Алан Савадж - Могол

Он глянул на, слугу, который упал на колени и смотрел на мертвого Могола, трясясь от страха.

Слуга боялся наказания, потому что именно он нашел тело. Его могли обвинить в убийстве императора.

Или его самого, Уильяма, подумал Блант. Салим будет отрицать причастность к преступлению, утверждая, что оставил отца живым и здоровым. Отсюда и слишком громкое прощание, которое слышали Блант-бахадур и слуги. Да, Салим стал сейчас Моголом, а Блант-бахадур так и остался просто командиром гвардии.

Уильям вдруг похолодел. Если примирение было обманом, тогда Салим не забыл, как Блант-бахадур занял брод и нанес ему поражение, как был награжден Моголом, а голый принц, униженный, стоял на коленях. Он находился в свите Акбара, когда Салим просил у отца прощения.

Хладнокровие вернулось к Уильяму, позволяя реально оценить действительность. Салим не умел прощать, как его отец.

Слуга поднял голову.

— Что делать, эмир?

Уильям напряженно думал. Ему осталось, может быть, два часа жизни. Объявить о преступлении или не делать этого? Салиму надо, чтобы кто-то другой нашел тело. Он не мог позволить, чтобы на него пало даже малейшее подозрение, будто ему уже известно о смерти отца. Только убийца мог знать об этом раньше слуг.

Блант должен попытаться употребить эти два часа с пользой. Два часа!

Если он хочет остаться в живых, то не грех быть таким же жестоким, как и Салим, ведь в случае его смерти Изабелла, Елена и его дети тоже должны будут умереть.

— Эмир? — окликнул его слуга.

Этот человек умрет в любом случае, возможно даже на колу. Уильям выхватил меч и одним ударом зарубил несчастного. Мертвое тело распростерлось рядом с кроватью падишаха. Тем самым Блант, несомненно, доказал вину слуги в глазах всего мира.

Он вытер лезвие и, вложив меч в ножны, вышел из покоев. Еще двое слуг вопросительно смотрели на него.

— Падишаху стало хуже, — сказал Уильям. — Его нельзя беспокоить. Я пойду за врачом. Не позволяйте никому входить к Моголу до моего возвращения. Боджу останется с ним. Понятно?

— Да, Блант-бахадур, — поклонились они.

Он прошел через комнату и позвал Таласа. Оба вскочили на коней и направились по начавшей просыпаться улице домой.

— Подбери быстро спокойных коней для моей жены, тети, детей и нянь, — приказал он Таласу. — И для Джальны, — добавил он. Она по-прежнему оставалась его любимой наложницей. — Не буди слуг, делай все сам. Возьми семь запасных коней.

— Мы уезжаем из Агры?

Уильям кивнул.

— Возьмешь ты еще кого-нибудь с собой? — спросил он Таласа, зная, что тот не женат.

Тавачи отрицательно покачал головой.

— Я куда угодно последую за вами, Блант-бахадур, — сказал он, явно сбитый с толку.

— Я все объясню тебе позже, а теперь приготовь коней, — сказал Уильям.

Пока Талас седлал коней, Блант поспешил собрать близких и оповестить о случившемся. Однако весь дом уже проснулся: ночной сторож заметил сборы. И тогда Уильям обратился к слугам.

— Меня послали с тайной миссией императора, — сказал он им. — Не должно быть никакого лишнего шума. Отправляйтесь спать и, если после моего отъезда кто-нибудь станет спрашивать обо мне, отвечайте, что ничего не знаете.

— Ты не оставляешь их на смерть? — спросила Елена, когда они вывели коней со двора.

— Нет, если они все выполнят в точности, как я сказал, — ответил он.

Уильям Блант и его семейство покинули Агру через северные ворота и поехали на северо-запад, в холмы, а затем — вверх вдоль долины.

— Куда мы можем уехать? — спросила Елена. — В Диу?

— Сомневаюсь, что мы благополучно достигнем Диу. Но пусть нам бы это и удалось, скорее всего именно там нас станет искать Салим. У нас есть всего несколько часов. Если бы мы не нашли в Диу судно в течение суток, то нас бы и там арестовали.

— Тогда куда же нам идти?

— В Лахор.

— В Лахоре безопаснее?

— Там принц Хусро, на него вся надежда, — улыбнулся он ей. — Наша семья уже когда-то искала спасение в Пенджабе... и возвратилась с победой.

Елена дрожала от страха. Она была ошеломлена, в одночасье потеряв все, чем дорожила. Она знала историю своей семьи, дикие поступки своего отца и Ричарда Бланта, совершенные много лет назад. Это все уже стало историей. Ее собственная жизнь шла той же дорогой и была обеспечена теми же гарантиями. Конечно, она понимала, что Акбар когда-нибудь должен умереть. Но так же, как Уильям, да и как все в Индии, надеялась, что его любимый сын, помирившийся с отцом, будет продолжать его политику, сохранит прежние отношения и с министром, и с командиром гвардии.

Бежать, точно воры, когда Акбар лежит отравленным?.. Происходящее напоминало ночной кошмар.

Они двигались по восемнадцать часов в сутки. Няньки ворчали, Изабелла и Елена изнемогали в седлах, дети плакали от усталости и лишений. И только Джальна оставалась как всегда веселой и энергичной.

Талас и Уильям часто оглядывались через плечо. Нет ли погони? Даже если бы Салим сначала решил искать их в Диу, то обязательно послал бы гонцов в Лахор сообщить Хусро о смерти Акбара. И в первый же день пути гонцы узнали бы, кто проехал перед ними.

Уильям подсчитал, что они опередили гонцов примерно на четыре часа.

Беглецы меняли лошадей два раза в день и при такой езде вынуждены были на второй день бросить шесть из них. Оставшиеся кони чуть не падали от изнеможения, когда на пятый день пути семейство Блантов въезжало в Лахор, преодолев триста миль от Агры.

Принцу Хусро едва исполнилось двадцать, но у него уже было три жены и несколько сыновей. Ему, самому старшему из поколения принцев, открывалось блестящее будущее. Однако он ненавидел своего отца Салима.

Хусро был назван в честь известного персидского короля-воина и, оправдывая свое имя, уже отличился храбростью в сражениях армии Акбара. Он боготворил деда и стремился во всем подражать ему. Уильям вспомнил, что его собственный дед рассказывал, как мчался, словно ветер, в этот город, чтобы сообщить Акбару о наследовании престола. Какие великие события произошли после этого! Если бы Хусро оказался достойнейшим из всех наследников, будущее Бланта было бы обеспечено.

Хусро принял Уильяма наедине. Выслушал внимательно, теребя пальцами бороду, все, что тот ему рассказал.

— Мой отец убил его? — спросил он.

— В этом не может быть сомнения.

— Разве не был Акбар величайшим человеком всех времен и народов? — пробормотал принц.

— История оценит его по достоинству, мой господин. Вы отомстите за его смерть?

Хусро размышлял.

— Я не могу убить собственного отца, как он убил своего, но Акбар будет отомщен, Блант-бахадур.

— Тогда мы вместе станем мстить его убийце. Акбар был мне больше чем хозяином. Он был моим другом и наставником.