Джеймс Джексон - Кровавые скалы

— Воспоминанием одним я вдохновлен.

— Ты, верно, полагаешь, что я бы не поменялся с ними местами, Анри? Полагаешь, я бы сам не поплыл к ним на лодке, будь я уверен, что это принесет пользу?

— Простите мою собственную слабость, дядя.

— От чьего имени ты просишь?

— От моего сердца и души, да еще тысяч тех, кто готов отважиться пересечь на шлюпках Большую гавань.

— Они утратили разум, а я нет.

— Вера и общее дело сильнее разума, дядя.

— Пока что турецкие пушки, вновь установленные на мысе Виселиц, и аркебузиры, что расположились вдоль берега у подножия горы Скиберрас, сильнее наших попыток высадиться на другой берег.

— Не многих это испугает.

— Вернется же еще меньше. — Ла Валетт откинулся назад и устало потер лоб. — Рисковать чужой жизнью грех, Анри.

— Бояться рискнуть ею во имя Господа — грех ничуть не меньший!

Гроссмейстер смотрел в потолок, прислушивался к рокочущему грохоту канонады, ощущал каждый удар, предвещавший грядущий конец. То была мрачнейшая из всех погребальных песен. Ла Валетт медленно встал.

— Я тоже слышу пушки, Анри. Слышу клич мучеников Сент-Эльмо, когда они снова и снова отражают удары язычников, и турки трубят отступление. Я даю соизволение отблагодарить защитников форта в последний раз.

— Каким образом, дядя?

— Самым незначительным. Все, кто добровольно жаждет смерти, могут занять пять шлюпок и попытаться высадиться в форте. Возглавит их шевалье де Ромега.

— Я бы с радостью присоединился к ним, дядя.

— Я потерял уже достаточно верных и дорогих мне людей, Анри. Я не откажусь так легко от единственного потомка и наперсника.

— Этот наперсник руководил нападением на мыс Виселиц и атаковал турецкие обозы в Марсе.

— Ты хорошо послужишь мне, оставшись в живых и будучи рядом со мной в час, когда грянет настоящая битва. Руководи переправой, помогай де Ромеге, но сам на берег не сходи.

— Да будет так, дядя, — поклонился Анри.

— Иди же, пока я не принял более мудрого решения.

Когда племянник отбыл, Ла Валетт прижался головой к холодным камням стены и застонал от боли. Проклятый недуг вновь одолевал его, пожирая и сжигая изнутри. Магистр обязан быть сильным, должен скрыть от рыцарей свою немощь. Одного лишь слова будет достаточно, чтобы ввергнуть всех в череду бедствий. Вместе с его телом ослабнет и орден, вместе с его силой увянет и сопротивление. Ла Валетт молился, учащенно дыша. Господь не мог оставить его.

Великий магистр восстановил силы, а затем направился в Зал совета. На минуту споры затихли, когда члены Священного собрания встали, а гроссмейстер прошествовал к своему позолоченному трону. На каждом заседании рыцари ожидали откровения, вестей из Сицилии. Он же мог предложить им лишь свою мудрость и волю.

— Братья, Сент-Эльмо продолжает стойко держаться и беречь нашу веру.

Рыцарь Большого Креста Лакруа нахмурился:

— Есть новости, ваша светлость?

— Мальтийский солдат рассказал мне, как страдают и сражаются защитники. Мы ожидаем, что форт падет в течение нескольких часов или дней.

— Мы так же предполагали и ранее, сир. Они каждый раз превосходят наши ожидания.

— Это последний срок, брат Большого Креста. Защитники форта дошли до изнеможения.

— Тогда нам остается только молиться…

— И выразить благодарность. Язычники потерпели большие потери под стенами форта. Наш долг попытаться доставить последние подкрепления.

— Позвольте мне возглавить их, сир.

— Ваше место уже заняли. А мы, оставшись здесь, должны позаботиться о местном гарнизоне.

— Мы готовы, сир.

— Этого недостаточно. Муштруйте своих людей, берегите припасы и привлекайте к работе женщин и детей. Даже самые немощные могут латать одежду, носить хлеб, собирать пули для мушкетов.

— Ваша светлость, — мягким, как шелк, голосом заговорил де Понтье, — есть ли вести от дона Гарсии де Толедо?

— Ничего, что могло бы стать основанием для надежды. Его превосходительство вице-король, как и прежде, желает нам всего наилучшего.

— Он мог бы пожелать выслать нам необходимые войска, если бы мы оказали ему большее почтение.

Потаенный гнев Лакруа вырвался наружу.

— Вы бы предпочли поцеловать его зад и отправить ему наши галеры?

— Брат Большого Креста, я не припомню, чтобы Иисус так же отнесся к своим ученикам в Гефсиманском саду.

— Кто же ваш учитель, де Понтье?

Ла Валетт поднял руку, и в зале воцарилась тишина.

— Пока наши братья сражаются и погибают всего в полумиле отсюда, мы не допустим разлада. Вы должны хранить верность ордену, а не самим себе. Направьте свои усилия в нужное русло.

Члены совета одобрительно постучали по своим скамьям. Великий магистр прав: сила в единстве, в сплоченной борьбе против врага и совместных трудах в грядущие недели. Вскоре начнут осыпаться стены Биргу и Сенглеа, священное сердце ордена испытает на себе всю мощь турецких пушек. Вражда неуместна и опасна.

Приор Гарза сложил руки в молитвенном жесте.

— Братья, наша святая обязанность защищать эти стены совпала с благоприятным временем. Близится одно из величайших таинств нашей церкви, праздник Тела Господня. Памятуя о Его жертве, мы должны трудиться во имя Его благословения и исполнить Его завет.

— Верно говорит наш брат приор, — согласился Ла Валетт, кивая. — Мы обязаны отпраздновать сие событие с радостью и благоговением в сердце. Мы станем просить Господа даровать нам победу и искупление грехов. Мы закалимся для грядущих испытаний. Ступайте, обойдите посты, проверьте, все ли в порядке.

В последнее время его светлость выглядит измученным и довольно ослабшим, размышлял изменник. Яд может сломить человека. Но имеются и прочие неотложные дела, отнимающие время и силы. Предатель был рад оставить позади душные прения совета, прогуляться по стенам Сент-Анджело и послушать оглушительный рев канонады, доносившийся с противоположной стороны Большой гавани. Словно бальзам на сердце!.. Наивные глупцы из Священного собрания вечно молят Бога о помощи, но им никогда не узреть истины. Какое ужасное огорчение! Пока они болтали, он действовал. Они просили об избавлении, он же затягивал петлю на их шее. Праздник Тела Господня. Если они жаждут таинств и чудес, он их предоставит. Вскоре они предпримут последнюю опрометчивую попытку доставить в Сент-Эльмо подкрепления, и он, как и прежде, оповестит турок. Нужна лишь сигнальная лампа. Когда форт падет, начнется продолжительная осада Биргу. Предатель оказался в наиболее выгодном месте, чтобы обеспечить победу. Столь легкую и столь необходимую…

Изменник достиг узкого лестничного марша, ведущего к пороховому складу. Часовой вытянулся по стойке «смирно», стараясь казаться бдительным. Одно доброе слово успокоило его. Предатель прошел внутрь. Он всего лишь обходит посты, проверяет, все ли в порядке.