялись для проведения учений в различных частях учебного поля.

Пинноса вела занятия по бою, включая боевые построения и маневры. Много времени она посвящала формированию и подготовке кавалерийских крыльев, но их обучение она передала Марте и Баэтике из Линдиниса, которая была действительно замечательной наездницей. Саула заведовала самообороной, владением щитом, мечом и метанием копья. Она же учила женщин читать и передавать сигналы, Бриттола — маршировать и ухаживать за обмундированием. Кордула все время проводила за работой с отрядом гонцов и артиллеристов.

Урсула чаще всего работала со старшими офицерами, разрабатывая вместе с ними способы передачи приказов и сообщений, координирования действий и требований к дисциплине и, самое важное, кодекс поведения на службе и вне ее.

Каждый день заканчивался на смотровом плацу, где перед самым закатом все выстраивались для проверки. Пинноса осматривала форму женщин, их оружие и боевое снаряжение, а Урсула уделяла внимание манере вести себя и морали. А по вечерам старший командный состав вместе с Урсулой и ее подругами работал вместе с королем над созданием стратегии будущей кампании и подготовкой всего необходимого для нее. Часто эти вечерние встречи затягивались далеко за полночь.

Наступила середина лета, и женский легион был готов к исполнению своего предназначения. Они закончили базовый курс обучения и благодаря недюжинным усилиям ремесленников получили полное обмундирование и вооружение. В день летнего солнцестояния единственные мужчины, принимавшие участие в этой военной операции, гонцы, были разосланы в Роксетер, Карлайл и Эбурак, чтобы объявить о миссии женщин и дать команду начать необходимые приготовления. Вскоре после этого авангард и артиллеристы отправились в поход, сопровождаемые боевыми когортами.

Оглушительный рев фанфар разорвал тишину летнего утра над городскими стенами Кориния. Медленно открылись Северные ворота. Вытянувшись в положении «смирно», стояли десять дивизий, в каждой из которых было по семьдесят пеших солдат и тридцать конных. Велиты [21] Велиты — легкая пехота. были одеты в темно-синюю униформу. Перья на шлемах были одного цвета с униформой.

Все собрались на открытом месте возле дороги на Глостер. Напротив них стояли конные воины. Попоны на лошадях были тоже синие, только по краю оторочены белым. Ровные ряды представляли собой такое великолепное зрелище, что горожане, проходившие мимо ворот, застывали с открытыми в изумлении ртами.

Тем временем из ворот показалась процессия. Сначала шли музыканты, игравшие на трубах и барабанах, затем — с фанфарами и цимбалами. Следом шли знаменосцы, держа в руках новое, никому не знакомое знамя. Над тремя белыми лилиями на фоне темно-синего полотна виднелся небольшой золотистый медведь, ставший символом нового легиона. За несколько мгновений до этого торжественного выхода в Форуме король в своей прекрасной речи представил городу новое знамя и командиров нового легиона. Там же он дал ему имя — Первый Легион Афины.