Кристиан Жак - Пылающий меч

Отдав распоряжения супруге, Хамуди отправился в зал приемов на военный совет, где его уже дожидались военачальники и флотоводцы. Пока гиксосы будут отвоевывать у египтян Леонтополь, Гелиополь и Мемфис, нубийцы под предводительством нового властителя Кермы нападут на Верхний Египет. Действуя с двух сторон, они зажмут Яххотеп в тиски.

Хамуди хотел заполучить Яххотеп живой. Для нее главный казначей придумает самые изощренные пытки. Ей он уготовит медленную смертью в нестерпимых мучениях.

Углубившегося в мечты правителя посмел потревожить старый вояка, поставленный им во главе флота.

— Господин, египтяне! — сообщил он.

— Какие еще египтяне? — рассердился Хамуди.

— Египтяне здесь, в Аварисе.

Старый дурак рассказывал ему сказку, которую выдумал сам Хамуди, чтобы выманить Апопи из крепости.

— Возвращайся на свой пост, — приказал он флотоводцу.

— Вы не поняли меня, господин. Египтяне напали на Аварис.

— Ты бредишь, старик! Наши дозорные давно бы предупредили нас!

— Они не сделали этого, потому что египтяне подошли не с юга, а с севера.

— Не может такого быть!

— Мы ждем ваших распоряжений, господин!

К чему приготовились гиксосы? Они собирались защищаться от нападения египетских кораблей, которое с таким успехом осуществил фараон Камос. Но замысел царицы Яххотеп был совсем иным — корабли, колесницы и пехотинцы должны были одновременно атаковать Аварис с разных сторон. Она решила бросить в битву все силы египтян, но сначала необходимо было уничтожить все сторожевые посты врага.

Поручив это задание Афганцу и Усачу, царица занялась безопасностью фараона Яхмоса. Если гиксос-убийца по-прежнему находится рядом с ними, то он попытается уничтожить фараона прежде, чем войско освободителей двинется на приступ. Весельчак Младший неотлучно следовал за Яхмосом.

— Вот и Аварис, — произнес Эмхеб не без волнения.

Наконец-то Яххотеп видела перед собой столицу царства тьмы.

И Яххотеп, и Яхмос были потрясены величиной города, простором его гаваней, а главное — мощью крепости. Никакая другая не могла сравниться с этой.

Страх проник в сердца египтян — боевые корабли гиксосов и колесницы, выстроившиеся на восточном берегу, показались им неисчислимыми.

Они были готовы встретиться с врагом лицом к лицу, но не ждали, что враг окажется таким опасным.

— Нас ждет смерть, — предупредил побледневший хранитель царской печати Неши.

— Что думают самые отважные воины нашего войска? — спросила Яххотеп.

— Хранитель царской печати сказал правду, — подтвердил Усач.

— В этот единственный раз оказался прав и мой друг, — сумрачно пошутил Афганец.

— Лучше вовремя отступить, чем погибнуть, потерпев поражение, — заговорил градоправитель Эмхеб. — Я знаю, что вы никогда не отступали, госпожа, но никто не осудит вас, если на этот раз вы сделаете это.

Флотоводец Хонсухотеп не произнес ни слова, но его молчание красноречиво свидетельствовало о согласии с боевыми товарищами.

Зато в глазах своего сына Яхмоса царица прочла совсем иное решение.

— Взгляните на гиксосов, — заговорил фараон, — они мечутся, как затравленная дичь. Наш замысел великолепен. Благодаря ему мы не останемся в проигрыше из-за недостатка колесниц или ратников. Пусть каждый немедленно займет свое место. Как только загремят барабаны, отряды двинутся в наступление.

Хамуди не испугался, не пал духом.

Необходимость вступить в неизбежный бой с египтянами привела его в такую ярость, что силы его утроились. Он распоряжался с таким напором, что мигом подтянулись и офицеры, а вслед за ними и рядовые воины. В самом деле, чего им бояться? Разве гиксосы не превосходят во всем своего противника? Разве неприступный Аварис можно взять штурмом?

Это будет решающее сражение, и гиксосы его непременно выиграют.

Вдохновленные пылом нового полководца, защитники Авариса приготовились к битве. Возничие и лучники заняли свои места на колесницах, гребцы и воины — на кораблях. Стрелки с луками поднялись на башни и стены крепости.

Главный корабль египетского флота «Золотой сокол» в сопровождении других боевых кораблей вошел в канал, ведущий к пристани.

Фиванцы совершили ту роковую ошибку, которую так ждал Хамуди.

Яхмос пошел по стопам своего старшего брата Камоса и собирался завладеть гаванью, которая станет могилой для флота египтян.

Однако под настойчивую, непрекращающуюся дробь барабанов «Золотой сокол» остановился на половине дороги, а следовавшие за ним корабли свернули в северный канал, готовясь перекрыть путь судам гиксосов.

За этой дурной неожиданностью последовала другая с главного корабля на берег выехала запряженная парой лошадей колесница, на которой были изображены связанные, стоящие на коленях гиксосы. Правил ею сам фараон, увенчанный белой короной Верхнего Египта.

Им удалось смастерить колесницу? — не поверил собственным глазам Хамуди.

И не одну, — мрачно сообщил офицер, командующий пехотинцами. — Они смастерили их сотни!

Мчащиеся на полной скорости колесницы египтян врезались в колесницы гиксосов.

Яххотеп понимала, что только неожиданное и одновременное наступление колесниц, лучников, кораблей и пехотинцев может дать фиванцам надежду на успех.

Главный корабль египтян со своей свитой служил лишь приманкой для гиксосов. Враги сочли его легкой добычей и ошиблись. Бой завязался яростный, а тем временем другая часть египетских кораблей, заняв северный канал, разделила вражеский флот пополам.

Пехотинцы под командованием градоправителя Эмхеба и Яхмеса, сына Абаны, неожиданно подплывали на легких лодках к неповоротливым судам гиксосов и брали их на абордаж.

Воодушевление египтян и маневренность их кораблей позволили им сражаться с опасным противником на равных.

Но исход сражения под Аварисом зависел не от флота. Чьи колесницы победят — вот что решало битву.

Гиксос, начальник колесничих, сначала несказанно удивился появлению на равнине небольших колесниц, в каждой из которых мчались лишь два человека. И тут же послал против них самый мощный отряд, чтобы раздавить и уничтожить дерзких.

Следуя приказу Яхмоса, египтяне избегали прямого столкновения с тяжелыми колесницами врага. Разделившись надвое, они освободили им дорогу и принялись с боков обстреливать их. Стрелы не пролетали мимо цели. Лошади падали на скаку. Однако в первую очередь египетские лучники стремились поразить возниц. Потеряв управление, лошади неслись вперед, сталкивались с другими колесницами и опрокидывали их. Сумятица нарастала. Усач и Афганец, в совершенстве овладев искусством управления колесницами, выглядели в этой битве умелыми охотниками.