Андрей Степаненко - Великий мертвый

Падре Диас хмыкнул.

— Не много ли на себя берете?

— В самый раз, — в тон ему ответил Кортес.

А на следующее утро прибыли сборщики налогов от Мотекусомы.

Сборщиков налогов было пятеро, и они прошли мимо Кортеса и его солдат столь надменно, словно те не существовали.

— Мытари… — прошло по рядам. — Прям, как у нас…

— Разговорчики! — рявкнул Кортес. — Давно у меня палок не получали!

Мытари и впрямь были на удивление узнаваемы и вели себя точь-в-точь, как в Кастилии: блестящие напомаженные волосы, свежие розы в прическах, раб с опахалом позади… и невыносимо важный вид.

— Что будешь делать? — вполголоса поинтересовался Альварадо.

— Теперь только вперед, — стиснул зубы Кортес.

Альварадо восхищенно хмыкнул.

— Вот это я люблю!

А тем же вечером, толстый вождь и Кортес встретились еще раз.

— Что говорят люди Мотекусомы? — сразу поинтересовался Кортес.

— Недовольны, что мы вас приняли.

— Чем угрожают?

— Забрать двух человек для принесения в жертву, — вздохнул вождь. — Ну, и льготы по взносу в казну снять…

— А сколько дней пути отсюда до Мешико?

Толстый вождь удивленно поднял брови.

— Гонцы и за четверо суток могут пробежать.

— А если армия?

Вождь помрачнел. Он уже догадывался, что речь идет о визите армии Мотекусомы в Семпоалу.

— Главные отряды не стоят в Мешико, — покачал он головой. — Солдат будут посылать отовсюду.

— Сколько? — повторил вопрос Кортес.

— До двадцати-тридцати дней…

Кортес тяжко задумался. Он совершенно не желал дразнить Мотекусому попусту, но и шанс принять в подданство народ Семпоалы упускать не желал. Единственное, что было в его распоряжении, — время и собственная голова, и отыграть следовало, как по нотам.

— Чтобы не ставить вас под удар, я покидаю Семпоалу, — поднялся он с циновки. — Надумаете принять подданство Их Высочеств, жду вас в своей крепости. Условия знаете.

Совет вождей Семпоалы думал недолго, — возможность войти в союз с доблестным супругом высокородной Малиналли, избавиться от ненавистного Мотекусомы и снова зажить по заветам предков была слишком соблазнительной. И уже через два дня все восемь вождей прибыли в стремительно обрастающий частоколом из заостренных бревен город Вера Крус.

— Надумали? — только и спросил Кортес.

— Да, — за всех кивнул толстый касик.

— Тогда пошли, — кивнул Кортес и подозвал Берналя Диаса. — Быстро ко мне нотариуса и всех капитанов. Мы будем под навесом возле церкви.

В считанные минуты капитаны, включая даже опального Диего де Ордаса, были под навесом.

— Согласны ли вы, сеньоры Семпоалы привести свой народ в подданство и поставить под защиту Их Высочеств доньи Хуаны и дона Карлоса? — громко, так, чтобы нотариус и свидетели расслышали каждое слово, — спросил Кортес.

Диего де Ордас ахнул.

— Ты что, Кортес, — очумел?! Нас же Мотекусома по всему побережью размажет!

Кортес вскипел и развернулся к бывшему губернаторскому мажордому.

— Что, снова на мое место метишь?

— Да, не в этом же дело! — взвился Ордас. — Просто головой надо думать, а не седалищем! Ты же не дикарей за нос водишь! Ты из огромной империи кусок выдираешь!

Кортес кинул быстрый взгляд в сторону напряженно наблюдающих за перепалкой вождей Семпоалы.

— Я повторю вопрос.

— Понял! — истерически взвился Ордас. — Ты губернатором хочешь стать! Ценой нашей крови!

Капитаны взволновано загудели. Тот факт, что губернатором чаще всего становится тот, кто привел новые народы в подданство, они как-то упустили.

Кортес побагровел.

— Я рискую не меньше каждого из вас! — выдавил он и тут же перешел на крик. — Кто видел, чтобы я прятался за чужие спины?! Кто, я спрашиваю!!!

Тишина воцарилась такая, что стало слышно, как плотники тешут колья для крепостной ограды. Кортес тяжело выдохнул и сбавил тон.

— Я просто выполняю свой долг, сеньоры. Мы обязаны приводить новые земли и народы в подданство Кастилии и Арагона. Это вам хоть Королевский нотариус подтвердит, хоть наши святые отцы…

Он развернулся к вождям и слово в слово повторил вопрос.

— Согласны ли вы, сеньоры Семпоалы, привести свой народ в подданство и поставить под защиту Их Высочеств доньи Хуаны и дона Карлоса?

— Вы согласны платить дань Женщине-Змее Хуане и ее сыну Карлосу в обмен на защиту? — тут же, слово в слово перевели Агиляр и Марина.

Вожди сразу встревожились и, перебивая один другого, быстро залопотали на своей тарабарщине.

— Ты же говорил, что дани не будет… — перевели Марина и Агиляр.

Кортес облегченно вздохнул: вопрос был пустяшный.

— Не все подданные платят дань, — пояснил он. — Я, как идальго, не плачу, и с вас никакой дани не будет…

— Как это не будет?! А как же Корона… — опять взвился Ордас, но тут же захрипел и согнулся, получив от Альварадо огромным кулачищем в бок.

— Ты до завтра сумей дожить, — шепотом, но так, чтобы все слышали, посоветовал Альварадо, — а потом уже о податях думай. Умник…

Вожди переглянулись; простой и понятный военный союз безо всяких там податей и взносов им нравился.

— Тогда, может быть, нам просто породниться с детьми Сиу-Коатль Хуаны и дона Карлоса? — счастливо улыбаясь, предложил толстяк.

— Вожди хотят породниться с детьми Женщины-Змеи Хуаны и дона Карлоса, — перевела Марина, и Агиляр, знающий, что значит породниться у мавров, сразу уточнил: — они предлагают сеньорам капитанам своих дочерей. Как залог прочности союза.

Капитаны возбужденно загомонили. Женщин остро не хватало, да и лишними заложницы никак не были. Мало ли что…

— Соглашайтесь, — шепнул Агиляр. — Другого способа вступить в военный союз здесь нет.

— Мы согласны, — за всех кивнул Кортес и подозвал Королевского нотариуса. — Зачитывайте «Рекеримьенто» [17] Рекеримьенто — официальный текст ввода земель и народа во владение Короны Кастилии и Арагона, а затем, и Испании. , Годой, и доставайте оба экземпляра договора. Будем подписывать.

Вожди торжествующе переглянулись: они еще никогда не заключали столь выгодного союза.

Послание главного сборщика податей в семпоальской провинции, впрочем, как и все иные документы, Мотекусоме зачитывали в присутствии всего состава Высшего совета. Именно такое условие контроля за лживым Тлатоани назначили родовитые старухи всех двенадцати колен трех правящих родов. Снять Мотекусому они так и не решились.

— Великий Тлатоани, — громко и внятно читал секретарь. — Я еще не успел собрать и половину взносов на нужды нашего великого Союза, когда семпоальцы привязали меня к столбу и сказали, что принесут в жертву своим богам…

Вожди охнули. Это была не просто дерзость; это был вызов!