Бернард Корнуолл - ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА

— Эй, а где клич, увальни? Ну-ка, дайте лягушатникам понять, что мы уже здесь!

Шарп перевалился через стенку, следуя за ирландцами. Мелкая траншея, укреплённая кладкой, уходила вглубь обороны. На дне умирал француз. Его мундир был расстёгнут: хваты Харпера обыскали беднягу на предмет ценностей. Впереди хлопнул мушкет, кто-то заорал, как резаный. Майор выбрался из траншеи, глядя вправо в поисках восточной колонны.

Знаменосцы остановились за спиной Шарпа. В мушкетной трескотне ухо различило характерный звук винтовочных выстрелов. Лёгкая рота. Пули крошили камни у ног Шарпа, с визгом рикошетили, но он не обращал на них внимания. На правом фланге тоже стояла пальба, которую вдруг перекрыли взрывы гранат.

— Харпер! Вправо! Вправо!

Кто-то передал указание Харперу. Шарп уже мчался по голой скале, высматривая гренадёров. Ветер чуть рассеял пороховой дым, и Шарп, наконец, увидел их, притаившихся в узком желобе.

Две французских роты расстреливали гренадёров со стены вдоль рва и скатывали вниз гранаты. Брызгая искрами с горящих фитилей, заряды прыгали по уступам, рвались в гуще перепуганных красномундирников, заставляя их пятиться.

— Вперёд, шкуры! Вперёд!

Шарп рванулся вперёд сам, во фланг линии французов. Дула мушкетов колыхнулась к стрелку. Он успел подумать, что вот сейчас залп разорвёт его в куски, но слева сверкнули сквозь пороховую гарь штыки, и на французов навалились ребята Харпера.

Линия сломалась. Ирландцы с рычанием работали штыками, кровь пятнала их серые штаны.

— Вперёд! Живо!

Гренадёры лезли на стену. Сержант Линч с чистым лезвием штыка пробежал мимо Шарпа, и майор рявкнул ему догонять земляков.

Прапорщик, нёсший Королевский стяг, был сражён наповал. Знамя подобрал сержант. Люди Харпера перезаряжали оружие, и Шарп подгонял криками гренадёров. Французы отошли глубже. Пока они в смятении, надо дожимать.

— Вперёд! Вперёд!

Теперь Шарп потерял из поля зрения левую колонну, но там, наверняка, происходило то же, что здесь.

— Что молчим, олухи? Глотки от страха поссыхались?

Солдаты ответили кличем. Они мчались рядом с Шарпом, тряся штыками. Ирландцы Харпера прикрыли их залпом по амбразурам. В следующий миг провалы бойниц плюнули дымом более серым, чем от британского пороха, и огнём. Свинцовые шарики хлестнули по красномундирной орде. Боец рядом с Шарпом упал, но стрелок был невредим, ладонь его сжимала рукоять палаша. С рёвом майор перемахнул стену и пустил в ход клинок.

Француз мушкетом парировал удар стрелка. Не очень удачно, лезвие ободрало ему предплечье и разрубило локтевой сустав. Человек завопил. Шарп ринулся дальше, к вызывающе машущему сабелькой офицеру. Тот лопотал что-то своим подчинённым, то ли понуждая контратаковать, то ли, наоборот, командуя отступление. Стрелок, рыча, прыгнул к французику, целясь в грудь. В последний миг он вывернул запястье, погрузив лезвие в живот офицеру, а не в рёбра, где оно могло застрять. Выдёргивая палаш, Шарп свободной рукой отклонил саблю, которой француз ткнул его из последних сил.

Майор перешагнул через поверженного противника и закричал своим поторапливаться. Скорость решала всё. Прорвать оборону, не дав врагу опомниться.

Гренадёры, воспрявшие духом, неслись, воя, как вырвавшиеся из ада демоны. Приступ малодушия прошёл. Перспектива верной смерти, считанные минуты назад сковывавшая их тела животным ужасом, теперь щекотала нервы и горячила кровь. Задымленный воздух гудел от визга пуль и криков. Новички, первый раз победив в себе страх, вырвались вперёд, ветераны не спешили их обгонять.

Шарп устремился влево. Знамённая группа — за ним. Щёлкали винтовочные выстрелы. В разрывах дыма было видно ребят д’Алембора, подбегающих к траншее. Поддержав их атаку, с левого бока по французам ударила третья рота. Хотя в этом и заключалась обязанность вспомогательных рот, Шарп порадовался: из Карлайна выйдет толковый офицер.

Стена за стеной. Защитников хватало, но лобовые удары предварялись обходными атаками, и французы растерянно пятились назад. Скулу Шарпу раскровенило каменное крошево, бедро оцарапал штык, флягу пробила пуля. Всё это он заметит позже. Заметит и похолодеет, осознав, насколько близок был к небытию. Сейчас же правая колонна находилась у подножия высотки, и надо было прорываться наверх, к форту. Бойцы Шарпа сцепились с врагом во рвах и на круговых стенах, движимые боевым безумием, которое заполняет человека целиком, не оставляя места ни милосердию, ни страху.

Кое у кого из дерущихся на правом фланге красномундирников Шарп разглядел белые отвороты. На помощь Собственному принца Уэльского Добровольческому пришли другие полки. Не по приказу, по зову сердца. Так сражаются солдаты Веллингтона. Шарп поймал себя на мысли, что Южно-Эссекский, поставь перед ним кто-нибудь задачу удержать эту высоту, не выдворили бы с неё даже легионы Вельзевула. Лицо стрелка обдало жаром — над плечом пролетело ядро. Французские горные орудия доли залп по штурмующим, загнав Шарпа и знаменосцев в ближайший ров. Гирдвуд исчез.

Подполковник перешагивал через мёртвых и прощающихся с жизнью. Под ноги попался британский штык, почти пополам согнутый сильным выпадом, угодившим в скалу. Всюду была кровь. Пёс лизнул кровь и помчался искать хозяина. Над головой подполковника свистели пули, стрельба была похожа на потрескиванье горящих кустов. Гул пушек устрашал.

Атака захлебнулась. Ходы сообщения, зигзагами идущие сквозь стены к форту на вершине, были перегорожены. Отступившие в форт защитники внешних линий усилили его гарнизон и намеревались стоять до конца. Шарп протолкался по сапе вперёд. Несколько солдат с колен обстреливали барьеры. Чуть дальше лежали несколько трупов. Французы явно держали подходы к орудиям на мушке.

Шарп обернулся. Вопрошающие взгляды солдат скрестились на нём. Лица парней были черны от гари, забрызганы кровью, но ярость ещё бурлила в них. Надо было только придумать, как расправиться с чёртовыми пушками, палящими из форта и превращающими в ад открытое пространство за пределами сап. Майор выбрался на парапет. Высотка со стороны дороги круто уходила вниз. Оттуда обходной манёвр был невозможен. Машинально выискивая глазами вторую колонну, Шарп разозлился на себя, на гаденькую надежду, что кто-то другой придёт и сделает за тебя твою работу.

— Заряжай!

Лязгнули шомполы. Шарп выбросил руку влево:

— Идём поверху! Прямо на лягушатников! Последний рывок, ребята!

Они оскалились. Костяшки пальцев, стискивающие ружья, побелели.

Медлить смысла не было. Минутная заминка — и фантазия начинает расписывать ужасы, ждущие там. И с каждой секундой всё труднее и труднее извлечь себя из укрытия, бросив собственную беззащитную плоть на растерзание металлу и пороху в непроглядном дыму. А насколько непроглядном? Шарп высунулся. Серая дымная завеса плотно окутала вражеские позиции. Французы, должно быть, мало что могли видеть сквозь неё.